Ему значит можно дружить с девушками, а мне ничего нельзя? Очень интересно! Достаю из кармана флэшку, кладу на журнальный столик и скрещиваю руки на груди:

— Распечатай, пожалуйста, мой доклад и я пойду.

— Я доверяю тебе, я не доверяю этому придурку! — не понимаю, как это происходит, но одним движением, Стас поднимает меня и усаживает себе на колени. — Я не хотел снова целовать тебя, пока ты не примешь решение насчет нас. Но можно, сегодня будет исключительный случай?

И не дожидаясь ответа, он решительно меня целует. Как будто я могу выбрать кого-то другого!

Пожалуй, мой доклад еще немного подождет.

За прошедшую неделю, я наконец могу сказать, что узнала Стаса получше. Он не любит рыбу. В детстве занимался теннисом. Любит сериалы про маньяков. Плохо переносит жару, хотел бы завести собаку и съездить на Алтай. Маленький шрам около брови получил в семь лет, упав с велосипеда. И еще множество мелких фактов. Но ни один из них не помогает мне решить, что же подарить ему на день рождения.

У него вроде бы все есть. Не дарить же ему носки и пену для бритья? Хотя, от безвыходности, может и придется.

Консультация с Женькой тоже не приносит плодов.

— Ну ты нашла, кого спросить, — хохочет она, когда я делюсь с ней своими терзаниями по телефону. — Я всем парням дарю подарочные сертификаты в спортивный магазин. Пока что никто не жаловался, как минимум, кроссовки всем нужны. И с Самойловым планирую поступить так же.

— Ну это же как-то… обезличено! — протестую я. — Нужно же показать, что я о нем думаю. Ну, в смысле, иногда.

— Ой, ну да, ну да, — она шумно вздыхает. — Ну не знаю я, что дарят друг другу парочки. Какие там у вас фишки? Совместные воспоминания? О чем-то же вы шепчетесь друг с другом постоянно. Думай в этом направлении.

— Какие еще фишки? Мы не встречаемся даже.

— А кстати, почему?

— Ну, для начала, он мне ни в чем таком не признавался. Даже не говорил, что я ему нравлюсь, — отодвигаю трубку от уха, потому что Женька возмущенно стонет. И глаза явно закатывает. — Ну в смысле, наверное, я ему немножечко все-таки нравлюсь, но мне важно, чтобы он это сказал. Для меня это серьезный шаг, ты же знаешь. Я хочу ему полностью доверять. Хотя сама хороша, скрываю от него дурацкое задание Беляева. Наверное, сначала нужно ему во всем признаться.

— Ну так признайся! Чего тянешь-то?

— Страшно, — искренне отвечаю я. — А вдруг, он разозлится? И даже мои оправдания не станет слушать? Я уже видела его в гневе, что-то не хочется повторять, — это кстати тоже меня волнует. Почему он тогда был ТАК на меня зол? Страх, который я тогда испытывала, я не забыла. — Но я обязательно скажу в ближайшее время. А то меня так это гложет, что гастрит может начаться.

— Гастрита мы не можем допустить, — смеется Женя. — Скажи, когда будешь готова. А я, если что, рядом буду. Пусть только попробует неадекватно отреагировать.

Завершив разговор с ней, я допиваю чай, и у меня наконец появляется идея. Мой подарок точно не будет самым дорогим или пафосным. Но, я надеюсь, он заставит Стаса улыбнуться.

Поиск в интернете мгновенно выдает мне желаемый результат, и я оформляю доставку на завтра. Надеюсь, я не пожалею о выборе.

Но если бы муки выбора ограничивались одним лишь подарком! Проснувшись восьмого апреля, я внезапно понимаю, что понятия не имею, что надеть, поэтому Женя, приехавшая ко мне за час до выхода, застает меня сидящей на горе из вещей, в полной прострации.

— Его друг сказал тебе приходить в чем угодно, так? — спрашивает она, тоном опытного психотерапевта. На ней джинсы и простой топ, но это же Женя. Она будет смотреться уместно где угодно и в чем угодно. Я так не умею.

— Сказал. Но я загуглила этот бар, и там шикарно. А у меня нет ничего шикарного!

— Что-то сомневаюсь, что Самойлов придет туда в смокинге, — Женя зарывается в гору вещей, кидая некоторые из них на кровать. — А если его друзья там реально будут в вечерних нарядах, то кто им доктор? Нечего потакать этой публике. Ты идешь поздравить своего почти-парня. Будет некомфортно, в любой момент уйдем. Вот уж большая проблема!

