В приказе о переименовании говорилось: «В целях сохранения боевых традиций и воспитания личного состава распоряжением начальника Генштаба Красной Армии 294-ю стрелковую дивизию именовать 24-я стрелковая Бердичевская, Самаро-Ульяновская дважды Краснознаменная орденов Суворова и Богдана Хмельницкого Железная дивизия».
Узнав о переименовании нашей дивизии в 24-ю Железную, абсолютное большинство личного состава, особенно русские, обрадовалось тем, что после этого, вероятнее всего, ее выведут в Ульяновскую область, к месту рождения ее как Железной. Но оказалось: «Мечты, мечты, где ваша сладость». Дивизии по-прежнему предстояло следовать в Раву Русскую. Вот уж поистине, русскую, да не ту, которую желалось.
Во время пребывания в Ченстохове и последующего марша по Польше, командированием 24-й дивизии, во главе с командиром генерал-майором Прохоровым Федором Александровичем (1896–1962), был произведен прием 294-й стрелковой дивизии и произведено укомплектование по временному штату мирного времени.
Генерал Ф. А. Прохоров принял командование формируемой 24-ой стрелковой дивизии в январе 1942 года. Летом 1942 года дивизия сражалась под Великими Луками, а в августе 1942 года прибыла под Сталинград. Завершив участие в Сталинградской битве, дивизия под командованием Ф. А. Прохорова участвовала в Белгородско-Харьковской, Донбасской, Житомирско-Бердичевской, Проскуровско-Черновицкой, Львовско-Сандомирской, Карпатско-Ужгородской, Западно-Карпатской, Моравско-Островской, Пражской стратегических операциях. В приказах ВГК одиннадцать раз указывалась фамилия командира дивизии Ф. А. Прохорова. В последний раз в приказе № 365 от 8 мая 1945 года за участие в овладении чехословацким городом Оломоуц.
Его сразу же представили в частях и подразделениях вновь переформированной дивизии, как генерала, прошедшего суровую школу военной жизни и хорошо знавшего военное дело, человека большой души, доброты, личного мужества и командирской мудрости, покорявшей подчиненных простотой, откровенностью, умением глубоко анализировать обстановку и выбирать оригинальные способы выполнения боевых задач.
Забота о людях занимала в работе Ф. А. Прохорова особое место. За годы войны по представлению командования дивизии за личную храбрость, мужество и отвагу, проявленных в боях, 8965 солдат, сержантов и офицеров было награждено орденами и медалями. Сам Федор Александрович был награжден Орденом Ленина, двумя орденами Суворова 2-й степени, тремя орденами Красного Знамени и орденом Красной Звезды.
В боях за освобождение Западных областей Украины навечно прославили свои имена рядовой В. П. Майборский, закрывший телом амбразуру вражеского дзота, и парторг батареи сержант П. А. Макаров, ценою жизни преградивший дорогу фашистским танкам. Обоим воинам присвоено звание Героя Советского Союза.
Представляя личному составу боевой путь 24-й стрелковой дивизии политработники подчеркнуто выделяли то, что 12 сентября 1918 года, после упорных боев на фронте, превышавшем 100 километров, дивизия освободила от белогвардейцев родину В. И. Ленина – город Симбирск. В. И. Ленин незадолго перед этим был ранен эсеровскими террористами. Начдив Г. Д. Гай отправил в Москву телеграмму: «Дорогой Владимир Ильич! Взятие Вашего родного города – это ответ на Вашу одну рану, а за вторую будет Самара!». Ответная телеграмма В. И. Ленина гласила: «Взятие Симбирска – моего родного города – есть самая целебная, самая лучшая повязка на мои раны. Я чувствую небывалый прилив бодрости и сил. Поздравляю красноармейцев с победой и от имени всех трудящихся благодарю за все их жертвы».
Одновременно шли и разъяснения личному составу не вызывавшие воодушевления и радости: «Обращение ЦК КП(б) У Президиума Верховного Совета и Совета Народных Комиссаров УССР от 5 апреля 1945 года к населению западных областей Украины» с призывом покончить с буржуазно-националистическими бандами и приложить все силы для восстановления народного хозяйства. В связи с чем рабочие, крестьяне, служащие создавали истребительные батальоны для борьбы с этими бандами.
