Часы на башне — бом, бом-м!..
Народ впереди забегал, руками замахал.
Что-то странное, вроде праздников никаких нет. И людей возле храма эльвийского столько не бывает.
Смотрю — а там городовые вокруг, даже приставы собрались. Сам Викентий Васильевич, заместитель полицмейстера, тоже здесь.
Машина с полицмейстером притормозила. К ней тут же рысью подбежал полицейский — Бургачёв, мой бывший начальник.
Бургачёв весь взмыленный, как конь, говорит, а сам аж заикается от волнения:
— Ваше высокородие! Беспорядки, ваше высокородие!
— Докладывай! — Иван Витальевич выпрямился на сиденье, лицо суровое, глаза горят — прямо генерал на поле битвы. — Да по делу!
— Ваше высокородие, беспорядки! Инорода хоронили, что недавно в цеху Филинова погиб. Сегодня в храм понесли, заупокойную читать. Инороды набежали, от трёх десятков и больше. Потом ещё прибыли — около четырёх десятков. Двое на паперть вышли, стали бунтарские речи говорить. Инороды слушать их стали, крик начался. Меж ними замечены воровские элементы. Воры эти стали инородов мутить, бумажки раздавать с мятежными словами. Городовой один листок отнял, так орги его стали ногами охаживать, еле отбили…
— Бумагу! — рыкнул полицмейстер.
Бургачёв протянул листок. Иван Витальевич бумажку вырвал, пробежал глазами:
— Зам полицмейстера сюда!
Викентий Васильевич уже здесь оказался, вслед за Бургачёвым.
Начальник ему:
— Как допустили?!
— Мы этого ждали, — отвечает зам. — Я накануне докладывал — возможны беспорядки.
— Возможны?! — полицмейстер на сиденье приподнялся, на зама смотрит — сожрал бы. — Почему до сих пор не разогнали? Где особая часть?
— Особая часть в боевой готовности, — докладывает заместитель. Сам стоит, выпрямился, будто кол проглотил, лицо каменное. — В ожидании распоряжений. Велено было ждать приказа губернатора.
— Что губернатор? — полицмейстер спрашивает, а сам тон сбавил, как на стенку наткнулся.
— Его сиятельство господин губернатор приказали вас дождаться, — отрапортовал зам.
Полицмейстер зубами скрипнул:
— Вот как! Меня ждёте…
Пристукнул тростью:
— Вестового срочно — в особую часть. Сей же час чтоб сюда шли. Оцепление усилить. Привлечь тех, кто в запасе.
Заместитель:
— Слушаюсь! — и спросил: — Из запаса всех брать?
— На ваше усмотрение, — буркнул полицмейстер. — Я за вас думать должен?
Заместитель полицмейстера отошёл, команды раздавать стал. Все забегали.
Толпа кричит, часть людей — то есть инородов — от храма вверх по улице пошла. Городовые их не пускать стали, так сразу драка началась. Аж зубы во все стороны полетели, с кровавыми соплями. Городовых не так уж много, а орги — ребята здоровенные.
Тут Иван Витальевич скомандовал отъезжать. Шофёр баранку крутанул, машина зафырчала и в сторону свернула — к дому губернатора.
Мы тоже тронули и в соседнюю улочку повернули. Филинов велел кучеру к гостинице править — в номерах пересидеть, пока суд да дело.
А коляски с главой эльвийской общины уже и след простыл. Пока мы на беспорядки глазели, эльвы под шумок укатили, от греха подальше.
В гостинице Филинов потребовал лучший номер. Мне буркнул:
— Со мной будешь, вместо капитана. Вон, на диванчике располагайся. И выбрось шавку! Ещё мне в номере блох не хватало…
Чёрт, куда собачку девать? Побежал я к администратору договариваться. Бегу, а сам думаю: мне-то что делать? Хозяйку в больничку упекли, Матвея сейчас в подвал полицейский бросят — и всё? Убийца пойман, убийца невменяем, всем спасибо, все свободны? Не так я себе это представлял…
Смотрю, внизу гоблин стоит, тот самый, что с нами ехал. Про него, видать, начальство забыло в суматохе.
Я — к стойке администратора, а гоблин меня перехватил, взял за рукав двумя пальцами, покашливает:
— Господин Дмитрий, на пару слов можно вас? — и глазами в сторонку косит.
Отошли мы к выходу.
