— Уходит куда? — послышались тревожные вопросы.

— Я поведу вас на Амбухат! — громогласно объявил я.

Все вновь уставились на меня.

— Настало время ахарам объединяться! — продолжал я свой призыв. — Мы отнимем власть у великих ханов, известных своей жестокостью. Вы все так или иначе пострадали от их действий. Кто-то из вас был у них в рабстве, кто-то был ими лишён званий, семьи, дома. Ведь так? Конечно, так, иначе бы вас здесь не было. Ханы поощряют распри между кланами, ослабляя и без того измученный народ. Но теперь пришло время создать могучую империю! Страну, где каждый будет защищён от произвола, от насилия и несправедливого наказания. Страну, где не будет места рабству! Мы уподобимся великим королевствам Запада. Только мы станем ещё сильнее!

Я долго не понимал, почему ахары с такой лёгкостью решились тогда покинуть Убежище. Позже, спустя годы после этого собрания, ко мне пришло осознание того, насколько они были измучены на тот момент. Угнетаемые сперва ханами, потом Барутом, люди были готовы на самые отчаянные шаги, чтобы получить хоть какой-то шанс на облегчение своего существования. Однако некоторые сомнения у них всё же возникали.

— Как мы доберёмся до Границы Безопасности? — спросил меня один мужчина с очень умными глазами.

— До земель, которые ночью покрывает магический купол. День пути, — ответил я, — если повезёт преодолеем это расстояние за дневной переход.

— Но с нами будут женщины, дети и старики, — напомнил Санбек, — с ними переход затянется.

Он был прав. Но я не растерялся и посмотрел на Скитальца.

— Джек! — обратился к нему я. — Пришло время раскрыть секрет. Как ты ночуешь в Степи во время своих странствий и остаёшься жив?

Взоры всех присутствующих обратились на белого мужчину. Джек стоял, оперевшись на стену и скрестив на груди руки. Выжидательная пауза затянулась.

— Ну так и быть, — нехотя проговорил Скиталец, — открою вам один способ. Ночные твари не заметят вас, если вы обмажете своё тело мазью, полученной из экскрементов подземных червей.

— Ты смеёшься над нами, бледнокожий?! — возмутился старый Риман. — Что за мерзость ты нам предлагаешь?

— Я смеюсь над вами? Отнюдь, — спокойно произнёс Джек и, отстегнув от пояса кожаный кулёк, кинул его мне. Я схватил мешочек, покачал его в руке, а затем развязал. Жуткая вонь струёй ударила в нос. Поморщившись, я отвернулся, но переждав пару мгновений, вновь начал изучать содержимое кулька. Осторожно засунул я указательный палец внутрь и почувствовал плотную жижу. Вытащив палец из мешочка, принялся его разглядывать. Люди завороженно следили за моими действиями, морщась от отвращения. Жижа оказалась чёрного цвета с резким неприятным запахом.

— Откуда тебе известен такой способ обмануть лихо Степи? — я удивлённо посмотрел на Джека.

— Не только тебе и твоим соратникам довелось видится с Пророчицей. Кроме того в мире есть отшельники, о которых вы ничего не знаете, но которые невероятно сильны в своих познаниях. Я скитался не мало по свету и видел и слышал много чего такого, о чём вы и не догадываетесь.

— Научишь изготавливать это средство? — спросил я.

— Конечно, — улыбнулся Джек, — раз на кону всё ваше существование.

— Прекрасно! — обрадовался я. — Как вы видите, у нас появились причины и способ поменять нашу жизнь. Я уверен, что многие из вас поддержат моё стремление разбить власть оков, власть немилосердных богатеев, власть Степи в конце концов!

— Да здравствует Хизар! — выкрикнул кто-то и толпа подхватила этот лозунг.

— Хизар! Хизар! — кричали люди, и я почувствовал как ядовитый поток тщеславия вливается в мою душу.

— Уверен, что всё правильно делаешь? — Одноглазый был как всегда спокоен и рассудителен.

— Ты сам слышал слова Пророчицы, — ответил я, — сам видел, на что я способен. Всё сходится: настало время, когда наполняемость Степи злобой достигла критического уровня и в это же время появляюсь я, человек с огненным сердцем. Разве не об этом наперебой голосят все пророчества о будущем ахаров?

