Во как, чего народ напридумывал… Суеверий каких-то приплели вагон.

— Неужто благородных кровей? — сам спрашиваю. — Я слышал, вовсе даже наоборот.

Она глазками стрельнула в сторону приказчика, шепнула (а сама улыбается для вида):

— Девушки, рождённые от эльвов, все благородны, что бы ни делали.

И коробку, перевязанную лентой, мне вручила.

Вышел я из магазина с подарком в руках. Иду и думаю. О благородных эльвах, магических обрядах, запретной магии и зверском убийстве. Перед глазами стояла мёртвая девушка: с распахнутой кожей живота, раскинутыми руками и глазницами, заполненными кровью. Магическим кругом, вычерченным кистью, полном загадочных символов.

И белый снег, невесомыми крупицами падающий на белую кожу.

В задумчивости поднялся к себе в квартиру.

На лестнице меня встретила встревоженная квартирная хозяйка.

— Господин Найдёнов! — а сама передник в руках комкает. — Господин Найдёнов, сюда из полиции приходили, весь дом вверх дном перевернули. Про вас спрашивали. Чем живёте, куда ходите.

— А вы что? — говорю.

Хозяйка за мной идёт, причитает:

— Что я, моё дело постирать, приготовить… я так господам из полиции и сказала. Тихий, приличный господин, сказала, всегда вежливый и за квартиру платит исправно…

"Вот это она зря" — подумал я и дверь в свою комнату распахнул. Хлопнула форточка, пахнула ледяным воздухом.

На полу рядом со столиком рассыпались осколки разбитого зеркала. На столе лежал котёнок Талисман.

Я подошёл, мягко ступая по деревянным половицам. Под ботинками хрустнули осколки стекла.

Маленькое мохнатое тельце свернулось вокруг торчащего из стола узкого ножа.

Я взялся за рукоятку, дёрнул и одним рывком вытянул нож. Узкий клинок, костяная рукоятка…

Тёмная лужица растекалась под свернувшимся мохнатым тельцем. Я взял Талисмана на руки и прижал к шинели.

Квартирная хозяйка ахнула и замолчала.

— Так кто приходил, говорите? — спросил я очень спокойно.

— Полиция… — растерянно пробормотала она. — Много кто ходил, двери так и хлопали…

— Если ещё придут и спросят про меня, — всё так же спокойно сказал я. — Отвечайте — всё в порядке у господина Найдёнова. Его искать не надо. Господин Найдёнов сам, кого надо, отыщет.

Спал я плохо. Всё время казалось, что открыто окно, и ледяной ветер порывами пролетает по комнате. Вскакивал, озирался, разглядывал плотно закрытую форточку и снова валился на кровать.

Под утро мне приснился Талисман. Котёнок почему-то вырос до размеров рыси, по шерсти его пробегали синие электрические искры, как фары светились круглые жёлтые зрачки. Котёнок забрался ко мне на подушку, положил голову на плечо и мяукнул. Я потянулся его погладить, но тот куснул меня и растаял в полутьме рассвета. Маленькие клыки вошли в кожу ледяными иголками и пропали, как улыбка Чеширского кота.

Утром я поднялся с больной головой. Всё тело ломило, болела ушибленная в драке рука, спина ныла, как будто по ней пробежала толпа грузчиков с мешками. Да в общем-то, почти что так и было. Вчера, сразу после дела, в горячке я этого не почувствовал. Но теперь всё навалилось сразу.

Да теперь ещё потеря Талисмана… Как теперь кастовать заклинания, непонятно, но самое мерзкое — я чувствовал себя виноватым и не мог сорвать зло на убийце. Найти гада практически нереально, а скажи кому, что мстишь за котёнка — надорвут животы от смеха.

Я машинально встряхнул подушку, смахнул на пол дохлую, уже засохшую от времени как мумия, мышь. Наверное, Талисман поймал и притащил хозяину. А я и не заметил.

Квартирная хозяйка жалостливо сказала:

— Хотите чаю, господин Найдёнов?

— Нет. Скажите, если здесь колдовать запрещено, где можно?

Она аж глазами заморгала:

— Как это, господин?

— В городе магия есть — в магазине ювелирном, в игорных столах. Значит, кому-то можно?

Хозяйка за щёки схватилась, головой замотала:

— Ох, господин стажёр, если вы оживить котика хотите, забудьте об этом. Многие до вас хотели, так пожалели сильно.