Гоблин по сторонам посмотрел, вытащил листок бумаги. Листок свёрнут очень плотно, в несколько раз, так просто и не разложишь.
— Вам послание, господин стажёр, от начальника. Вы знаете, от кого.
Разворачиваю, смотрю — сверху написано: "Дмитрию Найдёнову, стажёру сыскной части, в собственные руки".
— Это что, от Викентия Васильевича? — спрашиваю.
Гоблин кивнул.
Во как! Интересно, с чего это мне записки через гобов слать начали? Хотя что я удивляюсь, вон что на улице делается… Некогда шефу всяким стажёрам вестовых посылать да тайные встречи организовывать. А гоблин, как ни крути, на полицию работает, с полицмейстером в одной машине ездит…
А я уж думал, про меня забыли. Когда Викентий Васильевич у машины стоял, полицмейстер приказал ему взять людей из запаса. Ну, думаю, сейчас скажет — вот и этого возьмите, дело-то уже сделано! Нет, даже не взглянул никто…
Хотя шеф, когда задание давал, твёрдо сказал — быть под прикрытием, пока другой приказ не поступит. Никакой самодеятельности.
Значит, вспомнили всё-таки стажёра Найдёнова.
Так, что мне шеф пишет?
Читаю. Ничего себе! Нет, рано тебе в оцепление, господин стажёр.
Свернул я листочек, на гоблина посмотрел. Спрашиваю:
— На словах ничего мне передать не велели?
Тот молча головой помотал, улыбнулся. Дотронулся пальцами до края шляпы — типа попрощался — и пошёл из гостиницы.
Ну что, Димка — долг зовёт. Послужим государю и делу правопорядка.
Глава 35
К назначенному месту я пробирался окраинами, по тёмным улочками и переулкам. Хорошо, хоть город изучил, пока под прикрытием работал. Не то бы заблудился и вовремя не успел.
В записке от Викентия Васильевича было сказано: быть на месте к указанному часу. Если никого не окажется, ждать. Место знакомое — там мы с Альфридом и нашими товарищами по банде встречались, прежде чем грабить идти.
Ещё сказано было, что нужно дождаться прихода полуэльфа и выведать у него всё, что только можно. Разузнать имена, фамилии, клички, адреса его сообщников, через которых он дела ведёт. А после, выяснив всё досконально, повязать.
Сам Альфрид должен явиться непременно. Его вызовут запиской от моего имени. В записке будет, что я согласен отдать собачонку с драгоценным камнем на ошейнике. Что хочу денег и побольше. Полуэльф поверит, явится на встречу и тут уж надо не сплоховать.
Зато после этого моя служба по выявлению преступников будет окончена, и я смогу с чистой совестью и чувством исполненного долга вернуться в полицию. С торжественным вручением погон, наградной медалью и всеобщим уважением.
Чего ещё желать-то?
Вооружился я самым лучшим образом. Два револьвера, а под шинелью на поясе — офицерский палаш, у Матвея взятый.
Хотя никому не советую так палаши носить. Жутко неудобно. В одном сериале, помню, мужики с мечами бегали, головы друг дружке рубили. Чтобы силу получить и одному остаться. Так эти мечи — и не такие, а здоровенные, чуть не в полтора метра длиной — вытаскивали непонятно откуда. Вжик — и катана в руке. Кино, блин.
Для верности я ещё в карман кастет положил. Точнее — гасило на цепочке. Мало ли что.
Пришёл. Место для встречи — дворик заброшенный, за кривым домом. Кругом заборы, слепые окошки и вокруг никого.
Темно уже, в переулках вообще как в яме какой — только ноги ломать. На центральных улицах хоть фонари горят. А тут хорошо если откуда-нибудь огонёк посветит.
Подкрался я осторожненько, за угол заглянул — есть там кто? Нет, темнота одна.
Прислушался — тихо.
Посвистел условным свистом. Через пару секунд слышу — отозвались. Наш свист, только мы его знаем — наша банда.
Руку на револьвер положил, прошёл во дворик.
— Есть здесь кто? — спрашиваю.
— Это ты, Дмитрий? — голос Альфрида, откуда, не поймёшь.
— Да, я. Ты где?
— Собаку принёс?
Озираюсь — не вижу никого.
— Слушай, я не в прятки играть пришёл, — говорю. — Выходи. Поговорим, как брат с братом.
