— Прошу меня извинить, хот-рейм Мауру, эм-рейм Милора, — Юфемия учтиво поклонилась родителям Марселу. — Похоже, у моей компаньонки начался приступ астмы, ей срочно нужно на свежий воздух и выпить лекарства. Мы вынуждены покинуть ужин досрочно. Благодарю за ваше щедрое гостеприимство!

С этими словами принцесса помогла вампирше подняться и, заботливо подхватив под руку, вывела прочь из столовой. Марселу проводил их задумчивым взглядом. То, как близки были принцесса и вампир, беспокоило его, но он решительно не понимал, что теперь с этим делать. Окончательно запутавшись в предположениях, он с надеждой покосился на отца.

— Думаю, нам стоит уединиться в кабинете, сын, — поймав его взгляд, тихо произнёс правитель.

Марселу послушно кивнул и с трудом досидел до конца ужина. Отец не часто вызывал его на разговор, и хотя сейчас тема обсуждения была очевидна, он всё равно испытывал волнение. После бала они так и не обсудили кандидатуры невест, и теперь Марселу всерьёз опасался получить нагоняй. Что говорить, если трёх претенденток окажется слишком мало? У отца в своё время выбор был намного богаче — семь или восемь эйр! Значит ли это, что ему придётся называть кого-то ещё? Марселу нервно сглотнул, мысленно молясь лунным богам. Не дай демон оказаться в такой ситуации! Он же не запомнил имени ни одной эйры! Однако, оказавшись в отцовском кабине и присаживаясь в кресло у камина напротив, Марселу вспомнились слова Лоубэлики, назвавшей его непредсказуемым. Видимо, то была их семейная черта, потому как правитель начал вовсе с обсуждения кандидаток.

— Ты уже чувствуешь это? — Голос отца был крайне серьёзен. Напряжённый взгляд устремился к пламени камина.

— Что именно? — с тревогой уточнил Марселу.

— Влияние кровавого Янгоса! — Резко повысил тон отец, но затем, осознав, что был не сдержан быстро перевёл дыхания и уже гораздо тише пояснил: — Твои звериные инстинкты уже начали выходить из-под контроля?

— Так это… — Перед глазами Марселу тут же возникла картинка его позорной охоты на кролика. — Теперь понятно. А я уже забеспокоился, что схожу с ума!

— Не знаю, что там именно у тебя приключилось, сын, но должен предупредить, чем ярче будет становиться Янгос, тем чаще и сильнее станут срывы. Оборотни уже покидают столицу, а через неделю нам придётся накрыть резиденцию пологом, чтобы никому не навредить, так что если хочешь видеть во дворце кого-то ещё, кроме тех, кто уже тут, поторопись!

— Если ты о невестах, то я бы предпочёл оставить только тех, кто есть… Это же возможно? — с опаской спросил Марселу.

— Ты мудрее, чем я думал, сын, — хмыкнул в ответ отец. — Одна женщина — это прекрасно, но их множество приводит к невообразимому хаосу! Это то, что я вынес со своего отбора, и признаться, благодарен тебе, что ты избавил нас от повторения подобного кошмара!

— Жаль, что вообще нельзя сразу остановиться на одной, — с печалью признал Марселу.

— История пишется кровью, и её уже слишком много на этой земле. — Отец покачал головой. — Сын, ты достаточно начитан, чтобы понимать, что традиции предков были придуманы не просто так.

Марселу, конечно, знал. Именно поэтому правила требовали поддержать своим выбором кланы оборотней и кого-то из общины людей, а там уж дальше, если верить легендам, уповать на волю великого Янгоса. Вот только если раньше влияние кровавой луны казалось ему слегка переоценённым, то теперь он уже не был готов сбрасывать его со счетов.

— У белой волчицы прекрасный род. Она, без сомненья, подарит тебе крепких и здоровых щенков, — заметил правитель. — Но и дочь министра выглядит многообещающей, а её хитрость и изворотливость, как и обширные связи, принесут процветание тебе и стране. Ты сделал хороший выбор, сын!

Не ожидавший внезапной похвалы, Марселу сначала даже опешил, но быстро сообразил, что отец ничего не сказал об Юфемии.

— А как же Бэрлокская принцесса?

