— Я знаю, что вы тут! — заголосила она. — Не будьте таким трусом, просто примите вашу судьбу!

Опасаясь, что хлипкий замок долго не выдержит, Марселу запихнул в петли меч и стремглав ринулся прочь. Выскочив на лестничный марш, он принялся прыгать сразу через три ступеньки. Доносившийся сверху грохот подгонял, и Марселу уже буквально летел вниз, практически не различая дороги. В лихорадочной спешке он даже не заметил, что кто-то поднимался ему навстречу. Они столкнулись лоб в лоб. Некто издал мерзкий высокий визг, от которого у Марселу на миг заложило уши. Если бы не жуткий смрад, исходивший от внезапного встречного, он бы не узнал вампиршу. Дикий взгляд скользнул по бледному лицу, отмечая горящие хищные глаза и тонкие кровавые струйки, стекающие с уголков губ.

— Ночь уже дышит луной, не стоит ли эр-хоту поторопиться? — В бархатистом голосе вампирши послышались насмешливые нотки. И это оказалось последней каплей: доведённый до эмоционального предела Марселу потерял контроль. Перевоплощение произошло молниеносно. Прыжок. Пронзительный визг, хлопот крыльев, и сумасшедшая погоня. Словно издали до ушей доносились яростный рык и лихорадочное дыхание. В затуманенном безумием мозгу властвовали звериные инстинкты: бежать, хватать и рвать. И он несся, сломя голову, неизвестно куда, ловил на лету листья, ночную мошкару и нерасторопных грызунов, а потом вгрызался и терзал их до тех пор, пока те не превращались в кашеобразное месиво. Одуряющий запах крови и смолистые ароматы леса только сильнее распаляли, не давая остановиться ни на миг.

Острое помешательство ослабло лишь к рассвету, когда зловещий Янгос начал бледнеть. Марселу был полностью измотан и едва передвигал лапами. Он еле выбрался из леса и, кое-как доковыляв до дворца, с трудом вернул человеческий облик. Оглядев себя, Марселу обречённо вздохнул. Добротный костюм, изодранный в клочья, не подлежал починке. Даже нижняя сорочка не избежала печальной участи дорогого камзола и лишилась большей части рукавов. Пытаясь придать себе хоть сколько-то приличествующий вид, Марселу стряхнул с остатков одежды налипшую листву и вытащил несколько застрявших в ткани веточек, после чего направился к общим купальням, чтобы смыть с себя въевшуюся за ночь грязь. Однако не успел он сделать и пары шагов, как его остановили.

— Наконец-то вы вернулись, эр-хот! — раздался за спиной голос Присциллы.

Марселу резко повернулся к бывшей телохранительнице:

— Что-то случилось? — Впрочем, спрашивать было излишним. Телохранительница покидала свой пост только в исключительных случаях. А значит, произошло что-то из ряда вон.

— На принцессу Торину напали, — сообщила Присцилла и, предвосхищая новый вопрос, добавила: — Вам стоит посмотреть лично.

В сознание Марселу закрались нехорошие подозрения. Позабыв о своём безобразном виде и усталости, он тут же устремился за телохранительницей. К удивлению Марселу они не завернули к покоям целителя, а направились прямиком в башню к принцессе.

Ещё только подходя к покоям, он заслышал командный голос матушки.

— Уберите здесь всё! Немедленно!

Рядом пробежала взволнованная стайка слуг.

— Да там точно зверь какой-то побывал! — не скрывая своего ужаса, поделилась одна служанка с другой. — Всё разодрано!

Последние слова заставили сердце Марселу пропустить удар. Он же не мог, находясь в беспамятстве, ворваться к принцессе? Едва не задыхаясь от неистового волнения, Марселу ускорил шаг.

Торину устроили на кушетке в гостиной. Золотистые кудри разметались по подушке, лицо бледное, почти белое, даже яркие губы потеряли цвет, став мертвенно-серыми. Лекарь, завидя Марселу, тут же поднялся и сбивчиво принялся докладывать:

— Пульс слабый, но ровный, серьёзных повреждений нет… Вот только… — Мужчина как-то странно покосился на принцессу. Марселу проследил за его взглядом и ошеломленно замер. На шее Торины красовались два ярких следа от вонзённых клыков…

Ю, резиденция правителя, канун полнолуния кровавого Янгоса

У кровавых ягод был приятный немного терпкий цветочный аромат. Юфемия довольно быстро свыклась с тем, что этот горьковатый запах стал её неизменным спутником. И было даже странно, что никто, кроме неё, будто бы его даже не замечал. Разговорчивым служанкам не давал покоя маленький флакончик духов с ароматом незабудки, нежный запах которых витал в её покоях.

