Юля вопросительно смотрит на Беляева. Тот едва заметно кивает и объявляет:

— Дополнительная задача: найти завещание. Искать можно везде, кроме огороженных лентой помещений. Будьте аккуратны, ничего не сломайте!

Поиск в каминном зале ничего не дает. В ящиках стола только вполне современные канцтовары и Энциклопедия произведений искусства, в которой тоже ничего не спрятано. На всякий случай, мы проверяем картины с обратной стороны, настольные лампы, шторы, прощупываем все под мебелью — ничего. Даже пыли нет.

Разделившись на небольшие группы и, укрыв, с комфортом развалившийся на диване, труп адвоката пледом, мы разбредаемся для поисков в других комнатах.

Мы с Женькой и вцепившимся в ее локоть Денисом Богдановым (потому что «мы, девочки, должны держаться вместе!»), выходим из каминного зала последними. Леди Керрингтон, сестра покойного и богатая аристократка и ее дочь леди Джейн, не желающая выходить замуж суфражистка — очень колоритная парочка. Но мне нужно от них как-то избавиться.

Сунув руку в карман на юбке, сжимаю записку, которую я случайно нащупала там во время поисков. «Через 20 минут в коридоре на втором этаже».

Понемногу замедляю шаг, давая им уйти далеко вперед. Денис без умолку жалуется на мозоли, артрит и неблагодарных дочерей, и утомленная им Женя, кажется, не замечает моего отсутствия.

На цыпочках возвращаюсь в холл и, оглядываясь, поднимаюсь по лестнице.

Если бы мы с Женей были только вдвоем, я рассказала бы ей о записке. Но Денису я пока не доверяю. Он не состоит в нашем союзе, и вообще, вдруг аристократка проигралась в карты и с нетерпением ждала смерти брата. Нужно будет узнать, как сэр Эгертон умер.

В коридоре на втором этаже, за широкой деревянной колонной меня ждет Самойлов.

— Ты так смело пришла! А вдруг бы тут тебя ждал убийца? — шепотом спрашивает он меня.

Об этом я почему-то даже не подумала.

— А нечего было мне тогда записки подсовывать! — но он прав, нужно быть осторожней.

— Ну как, ты что-нибудь уже понимаешь?

— Я пытаюсь понять, кому эта смерть выгодна, но пока даже не всех персонажей знаю. Ольга, Катя и Настя до сих пор и слова не проронили.

— Ольга — деловой партнер сэра Эгертона. По уши в долгах и рискует потерять землю, если быстро не найдет деньги. Настя — актриса в театре Ройал-Корт, а еще, медиум. Катя — старая дева, помогающая местной церковной общине. Собирает пожертвования, следит за местными нравами и не дает прохода викарию. Наверное, влюблена.

— И когда ты успел опросить всех девочек?

— Не знаю, — он невинно пожимает плечами. — То тут, то там. Это ты чуть что мчишься лапать трупы, ничего вокруг не замечая.

— Я просто не хочу, чтобы первым что-то нашел Ильинский! Он же наверняка ни с кем не поделится! — я хмурюсь. — А ты вообще очень подозрительный! Откуда ты столько знаешь о ядах?

— Мне по профессии положено, — туманно отвечает он, но под моим суровым взглядом признается. — В моем конверте был листок с описаниями отравляющих веществ. А у тебя что-то такое было?

— Да я невнимательно просмотрела, — нагло вру я.

— И интересного постскриптума под описанием персонажа не заметила? — придвигаясь чуть ближе, лукаво спрашивает Стас.

Панически размышляя, что ответить, я слышу приближающиеся шаги с двух сторон. Несколько человек идут к нам со стороны главной лестницы, и кто-то только-что хлопнул дверью пожарного выхода. Мы выглядим крайне подозрительно. Что мы будем всем им объяснять? Мы и так самые неблагонадежные персонажи!

Во многих детективных романах, написанных женщинами, героини в подобных ситуациях поступали вполне определенным способом.

— Только ничего такого не подумай! — шепчу я Самойлову, встаю на цыпочки, обхватываю руками его шею и, крепко зажмурившись, целую его в губы.