Гитлеровские нацисты из ОУН-УПА не хотели смириться со своим поражением, нанесенным им войсками при освобождении Украины от фашистской оккупации. Вооруженные банды пытались парализовать работу органов власти, грабили и терроризировали местных жителей, убивали партийных и советских активистов, а также военнослужащих, запугивали их и пытались одурманить антисоветской националистической пропагандой.
Все это предвещало усложнение задач, которые предстояло решать командованию и Военной Контрразведке НКО «Смерш» при возвращении с фронта в Рава Русскую. И к этому шла заблаговременная подготовка.
В ОКР «Смерш», теперь уже 24-й стрелковой железной дивизии, задача усложнялась тем, что постоянно шли откомандирования оперсостава, а замена иногда приходила с значительным опозданием. Первым был откомандирован в Берлин в распоряжение контрольной комиссии Ф. Я. Зехов, видимо, как специалист-инженер оказался там необходимым. Этот человек остался у меня в памяти как выделявшийся из всех своей гуманной лояльностью, человечностью и добротой к людям. Из его практики в работе достойно было подражанию, взятию на свое вооружение то, что основным результатом ее в ту суровую военную пору он считал не выявление и не наказание, а предотвращение и препятствование осуществлению самих преступлений в сфере угроз государственной безопасности обслуживаемого им 274-го мотострелкового полка. С ним он прошел до самой Победы. И за все это время в полку не было ни одного ареста, а тем более расстрела перед строем какого-нибудь «дезертирщика», в число которых чаще всего попадали отставшие от части и не сумевшие оправдаться, убедительно объяснить причины случившегося. Федор Яковлевич был братом и отцом для личного состава полка. В 1950 году он со службы уволился и стал на учет в военкомате города Чернигова. К сожалению, после убытия из отдела, связи с ним не поддерживал, хотя всегда считал его для себя примером, достойным подражания, и стремился осуществлять это в практике своей последующей работы в военной контрразведке.
Вакансия была недолгой, на 274-й стрелковый полк прибыл старший оперуполномоченный майор Василий Наумович Бугаев, тоже очень порядочный во всех отношениях, под стать Ф. Я. Зехову человек, с которым прослужил в дальнейшем весь период многолетней работы в этом органе. Полку предписывалось, в отличии от других частей дивизии, завершить марш в поселок Магеров Яворовского района Львовской области.
Во время пребывания в Ченстохове из отдела убыл старший следователь лейтенант Ю. И. Смирнов. Проводили мы его торжественно, с уважением, которым он заслуженно пользовался и как юрист, и как воспитанник ленинградской интеллигенции. Мне неизвестно, почему случилось так, что в возрасте 24 лет, он 23 августа 1946 года, по личной просьбе, уволен из органов госбезопасности с передачей на воинский учет в МВД. Таким был ответ из архива. Вместо него через несколько дней прибыл опытный старший следователь капитан Худайбергенов Есенбек Есенбекович, 1914 года рождения. Он оказался холостяком. Как жених он во всех отношениях был приметным: высокого роста, стройный и красивый казах (возможно метис от русской матери, но числился казахом) выглядел постоянно ухоженным чистюлей, особенно подчеркнутым бросалось в глаза – это постоянно надраенные до зеркального блеска хромовые сапоги (для этого специально в заднем кармане брюк носилась бархотка). Его веселый и общительный характер позволил мне быстро установить с ним дружеские отношения – двух холостяков.
Отходя от своих ранений и контузии, даже не знал, что с 24 апреля 1945 года, получив серьезные ранения, находился в армейском госпитале старший оперуполномоченный отдела ст. лейтенант Т. Л. Ивушкин. В Ченстохов поступило сообщение об исключении его из штата отдела, так как он отправлен для дальнейшего лечения в Советский Союз. Оказалось, что очень скромный, даже тихий, по своему поведению и внешним проявлениям мало чем похожий на чекиста, преданно исполнил свой долг, попав в сложную обстановку, пренебрегая возможностью поберечься, проявил боевой характер и героизм – пострадал от проклятой войны в канун ее победного завершения. Обидно, но что поделаешь, война она и есть война, а пуля-дура не разбирается в том, что тебе хочется жить и вернуться домой невредимым. Узнав об этом, под заботливым усилием Таисии Никитичны организовали совместный ужин, выпили по сто грамм спирта за его выздоровление и благополучие, погоревали и мирно отошли ко сну.