Старик пожал плечами.

— В чём ты сомневаешься? — насторожился я.

— Видишь ли, Хизар, не каждый человек может достойно пройти испытание властью и силой…ты…

Он явно чего-то не договаривал.

— Говори, что тебя тревожит, — почти жёстко потребовал я.

— Ты уверен, что получив власть над своим народом, не станешь для людей куда более худшим тираном, чем великие ханы? — медленно проговорил старик.

Он посмотрел на меня в упор своим единственным выцветшим глазом, в котором читались мудрость, опыт и совершенное бесстрашие. И правда, вряд ли такой вопрос смог бы мне задать Санбек. Я задумался, пытаясь прислушаться к желаниям своей души. На поверхности её я видел очевидные цели: освободить от устаревшего общественного строя свой народ, привести его к процветанию, создать великую империю, и что самое необходимое: исключить опасность, исходящую из Степи. Но стоило мне глубже устремить свой внутренний взор, как я заметил ещё кое-что. Я почувствовал смутное стремление быть на виду у всех, пользоваться всеобщим уважением, прославить своё имя на века. Все эти низменные желания копошились на самом дне моего сердца, их подавляли высокие мотивы. А что будет, если они возрастут со временем? Если мне не удастся стать справедливым правителем? Вздор! Я не стану таким, как напыщенный хан Амба Кирыш или лицемерным уродом вроде хана Лина Арыша. Таких качеств нет в моей сущности.

— В каждом из нас сидят мегеры, способные вырваться наружу, — старик будто прочитал мои мысли, — в любом случае мы увидим, насколько ты победил собственных монстров. Чуть позже…когда ты станешь правителем над всеми ахарами.

Одноглазый сказал это как бы между прочим, как какое-то будничное известие, хотя речь шла о серьёзных вещах. Я даже разозлился на него, но спорить с ним не хотел. Не дождавшись моего ответа, Одноглазый отправился по своим делам.

А дел у нас всех было по горло. Надо было собрать в дорогу провизию, лекарственные снадобья, вооружить мужчин оружием, которое раньше было недоступно, запертое по прихоти Барута на складах. Я приказал убить всех подземных червей и извлечь из их тел как можно больше жира для светильников и факелов. Экскременты этих созданий пошли на изготовление мази по рецепту Джека Скитальца. Не знаю, как Санбек снизошёл до того, что согласился командовать этим процессом, я даже спускаться туда к этим червям не хотел, а уж готовить из них что-то…бр-р! Гадость.

Я всё ещё стоял в одиночестве, размышляя над словами старика, когда позади послышался шорох шагов. Меня затрясло от волнения, ибо я узнал эту поступь. Конечно, это она! Я же находился в юраке Лиманы, а Илона у неё проживала с тех пор, как я принёс девушку в Убежище.

— Вы голодны, господин? — услышал я тоненький серебристый голосок.

«Опять начинается! Опять она называет меня господином!» — подумал я. За всё это время, как началась подготовка к исходу из катакомб, мы с Илоной практически не виделись, она, видно, успела отвыкнуть от моего присутствия.

Я обернулся и как можно дружелюбнее улыбнулся ей.

— Моё имя Хизар, — мягко сказал я.

Илона, потупив взор, ответила:

— Я знаю…

— Только не говори опять «господин», — взмолился я. — Твоя отстранённость режет мне душу. Знаешь, я не рассчитываю на твою благосклонность, но хотя бы не пугайся меня, не ставь между нами преграду, будь равной мне.

Она молчала, сжав в тонких изящных руках глиняную тувэку, наполненную кашей. Я не выдержал и подошёл к ней. На этот раз она не шарахнулась от меня, что я принял за добрый знак.

— Сама-то ела? — спросил я, вглядываясь в её исхудавшее лицо, — присядь и поешь со мной.

— У меня только одна тувэка…для вас…для тебя, — промямлила девушка.

— А ещё лучше сказать: «Для нас», — проговорил я, а сам испугался своих слов, так как не знал, кукую реакцию ожидать от девушки. К счастью, Илона не дёрнулась, не убежала и не упала в обморок.