— Ты не шутишь? — Глаза Аннет расширяются, затем она хватает меня за руку, и меня притягивает ближе. — Срань господня! Красивый бриллиант, но тебе всего двадцать один. За кого, черт возьми, ты вышла замуж? Когда все это произошло?

Джейк указывает на Аннет, мрачно хмурясь.

— Что она сказала?

Я пожимаю плечами, высвобождая свою руку из ее крепкой хватки.

— Ах… это случилось месяц назад.

— Что? — Аннет визжит. — И ты говоришь нам об этом только сейчас?

Я снова пожимаю плечами.

— Я хотела привыкнуть к этому, прежде чем рассказывать вам. — Мой язык нервно пробегает по губам, затем я вспоминаю, кто я такая. Мой подбородок приподнимается. — Я вышла замуж за Николаса.

На их лицах снова отражается шок.

— Что ты сделала? — Аннет бормочет. — За твоего сводного брата? Мы говорим о том Николасе, которого ты ненавидишь?

На моем лице расплывается улыбка.

— Ненавидела. В прошедшем времени. И не называй его моим сводным братом.

— Если подумать… — Аннет постукивает пальцем по подбородку, как будто пытается что-то вспомнить. — Ты давно на него не жаловалась.

— Он изменился, — заступаюсь я за Николаса. — Когда он со мной, он совсем другой человек.

— Значит, ты всерьез вышла замуж за человека, которого знала всего пару месяцев, но не смогла пойти со мной на свидание? — Джейк, наконец, добавляет свои мысли, качая мне головой. — Вау, ты быстро работаешь.

Мои глаза останавливаются на нем.

— Перестань быть кислым, Джейк. Это заставляет тебя выглядеть жалким. — Только после того, как я произнесла эти слова, я поняла, что сказала. На кончике моего языка вертится мысль извиниться, но я проглатываю это желание, отказываясь преклонить колено.

— Подожди, — вмешивается Аннет, прежде чем все может обернуться плохо, затем она переводит на меня острый взгляд. — Ты сказала, что он был женат и имел троих детей.

На моем лице расплывается улыбка.

— Я солгала. Прости. — Пожимая плечами, я добавляю. — Сейчас он женат.

Она бросает на меня игривый взгляд.

— Оставила горячую штучку для себя. Я вижу, что ты натворила.

— Давайте приступим к работе, — бормочет Джейк, явно расстроенный новостями и тем, что я сказала.

Пока мы настраиваемся и снимаем сцену, в воздухе витает неприятное напряжение, но я улыбаюсь и терплю это, на самом деле не заботясь о том, что думает Джейк. Через шесть месяцев он даже не будет больше частью моей жизни, так что его мнение не имеет значения.

Когда мы наконец заканчиваем, я быстро помогаю собрать вещи и направляюсь прямиком к двери. Добравшись до Джеймса в конце коридора, я облегченно вздыхаю.

— Все так плохо? — спрашивает он, его глаза всматриваются поверх моей головы вглубь коридора. За последний месяц Джеймс стал больше, чем просто моим телохранителем. Теперь он друг, который стал много значить для меня.

— Ага. Аннет, кажется, не возражает против новостей, но Джейк сделал ехидное замечание.

— Язвительный неудачник, — бормочет Джеймс, пока мы идем туда, где припаркован внедорожник. — Мы все еще едем в особняк Статулис?

— Да.

Он открывает дверь и садится рядом со мной.

— Пристегнись.

Я пристегиваюсь, затем жду, пока Майкл и Артур тоже сядут в машину. Артур заводит двигатель, затем я смотрю на Джеймса и спрашиваю:

— Как поживает твоя девушка?

Мгновенно на его лице появляется улыбка.

— Николета прилетает в конце месяца. Я не могу дождаться. Я больше никогда не позволю ей путешествовать.

У меня вырывается взрыв смеха.

— О, тебе лучше надеть кольцо ей на палец, если ты хочешь, чтобы она была рядом.

Он бросает на меня серьезный взгляд.

— Я думал о том же самом. Мы вместе четыре года.

Мои брови взлетают вверх.

— Ты действительно собираешься сделать предложение?

Он медленно кивает, прежде чем оглянуться назад и проверить, нет ли каких-либо признаков угроз, затем отвечает:

— Да. Но сначала мне нужно купить кольцо.

Моя улыбка становится шире.

— Я могу пойти с тобой за кольцом, если тебе нужен помощник.

— Спасибо, я надеялся, что ты предложишь.

Когда Артур останавливает внедорожник перед особняком, я вылезаю и бросаю взгляд на другие машины. Не видя Гранта, я спрашиваю:

— Где Грант?

— Его заменят. Стивен присоединится к нам с завтрашнего дня, — сообщает мне Джеймс.

Улыбка расплывается на моем лице.

— Это неожиданно хорошая новость. — Не секрет, что мне никогда не нравился Грант.

Джеймс провожает меня в дом, и только когда мама спускается по лестнице, и он убеждается, что меня не ждет засада, он отступает.

— Agápi mou. — Мама заключает меня в крепкие объятия. — Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как я видела тебя в последний раз.

Честно говоря, я избегала приходить, не готовая говорить об Ирен и о том, что она сделала со мной.

Только мне приходится отстраниться и прекратить объятия, как мама говорит:

— Давай посидим на веранде. Сегодня такой чудесный день.

Я следую за мамой через душную гостиную и, оказавшись снаружи, сажусь на один из шезлонгов.

— Ты выглядишь намного лучше, agápi mou, — говорит мама, в ее голосе дрожат эмоции. Она тянется к моей руке и крепко сжимает ее, ее брови сходятся вместе. — Почему ты мне не сказала?

Я делаю глубокий вдох, желая, чтобы Николас был здесь. Все намного проще, когда он рядом со мной, его сила подпитывает мою собственную.

Я окидываю взглядом ухоженные сады, любуясь цветами и подстриженными кустами.

— Сначала ты была так поглощена собственным горем из-за потери отца, что мир мог рухнуть, а ты бы и не заметила.

Мама отводит руку назад, прижимая ее к шее, когда ее губы приоткрываются.

Я быстро продолжаю:

— Оглядываясь назад, я знаю, что должна была сказать тебе, когда Ирен в первый раз причинила мне боль. Это моя вина, что я молчала. Я тебя не виню.

— И все же, Тереза, я ненавижу то, что ты чувствовала, что не можешь прийти ко мне, — говорит мама, и в ее тоне слышится душевная боль.

— Мы оба тонули в нашей утрате, и Ирен воспользовалась этим.

— Но почему она причинила тебе боль? — Спрашивает мама, вероятно, все еще пытаясь понять, почему некоторые люди просто злые.

— Погоня за властью. — Я пожимаю плечами и вздыхаю. — Я думаю, некоторым людям просто нравится причинять боль другим.

Мама качает головой, все еще не в силах смириться с тем, что произошло.

— Расскажи мне все.

Я качаю головой, не желая переживать что-либо из этого.

— Нет. Нет причин копаться в прошлом. С этим покончено.

— Неужели с этим действительно покончено? — Мама задает вопросы, не выглядя такой уверенной.

— Да. — Улыбка приподнимает уголки моего рта. — Николас помог мне разобраться со всем.

Бровь приподнимается на мамином лице.

— Как у вас обстоят дела? Я знаю, что свадьба была… э-э… внезапной и вызвала настоящий шок.

— Ты должна была предупредить меня, — говорю я ей, желая снять груз с души. — Ты должна была поставить меня на первое место и рассказать, что происходит.

Сожаление искажает черты ее лица, пока она действительно не выглядит раскаивающейся.

— Прости меня, agápi mou. Николас может быть таким пугающим, но ты права, я должна была предупредить тебя.

Оставляя прошлое в прошлом, я сжимаю мамино колено, затем улыбаюсь ей.

— Я счастлива.

Выражение ее сожаления сменяется выражением надежды.

— Неужели?

Я киваю, моя улыбка становится шире.

— Я научилась любить Николаса, и он тоже любит меня. На самом деле, — я усмехаюсь, — он поклоняется земле, по которой я хожу. Лучшего мужа я и желать не могла.

Мама широко раскидывает руки, счастье и облегчение искрятся на ее губах, когда она смеется.

— Это так приятно слышать. Теперь мое сердце может успокоиться. — Когда я обнимаю маму, она всхлипывает. — Я так счастлива.

— Все обернулось к лучшему, — бормочу я, эмоции переполняют мою грудь, теперь, когда мы прояснили ситуацию между нами.