Правитель выдержал долгую паузу, прежде чем вновь заговорил:

— Закон леса гласит, чем ярче и прекраснее цветок, тем опаснее и смертоноснее его яд. Быть может, клыки и в самом деле нужны для охраны, но обычно, когда нечто показывают столь явно, под этим таится что-то ещё более грозное.

— Матушка тоже выглядела так опасно?

Отец покачал головой:

— Милора очаровала меня с первых же минут, — признал он. — Но, признаться, будь в том момент рядом с ней вампир, я бы поостерегся с ней связываться! Во всяком случае, до тех пор, пока всё не проверил.

«Значит ли это, что мне придётся за ней следить?» — расстроено подумал Марселу.

— Но что нам делать с вампиром?!

— Как что? Будем действовать так же, как и во Дворце Совета. Просто теперь всё время держи при себе Слезу Моря. Нашей семье девчонка не опасна — на ней печать кристалла. И если ей дорога собственная жизнь, то волчица, как и некоторая прислуга и стража, получит свой ещё до полуночи. Вероятно, она действовала так открыто, чтобы сразу вычислить всех.

— И тебя совершенно не беспокоит тот факт, что вампир прибыл к оборотням накануне полнолуния Янгоса? — Марселу не смог скрыть своего удивления.

— Отчего же, очень даже волнует, — возразил отец. — Но, судя по тревожным новостям с Бэрлока, я готов поверить в любую придуманную сказку.

— Что за новости? — спросил Марселу, но увидев, как потемнело смуглое лицо отца, ощутил смутную тревогу. Возвращаясь на Ю, он хорошо помнил, какой раздрай охватил мир. — Дело касается Каэра?

Он нарочно спросил, хотя и понимал, что отец ни за что не расскажет ему всей правды. Из-за выбора невесты Марселу пришлось оставить друзей на Каэре в весьма сложном состоянии, но он не мог не волноваться об их судьбах, и в тоже время совершенно не мог им помочь!

— Не стоит сейчас забивать голову большой политикой, — уклончиво ответил отец, явно понимая его чувства. — Сейчас тебе следует знать лишь то, что отец Юфемии проиграл, и, если в ближайшее время он не восстановит своё имя, принцесса рискует стать позором для своей страны. Так как это стало известно ещё накануне отплытия, то неудивительно, что к принцессе приставили самую надежную на Бэрлоке охрану.

«Раз Юджин проиграл, значит ли это, что Дамиану благоволила удача?» — задумался Марселу. Он мысленно готов был порадоваться за друга, но внутреннее чутьё подсказывало, что на Каэре всё могло сложиться самым неожиданным образом, и уклончивый ответ отца лишь подтверждал эти догадки. Марселу уже продумывал, как похитрее задать вопрос, чтобы выведать ещё хоть что-нибудь, когда в дверь внезапно постучали. Секунду спустя из-за двери показалась голова Марианны.

— Прошу прощения, отец, что посмела вас тревожить, но дело не требует отлагательств. Мне нужно срочно забрать Марселу!

Правитель так сурово посмотрел на дочь, что та спешно опустила глаза и запальчиво выпалила:

— Невесты подрались!

Ю, резиденция правителя, первая четверть растущего кровавого Янгоса

— Дрянь! Ты лживая подлая дрянь! — рычала дикарка.

С презрением взирая за соперницу, Эмелитта жалела, что Марселу задерживался. Ему бы стоило посмотреть, что вытворяет эта неотёсанная деревенщина! Подумать только, эта мерзавка посмела не только напасть на неё, дочь министра, но и испортить ей лицо!

— Бешеная псина! — процедила Эмелитта сквозь зубы, и хотя соперницу вывели в коридор, она каким-то чудом услышала её слова. Дикарка дёрнулась, намереваясь вырваться из крепкого захвата стражников, но потерпела неудачу, в итоге оставшись беспомощно висеть на их руках. Выглядела она при этом совершенно обезумевшей: о былой причёске напоминали лишь пара шпилек, застрявших в спутанных волосах. Растрепавшиеся лохмы скрывали половину свирепого лица. Глаза горели диким огнём, а из-под длинных ногтей, больше напоминающих звериные когти, по пальцам стекала свежая кровь. Между прочим, не чья-то, а самой Эмелитты! Эта проклятая мерзавка расцарапала ей шею и скулу! И ей всё ещё было больно! Свежие раны и самом деле противно пощипывало.