Немного посовещавшись, я решаю надеть короткий светло-зеленый кардиган и джинсы с высокой талией.

— Ух! — одобряет Женя. — Попа как орех! Почему ты эти джинсы так редко носишь?

— Вот именно поэтому и не ношу. Предпочитаю, чтобы мне в глаза смотрели.

— Твои глаза несомненно прекрасны. Но пора Самойлову и новые горизонты осваивать. Чтобы не расслаблялся! Ай, не надо кидать в меня подушкой!

Я останавливаю замах, заметив, что на подушке недавно лежал Бублик, и она покрыта его шерстью. Вот зачем она меня еще сильнее смущает? Я и так нервничаю.

— Что ты ему подаришь в итоге? — спрашивает Женя, на всякий случай садясь на безопасном расстоянии от меня.

— Я купила ему скандинавский детектив. Там серийный убийца, мрачный брутальный инспектор и постоянно идет дождь, — Стас рассказывал, что детективы напоминают ему о маме. В последний год ее жизни, он читал ей вслух и сам втянулся в жанр. — А еще, это, — я показываю ей аляпистую кружку с золотой надписью: «Стаснислав — дружелюбный, открытый, общительный». Женя хмурится и качает головой.

— А почему на кружке «Станислав» девушки в бикини?

— Не знаю. Оригинальная задумка дизайнера. Скажи, впечатляет?

— Не то слово. Произведение искусства. Наконец, твоей чашке «Олег» будет не одиноко.

— Я знала, что ты оценишь, — хихикаю я. — Хочешь, тебе тоже подарю? Тебе с каким именем?

— Не знаю. Пусть будет Ярополк. А то встречу однажды Ярополка и не буду ничего знать о его личных качествах.

— Договорились!

Насколько я знаю, с утра у Стаса обязательный визит к родственникам и на вечеринку он поедет прямо оттуда, поэтому мы с Женей вызываем такси.

Отец Ильи владеет целой сетью клубов и баров. Сегодняшний бар находится на крыше офисного здания и сезон должен открыться только в мае, но для сына хозяина и его друзей, естественно, сделано исключение. Пройдя в холл и назвав охраннику свои имена, мы поднимаемся наверх на просторном лифте. Я снова начинаю волноваться, что я не в коктейльном платье, но когда нас встречает Илья, тоже одетый в джинсы, немного выдыхаю.

— Моя любимая парочка, Белла Хадид и девушка с картины Тициана! — вместо приветствия восклицает он. — Вы прекрасны как обычно! И вы вовремя, отлепите уже от Стаса всех этих девиц, к нему подойти невозможно!

Я бросаю взгляд через стеклянные двери и все во мне холодеет. Представшая перед моими глазами картина мне совершенно не нравится.

Стас стоит в окружении толпы красивых девушек, позирующих для групповых снимков. Девушки по очереди протискиваются поближе к нему, обнимают его за шею, целуют в щеки и смеются, запрокидывая головы. Его лицо ничего не выражает, но и сопротивления я тоже не замечаю.

Как мило.

Чувствую себя полной дурой. Ну не бросаться же мне в эту толпу как ледокол. Может, просто развернуться и уйти? Что это еще за фотосессия такая?

— Кажется, тут собрались все его бывшие! — притворно вздыхает появившаяся откуда-то Злата.

— А кто же это всех их пригласил? — как бы между прочим спрашивает Илья, протягивая нам с Женей бокалы с чем-то оранжевым.

— Ну я же не знала, что все они придут! Но что поделать, на Стаса невозможно сердиться, даже когда он разбивает тебе сердце. Тебе, малышка, есть смысл познакомиться с девочками, скоро ты тоже станешь членом нашего клуба. Мы отлично поддерживаем друг друга после расставания.

— Как бы вам Самойлова поддерживать не пришлось, — нависает над ней Женя, опасно покачивая бокалом. — Машка из тех, кто, бросая парней, камня на камне от их гордости не оставляет.

Ох, эта Женя. Мне приятно конечно, что она считает меня роковой женщиной, но те несколько мальчиков, кто раньше проявляли ко мне какой-то интерес, в полном порядке. По крайней мере, насколько я знаю. Мы с ними не общаемся.