— Значит, было такое?

— Лучше бы не было, вот что я скажу! — бросила хозяйка в сердцах. — Ничего хорошего не вышло, одно горе. Старшие общин гобов и оргов имеют амулеты — и право имеют. Старший эльвий имеет все права. Он может даже камень оживить, говорят. Да только тот, кто к нему придёт с этим, пожалеет горько.

— Почему? — спрашиваю.

— Потому что, говорят, в саду у старшего эльвия много красивых камней стоит, вдоль дорожки разложены. Стоят, молчат, ничего уже не спросят. Так что лучше идите в храм, господин Найдёнов. Хоть в человечий, хоть в дом эльвов, если помолиться хотите. А об этом не спрашивайте!

Хлопнула на стол утюг — аж искры от раскалённого угля полетели — мальчонку своего подмышку подхватила и ушла.

А я надел свою старую шинель и выбрался на улицу.

В заведении "Сытый Гобби" в этот час было тихо и спокойно. Мальчонка подметал пол.

До полудня здесь почти что никого и не будет. Извозчики забегут погреться и перекусить позже, прочий люд на работе. Всякий криминальный элемент ещё не выбрался на промысел из своих нор, а приличные люди заняты делами или ещё не проснулись.

Буфетчик-гоблин неторопливо протирал рюмки. Сонно пыхтел большой самовар.

Я пристроился возле стойки, попросил чая. Есть не хотелось. Посидел, помолчал, прихлёбывая из чашки. Буфетчик негромко сказал, разглядывая очередную рюмку на свет:

— Зря пришли.

— Что так? — вяло спросил я. Отхлебнул чаю, рассеянно глядя в тёмную жидкость.

— Ищут вас.

— Мы ничего не сделали, — говорю, а сам усмехаюсь через силу.

Гоблин хмыкнул в ответ, рюмку поставил, за другую принялся:

— Вот за ничего, значит, и разыскивают.

Я только плечами пожал, а гоблин сказал, глядя сквозь рюмку на свет:

— У заведения к вам вопросов нет, вы положенную долю честно отдали. Но кое-кто думает, что смухлевали вы. Не знают как, но думают — да. Так что я бы на вашем месте поостерёгся.

— Понял, — говорю. — А точнее?

— Тот, кто на картах деньги потерял, не на себя работает. Это ж просто Сенька Холопов, мелочь, пустой человек. Он на побегушках у Рыбака. Говорят, девки гулящие под ним ходят. Дорогие девки. Так что Рыбака это деньги.

Я помолчал, подумал. Имя — вернее кличка — было мне незнакомо. Но судя по словам и тону гоблина, человек это опасный. Если вообще — человек.

Ещё помолчали. Я допил чай, поставил чашку.

— Мне бы переодеться. Чтоб не узнали.

Скоро по улицам тащился совсем невзрачный человечек — в кургузом пальтишке, залатанном на рукавах, в порыжелых от старости ботинках и лохматой шапке из меха неведомого науке зверька.

В забегаловке "Сытый Гобби "оказалось несколько уютных кладовых, подземных и полуподвальных каморок, забитых всяким хламом. Если бы полиция во время облавы как следует там пошарила, нашла бы много интересного. Пропавшие или снятые с чьих-то туловищ пальто, ротонды и шубы, побогаче или попроще, новые и не очень. Перекроенные на шапки, жилеты и рукавицы. Конструктор — возьми шубу и собери из неё пять шапок. Эдакий секонд-хенд на минималках.

Так что здесь было на что посмотреть и выбрать. Особенно если ты не слишком привередлив к последним пискам моды.

Невзрачный человечек, приплясывая от холода, пробежался вверх по Малой Конной, свернул в Мучной переулок и выбрался к стоянке извозчиков, что катали чистых господ.

Извозчики в тёплых тулупах прохаживались возле своих пролёток. На пришельца посмотрели сурово, а один, на козлах самой дорогой пролётки, глянул вовсе недобро и покачал кнутом. Словом, никто не узнал в попрошайке и алкаше недавнего красавчика-студента.

Вот что делает с человеком немного грязи!

Однажды я так не узнал свою девчонку, когда она вдруг покрасила волосы. Из брюнетки стала блондинкой. До сих пор помню, что случилось, когда узнал и и ещё при этом тупо пошутил. Про причёску. Ну, это девушке показалось, что тупо.