Если сначала Стас и не понимает, что происходит, буквально через пару секунд его руки обхватывают мою талию, он делает шаг вперед и вжимает меня в стену, принимая в поцелуе живейшее участие. Раньше мне уже приходилось целоваться, но в процессе я не чувствовала почти ничего, кроме неловкости. Сейчас же я просто сама себе поражаюсь. Самойлов очень быстро перехватил инициативу, в голове странная легкость и я почти не чувствую ног, зато мои руки двигаются будто сами по себе, то гладя его спину, то запутываясь в волосах. На вкус он как шоколадная ириска с привкусом мяты. И почему я раньше его не целовала? Интересно, стоит ли это включать в отчет для Беляева?

Ну вот. Мысль о Беляеве для меня как ушат ледяной воды. Точно. Между мной и Стасом все сложно, у нас детективное испытание и вокруг вообще-то полно народа.

Кладу руку Стасу на грудь и легонько толкаю. После небольшой заминки, он все же понимает, что я прошу его остановиться и, тяжело дыша отстраняется, немного потрясенно глядя на меня.

— Тот, кто был на пожарной лестнице, уже ушел, — шепчу я, пытаясь восстановить дыхание.

— Здесь кто-то есть? — раздается голос Женьки где-то неподалеку.

Быстро пригладив волосы, Стас выходит из-за колонны, давая мне время хоть как-то привести себя в порядок. Он выглядит вполне нормально, не считая немного расширенных зрачков. А вот я как будто в ураган попала. Прическа растрепалась, пиджак весь перекошен, выданные мне маленькие очки, запотели. Еще, наверняка, и щеки горят. Да уж, роковая соблазнительница из меня не очень. Знать бы хоть, для кого было это шоу.

Пока я нервно поправляю одежду, на меня накатывает волна жгучего стыда.

До меня только сейчас доходит, что я наделала.

Я напала на Самойлова с домогательствами.

Боже… О чем я думала вообще? Да мало ли кто там шел! Разве это повод вешаться на парня?

Что он обо мне теперь думает? Ох, явно ничего хорошего. Как нам общаться-то теперь вообще?

А все мой ненормальный азарт. Вообще не могу себя контролировать. Лечиться пора.

— Господа, вы вовремя, — говорит Стас Женьке и ее сопровождающим. Я выглядываю, с ней викарий Леша и блюстительница нравов Катя Гусева. Как символично! — На мисс Стоун только что было совершено покушение.

Женя ахает и бросается ко мне, а я пытаюсь понять, о чем это он вообще. Это он так внимание от нас отвлекает?

И тут я замечаю пластиковый розовый дротик. Он торчит из колонны там, где буквально за мгновение до поцелуя, была я. Скорее всего, он просто отскочил бы от моего плеча, но наверняка, по здешним правилам, это считалось бы попаданием. Если у нас тут пока тема с ядами, не удивлюсь, что на дротике какой-нибудь кураре.

Стас спас меня, прижав к стене.

Меня только что пытались убить!

Все прочие проблемы сразу отходят на второй план, и я бросаюсь к пожарной лестнице. Догнать убийцу я не смогу, но может быть, хоть увидеть его удастся?

На полпути меня обгоняет Леша и со словами «Я сам», уносится вниз по лестнице.

Женя тянет меня за руку и увлекает за собой в одну из комнат, где, усадив на диван, внимательно меня осматривает.

— Одежда вроде вся целая, повреждений нет.

— Хорошо, — кивает Стас. — Значит, я вовремя успел ее толкнуть.

— Вы видели, кто это был? Мужчина? Женщина?

— Нет, боюсь, я ничего не заметил. Видел только мелькнувшую тень.

— И не бросились за ним сразу же? — с подозрением спрашивает Женька.

— Я… эээ… мисс Стоун чуть не потеряла сознание. Я не решился оставить ее одну.

Женя с сомнением приподнимает бровь и недоверчиво смотрит на меня. Ну да, в нормальной ситуации я бы сразу рванула за нападавшим и уже глаза бы ему выцарапывала, пока меня бы не остановили. Объяснение с обмороком точно не прокатит.

— Я запуталась в юбках, чуть не упала сама и почти уронила Самойлова, — вру я, переходя на нормальный тон. Мое объяснение больше для Кати Гусевой, чем для Женьки. Ей мне все равно рано или поздно придется сказать правду. — А вы почему так быстро на второй этаж поднялись? Первый уже весь осмотрен?