— Зачем тратить такое сокровище на комнату? — недоумевала одна из прислужниц. У неё был неприятный визгливый голосок и маленькие злобные глаза. Арата утверждала, что девица шпионка Эмелитты. И стоило служанке появиться в покоях, начинала демонстративно наставлять Юфемию, как вести себя с Марселу.

— Обязательно дайте эр-хоту почувствовать себя сильным, — коварно улыбаясь и посматривая в сторону служанки, вещала Арата. — Почему бы вам не отправиться, например, на заброшенную пристань? Там довольно уединённо и немного дико. В таком месте всегда есть чему испугаться или же восхититься. Вам ведь не доводилось ещё видеть водяных лилий?

Юфемия отвечала кротко и односложно. При засланной служанке она всегда вела себя подобным образом. Пусть любопытная конкурентка думает, что Юфемия на коротком поводке у вампирши. Арата, впрочем, была не против подобных развлечений и порой намеренно давала противоречивые советы, чем ещё больше сбивала с толку не только шпионку и её хозяйку, но и Марселу.

— Ты уверена, что мне стоит так играть с эр-хотом? — поначалу тревожилась Юфемия. — Он не кажется мне злым, или склонным к подлости и уловкам.

— Эр-хот приказал следить за вами! — хмыкнула Арата. — А значит, он вам не доверяет, хотя и очень заинтересован.

— Тогда, может, мне быть более милой и приветливой?

— Ваше Высочество никак не поймёт, что пока от вас исходит аромат кровавых ягод, эр-хот будет очарован вами, чтобы вы не делали, — Арата недовольно скривилась. Ей явно не нравилось объяснять кому-то казавшиеся ей банальными вещи. — Даже если вам вздумается вспылить, или прийти в бешенство и оттаскать его за волосы, будто паршивую собачонку, он всё равно будет от вас в восторге!

И, как бы ужасно это не звучало, то было правдой. Как бы Юфемия не экспериментировала, становясь то отстранённо холодной, то излишне навязчивой, то слишком наивной, или напротив, чересчур умной, Марселу продолжал смотреть на неё так, будто его глаза окутала дурманящая пелена.

Однако эр-хот не был глуп и, к некоторому разочарованию Юфемии, всё же подвергал сомнению свои чувства. Она не раз видела, что он хмурился, идя к ней на встречу. Да и эта незатейливая слежка — Юфемия частенько ощущала на себе косые взгляды, — не придавала ей уверенности в себе. Что-то было не так.

Юфемия тяжело вздохнула и завертелась в кресле. Огонь давно погас, лишь несколько угольков изредка сиротливо подмигивали в камине. Просторную гостиную заливал лунный свет. Это непривычное алое сияние тревожило сознание, пробуждая давние страхи. Мрачные предчувствия постепенно заполняли голову, рисуя пугающие картины. То Юфемии почудился невнятный звериный рык, доносившийся из тёмного угла, то лязг доставаемого из ножен оружия за спиной, то показалось, что кто-то крадётся в ночной тени. Всякий раз сердце невольно сжималось, а по коже пробегали мурашки.

Испытав в очередной раз волну необъяснимого ужаса, Юфемия поднялась с кресла и осторожно подошла к окну. Зловещий Янгос ярко пылал на чёрном, похожем на мягкое бархатное покрывало, небосводе. Ночь пахла сыростью и затаённым страхом.

Арата задерживалась. Юфемия невольно поёжилась. Обычно вампирша, налетавшись и истерзав парочку местных животных, возвращалась к полуночи. Она тут же шла в небольшую уборную и принималась тщательно умываться, стирая с лица капли крови и вытаскивая из-под длинных ногтей крохотные свалявшиеся волоски. И лишь потом, подобно насытившемуся коту, Арата устраивалась в соседнем кресле. Юфемия ворошила угли и подбрасывала ещё несколько поленьев, а затем, словно заботливая мать, накрывала вампиршу пледом.