Её улыбка сменилась ухмылкой, а глаза сощурились. Эмелитта не торопилась с ответом. Она явно всё продумывала и просчитывала.
— Это, конечно, весьма неожиданно, — наконец, произнесла она. — Но мне и самой интересно, так что…
— В таком случае, уверен, вам будет не менее интересно пить со мной чай в этой гостиной перед закатом, — выдал Марселу, не дав ей договорить.
— Хотите, чтобы я делилась с вами ходом своих расследований? — Эмелитта недовольно поморщила носик.
— Мы могли бы получше узнать друг друга, и проверить, как нам будущее партнёрство, — добавил Марселу, впрочем, это было уже не обязательно. Эмелитта была явно не той глупышкой, которая могла из гордости и каких-то предубеждений отказаться от реального шанса. И в то же время, Марселу отнюдь не лукавил. Рассуждая логически, он пришёл к неутешительному выводу, что из всех невест, брак с Эмелиттой был для него и для всей страны самым выгодным. Оставалось только разобраться со своими чувствами, а для этого стоило уделить равное время всем кандидаткам. И уже к вечеру Марселу понял, как это сделать, о чём и объявил за ужином:
— Отныне каждое утро я буду тренироваться с эйрой Лоубэликой, после завтрака у меня будет прогулка с Её Высочеством Юфемией, в случае дождя, думаю, мы сможем посидеть немного в библиотеке, а на закате я планирую пить чай с эйрой Эмелиттой!
Предложение вызывало одобрение у всех членов семьи и невест. А после того, как ночью был установлен защитный полог, Марселу испытал облегчение. На недолгое время его жизнь вошла в проторенную колею. Ему было понятно, что делать и к чему стремиться. Звериные сны более не посещали его, а кровавый Янгос, растущий с каждым днём, уже не выглядел настолько зловещим. И вот, когда всё, казалось, стало налаживаться, внезапно появилась она…
Глава VII. Застенчивая фиалка
Эмальгион, Янтарное море, вторая четверть растущего кровавого Янгоса
Торина с беспокойством взирала сквозь колкую морось дождя на раскинувшуюся на берегу резиденцию правителя Ю. Окружённый зеленью роскошный дворец с террасами и полукруглыми башенками будто сошёл с волшебного гобелена леди Даниэлы. Однако вместо того, чтобы восхищаться невероятным видом, Торина всё больше печалилась и тревожилась. Возможно, в том была повинна грозно нависающая, словно предупреждающий фонарь, половинка алой луны. Кровавый Янгос виднелся даже посреди дождливого дня: его призрачный свет пробивался сквозь облака, вызывая необъяснимое волнение у всей команды корабля. Статный капитан и его помощник то и дело косились на алые лучи тяжелыми хмурыми взглядами, словно ожидали какого-то подвоха. Общая нервозность ощущалась и в движениях матросов — излишне резких и дёрганных. Обычно задорные насмешливые голоса теперь звучали раздражённо и грубо, почти на грани, так что любое новое высказывание рисковало стать причиной жёсткой стычки.
— Корабль не будет швартоваться, Ваше Высочество, — доложил тягучий бархатный голос, от которого сердце Торины невольно вздрогнуло, а затем вновь сжалось от боли и тоски. В глазах предательски защипало, к горлу подступил комок.
— Почему? — не оборачиваясь, выдавила из себя Торина. Спешно смахнув навернувшуюся слезу, она вновь устремила свой взор к башенкам резиденции. Впрочем, ей было всё равно куда смотреть, лишь бы не на подошедшего мужчину. Слишком много болезных чувств отныне связывало их, но если в его взгляде Торина читала лишь сожаление, тогда как в её душе каждый раз происходила настоящая буря. Она попеременно то злилась, то печалилась, коря себя за глупость и безволие — вот надо было умудриться влюбиться в несвободного мужчину! Порой ей становилось нестерпимо стыдно от осознания собственной ревности и зависти: своей сопернице Торина проиграла по всем фронтам. Ей никогда не стать такой дерзкой и решительной! Неудивительно, что мужчина её мечты ринулся на помощь своей избраннице, бросив Торину на произвол судьбы. Как будто ей грозила меньшая опасность! Но, что толку ворошить прошлое, если исправить уже ничего нельзя? Торина с трудом подавила всхлип, вновь прислушиваясь к собеседнику.
