Дайд замер, не донеся блинчик до рта.

– Это предсказание?

– Возможное будущее, – хмыкнула Ив. – Если не оплошаешь. Что спросить-то хотел, голодный мой?

Гектор старательно прожевал и проглотил кусок блинчика, запил чаем, вздохнул от удовольствия – еда и питье упали в желудок, как дрова в топку печи, – и признался:

– Много всего. Но самое главное: правильно ли я сейчас поступаю? Я в вашей шаманской магии ни демона не смыслю, а от этого зависит жизнь Тайры. Наверное, к отцу ее надо было идти, да волновать его не хочу. Мне думается, что ты и без него все подскажешь. Ночью Тайра проводила ритуал…

Дайд рассказывал недолго, глядя на задумчивое и внимательное лицо Ив и ощущая, как с каждым оброненным словом ему становится все сильнее не по себе. Что, если он ошибся? И не поможет Тайре ни мазь, ни артефакт, передающий жизненную силу? Что, если она даже очнуться не сможет?..

– Ты все верно сделал, – произнесла Ив, как только Гектор замолчал, и дознаватель сразу выдохнул с облегчением. Но, как оказалось, рано. – Однако я не уверена, что этого достаточно. Этот ритуал… – Шаманка покачала головой. – Удивительно, как она не умерла по его окончании. Была бы еще здоровая и сильная девушка, а то ведь… Хм. Давай-ка я карты разложу, не против?

– Нет, разумеется.

– Тогда я пойду в гостиную, сделаю расклад, а потом сюда вернусь и расскажу, что увидела. А ты ешь пока. – Ив, хмурясь, поднялась с табуретки и быстрым шагом пересекла кухню.

Шаманка вернулась минут через десять, когда Гектор, успев доесть и допить, начинал раздумывать, стоит ли пойти за ней или лучше подождать. Лицо Ив не было мрачным – озадаченным, но не мрачным, – и Дайд немного приободрился.

– Тайра очнется, когда оберег, который она сделала, будет разрушен. Это однозначно, – начала Ив, и Гектор нахмурился.

– Разрушен?

– Да. Когда он выполнит свое предназначение – спасет жизнь императору. А он выполнит. Это тоже однозначно.

– И это радует, – искренне выдохнул дознаватель.

– Все остальное не столь однозначно, – продолжила Ив, понимающе улыбнувшись. – Гадала я на тебя, поэтому то, что скажу, к тебе относится, не к Тайре. Две дороги у тебя, два выбора, две возможности. Выберешь одно – умрет она, выберешь другое – останется жива и счастлива будет.

– Ну, тут тоже однозначно, – поморщился Гектор, с трудом удержавшись от желания досадливо сжать кулаки. – Тайре, чтобы выжить, надо остаться с Рианом. И я уже почти смирился с этим. Почти. Очень хочется отговорить ее и поискать другой выход.

– Гектор, – Ив покачала головой, – если бы все было так, как ты думаешь, расклад выглядел бы иначе. Но карты говорят: все не так. Поэтому не торопись, пожалуйста. Две дороги, два выбора, две возможности. Одна – жизнь, другая – смерть. Не для тебя, для Тайры.

Дайд чувствовал себя человеком, зашедшим в тупик в лабиринте, но все-таки кивнул, сказав Ив, что подумает. Хотя пока он не понимал, о чем тут можно думать. Тайре надо выйти замуж за Риана, забеременеть от него же и родить ребенка Альго, который сожжет проклятие. Вот ее жизнь и судьба. И единственное, что он может в этой ситуации, – не мешать Тайре, не маячить у нее перед глазами, не ставить подножки принцу.

– И еще, Гектор… Правда, я это не очень поняла. Но скажу. Вдруг Тайра разъяснит, когда очнется…

– О чем ты, Ив?

Шаманка вздохнула и призналась с озадаченным лицом:

– Тайра должна была погибнуть через пару минут после окончания ритуала. Он был слишком тяжелым для нее. И не умерла она не потому, что ты быстро пришел ей на помощь. Гектор, Тайру кто-то держит.

Сначала перед глазами была только привычная чернота, знакомая до боли и давно опостылевшая. Тайре казалось, что она летит сквозь эту черноту, постепенно растворяясь в ней, и сознание ее гасло, как затухающая свечка. Но внезапно впереди появилась огненная стена, расцветив окружающее пространство в сотни ярких оттенков, и Тайра остро почувствовала себя всю – и голову, и руки, и ноги. Попыталась пошевелиться… и вскрикнула, влетев в огонь. Зажмурилась, закрыв лицо ладонями и боясь, что сейчас сгорит, как вдруг ощутила, что кто-то схватил ее за локоть, останавливая и не давая лететь дальше сквозь огонь.

– Тебе еще рано туда, – раздался знакомый голос, и Тайра открыла глаза.

В прошлый раз она не видела того, кто говорил с ней, да и в этот не получилось. Вокруг не было ничего, кроме пламени и темно-серой, словно дым, тени, что железной хваткой держала Тайру за локоть.

– Почему ты так думаешь?

– Я знаю. Подождем.

– Здесь?

– Это граница миров. Поэтому да, здесь. Дальше тебе рано.

– А тебе?

Он молчал, и Тайра уже начала думать, что и вовсе не скажет, когда послышался негромкий ответ:

– А мне нельзя.

По-хорошему после разговора с Ив Гектору следовало бы отправиться в комитет: его там почти наверняка уже ждал отчет от группы дознавателей первого отдела, которые должны были этой ночью наведаться в Императорский театр. Но Дайд не мог даже думать о том, чтобы читать сейчас отчеты, тревожась о состоянии Тайры, поэтому он вернулся в Тиль, в дом Моргана Рида.

Риан по-прежнему сидел в своей каморке и в той же позе корпел над артефактом, похожим на длинную металлическую иглу с кристаллом-наконечником.

– Кровь принес? – буркнул он, не обернувшись на вошедшего Гектора. – Пора бы уже с ней работать.

– Императора – да. Мою сейчас получишь. На платке устроит?

– Нет. – Риан протянул ему тонкую пробирку. – Набери сюда хотя бы пару капель.

Порезав себе ладонь заклинанием, Дайд сделал, как было велено, и поставил пробирку в специальный держатель, что стоял слева от принца. Туда же опустил пробирку с кровью Арена и невольно усмехнулся, вспомнив, с каким выражением лица император ее набирал – словно он делал это каждый день и подобное занятие ему давно опостылело.

– Выйди пока. Минут через пятнадцать будет готово, я позову и пойдем к Тайре, – сказал Риан, так и не обернувшись к собеседнику, и потянулся за кровью Гектора.

– Договорились.

Пятнадцать минут растянулись почти на полчаса. За это время Дайд успел выкурить пару сигар, несколько раз проведать Тайру и убедиться, что с ней все благополучно, и дважды поинтересоваться у принца, не нужна ли помощь и с чем связана задержка. Риан огрызался, явно нервничая, и Гектор даже подумал: может, стоило подключить к этой работе другого артефактора? Например, Рона Янга. Он талантливее племянника императора, но главное, не имеет личной заинтересованности, что в их ситуации несомненный плюс. И когда Гектор уже решился прийти с этим предложением к Риану, тот, заслышав шаги еще в гостиной, заорал:

– Две минуты! И не надо мне говорить, что я дрянной артефактор, я это знаю. Но я должен сделать все сам! Это из-за меня Тайра… – Голос стал глуше, и Гектор, шагнув в каморку принца, переспросил:

– С чего ты взял, что из-за тебя?

Риан склонился над столом, но Дайд все равно заметил, как заходили на его скулах желваки.

– Не понимаешь? Она предпочла умереть, лишь бы не быть со мной.

Вот же… мальчишка.

– Ты словно не читал ее записку. Тайра видела сон, поняла, что только ее вмешательство может спасти императора, и сделала то, что считала своей обязанностью.

– Дядя Арен Тайре никто. – Риан упрямо мотнул головой. – Она могла бы просто передать информацию тебе, а дальше уже не ее забота, а твоя и комитета безопасности. И никто бы ее за такой поступок не осудил.

– Никто, кроме нее самой. Прекрати молоть чепуху.

– Ты не понимаешь… Я вчера рассказал ей. Морган просил не рассказывать, но я не смог. И про проклятие, и про ребенка, который должен…

Гектор почувствовал себя так, словно у него выбили почву из-под ног.

– Ты свихнулся, твое высочество? – процедил дознаватель, испытывая почти непреодолимое желание немедленно оторвать племяннику императора глупую голову. – Ты что, плохо изучил Тайру? Она же идеалистка. Она стала бы рожать от тебя заведомо обреченного ребенка только путем обмана. Морган должен был тебе объяснить!