— В южных водах сейчас очень неспокойно, и капитан хотел бы как можно быстрее покинуть Янтарное море, — пояснил тот. — Вдобавок, мы опоздали. Правитель Ю уже установил защитный барьер…
— Вы хотите сказать, что нам нужно возвращаться? — с недоумением переспросила Торина. Голос её звучал слабо и сипловато, словно она прежде долго кричала, и теперь у неё едва хватало сил выдать хоть что-то. И всё же в нём крылась некая надежда: Торине совсем не хотелось вновь становится чьей-либо невестой. Во всяком случае, не сейчас, когда её сердце разбито вдребезги, а на душе так скверно и пусто, что хоть волком вой. И зачем только понадобилось вновь затевать брак, если только что удалось избавиться от кошмарного союза с Бэрлоком? Воистину, её старшая сестра, устроившая это всё, — чудовище!
— Безусловно, нет! — отверг предположение Торины её спутник. — Леди Ярина потому и отправила меня с вами, чтобы вы точно попали к эр-хоту.
Губы Торины дрогнули, печальный вздох всё же вырывался из горла, чем выдал принцессу с головой. Как бы ни пыталась она храбриться и показывать мнимое равнодушие, ей — хрупкой и застенчивой девушке — это было явно не по силам.
— Ваше Высочество, — гораздо мягче произнёс мужчина. — Простите, что вновь напоминаю об этом, но было бы правильнее всё же перестать истязать себя…
— Я не хочу обсуждать эту тему! — упрямо возразила она.
— И всё же, вы должны понимать, что вам будет крайне трудно построить новые отношения, если моя персона продолжит занимать ваши мысли…
— Эти отношения нужны не мне, а моей сестре! — с горечью заметила Торина. Она, сражаясь с неистовым желанием в очередной раз взглянуть на мужчину, уставилась себе под ноги. — Сами же знаете, что меня отправили сюда накануне полнолуния, чтобы понять, стану ли я волшебницей, или превращусь в оборотня…
— У вас впереди новая жизнь, так к чему бессмысленно цепляться за прошлое? — не сдавался тот. — Ну же, посмотрите на меня!
— Вы не понимаете, — угрюмо прошептала Торина. Её маленькие хрупкие ладошки невольно сжались в кулаки. Нет! Никогда она этого не сделает! Не отдаст свои разрывающие сердце чувства, ради собственного спокойствия. В конце концов, это её выбор испытывать всю горечь от неразделённой любви, а не взваливать всю вину на оказавшегося неподходящим для её чувств партнёра. Он уже не раз предлагал ей избавиться от болезненных воспоминаний. Вероятно, ему — волшебнику — это ничего не стоило. Просто стереть из памяти всё лишнее, оставив лишь флер легкой грусти, как будто встреча с ним не более чем яркая прочитанная история из книги. Однако для Торины это было сродни предательству. Она словно бы отрекалась от собственных чувств, признавая их за ошибку. Но какая тут могла быть ошибка? Её сердце покорил идеальный мужчина, которого сама Торина оказалась недостойна. И лучше уж помнить об этом, чтобы более не тешить себя нереальными надеждами и неосуществимыми мечтами, чем ещё раз испытать подобное разочарование! Особенно теперь, когда за знатного жениха ей ещё предстоит побороться с соперницами — истинное издевательство для той, которая совсем недавно проиграла в подобной битве.
«Я совершенно не гожусь для таких соревнований», — уныло признала Торина, после чего, продолжив изучать надраенную палубу, спросила:
— Вы собираетесь разрушить установленный барьер?
— Это было бы неразумно, — возразил её спутник. — Барьер защищает не только резиденцию, но и столицу от возможного безумия оборотней. Влияние Янгоса слишком непредсказуемо, потому риск в таком деле не оправдан. Надеюсь, Ваше Величество, вы не испытываете чего-то необъяснимого?
— Моя тревога вполне оправдана, — тихо ответила она.
— В таком случае нам стоит спуститься в каюту…
Торина, бросив последний тоскливый взгляд на резиденцию, послушно последовала за своим спутником. Они вернулись в её скромную каюту, и воспоминание о недавнем путешествии вновь нахлынули на принцессу. Тогда она трепетала от мысли о храме Трёхликого, теперь же ей предстояло узнать о последствиях пребывания в нём. И весьма некстати в памяти вспыли слова старшей сестры:
