— Ну что, мы на месте. Что дальше, Лад? — Салли остановился в нерешительности возле крайних палаток, продолжая смотреть на остатки сгоревшего амбара.

— Будем ждать. Раз здесь нет никакой стражи, может я зря нервничаю?

— Так и чего нам ждать? Все сгорело и никому нет до этого дела!

— Хотелось бы подобраться поближе, вдруг найдем чего? — все продолжал настаивать я, пытаясь прислушаться к своей внутренней Воле, которая снова не хотела мне помогать, спрятавшись глубоко в моем сознании.

— На этом пепелище? Здесь все сгорело дотла… — Салли не смог договорить, потому что я заткнул ему рот и прижал к стене.

— Тихо, смотри. Мы не одни такие, — я указал рукой куда-то в сторону от обгоревших балок амбара, на одинокую фигуру в черной балахоне, стоявшую без движения у самой крепостной стены.

Незнакомец долгое время находился без каких-либо движений, молча изучая все что осталось от огромного здания. На какое-то мгновение он будто почувствовал на своей спине наши с Салли взгляды и резко обернулся. Перед ним стояло двое любопытных мальчишек и никого более, поэтому незнакомец брезгливо ответ свои глаза в сторону и снова повернулся к нам спиной. Спрятав свои руки в полах черного балахона, он продолжил осмотр разрушений, теперь совершенно не обращая на нас никакого внимания.

— Как думаешь, он понял зачем мы здесь? — шепотом спросил у меня Салли.

— Думаю, да! Мы просто двое любопытных мальчишек, пришедших на пепелище с целью чем-нибудь поживиться…

Незнакомец был очень странным, как мне показалось с самого начала. Обшарпанный черный плащ, покрытый бурыми пятнами грязи, говорил о том, что он явно спал прямо в нем, где-то на земле. Когда он на мгновение повернулся я заметил, что из-под плаща торчала рукоять толи меча, толи кинжала. Одно меня точно радовало, что это был не стражник или того хуже Франко. Именно его головорезы охраняли амбар той ночью. Интересно тогда, кто же это мог быть? Может страховщик или настоящий владелец здания? Мысли и версии завертелись в моей голове, от чего я отвернулся от незнакомца и потерял его из виду.

— Лад, он уходит. Может пойдем вслед за ним? — Салли отдернул меня за рукав, предлагая понаблюдать за ним.

— А если это Сольвани? Так что тогда нам делать? Может лучше уйдем и обо всем расскажем учителю? — что-то мне самому, от моей идею прийти сюда, становилось не по себе.

— Сольвани гораздо выше и явно худее чем этот крепыш, — Салли, наверное, доводилось видеть главу местных головорезов, и я доверился его чутью.

— Ну тогда давай за ним понаблюдаем. Он странный какой-то, вот я только понять не могу чего. А еще он вооружен, сабля или кинжал, не иначе!

— Странный, говоришь. Да ты на его сапоги погляди. Они куда богаче чем балахон и все что под ним. Одни пряжки чего только стоят?! — Салли довольно хмыкнул носом, давая мне понять, что я упустил эту деталь, хотя, наверное, именно она мне и показалась странной.

— Очень странный господин… — мы сказали с Салли эти слова друг другу и улыбнувшись переглянулись.

— Он явно что-то скрывает?

— Или прячет?

— Скорее ищет что-то?

Переговариваясь шепотом с друг другом и стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, мы вместе с Салли отправились вслед за незнакомцем. Нас вило любопытство и желание доказать своему учителю, что мы сами без него на что-нибудь, да и сгодимся. Сами сможем выяснить, что тут делает это незнакомец и обязательно разузнаем про хлеб, который сюда привезли и потом охраняли.

Дальше мы шли почти не разговаривая друг с другом, иногда растворяясь во тьме переулков или прячась за палатками с товаром. Я хорошенько разглядел его кожаные сапоги и вправду украшенные серебряными пряжками и набойками, не менее блестевшими в лучах солнца, поднявшегося довольно высоко над городом. Незнакомец кружил по рынку, иногда останавливаясь и с опаской озираясь, будто бы чувствовал, что мы идем по пятам. Он явно не собирался здесь что-то покупать, он просто запутывал следы, чувствуя нашу погоню. Так сделав несколько кругов по палаточному рынку, незнакомец свернул на восток и ускорив свой шаг отправился на восток уже больше не оборачиваюсь. Он явно очень спешил, раз достигнув площади не перешел на бег, и мы чуть из-за этого его не упустили. Салли предлагал мне залезть на крышу, но я на отрез отказался, боясь снова потерять это странного господина.

Догадки, кто же это мог быть, сами стали появляться прямо перед нашими глазами. При виде идущего патруля незнакомец свернул в подворотню и долгое время простоял там во тьме, не выходя до тех пор, пока патруль не исчез за поворотом. Снова выбравшись на свет и натянув капюшон на самый подбородок, незнакомец направился уверенным шагом к церкви, на крыше которой нам с Салли доводилось много раз бывать ранее. Подойдя к воротам и перекрестившись, незнакомец вошел внутрь, оставив нас одних на улице. Дальше, чтобы понять кто он, нам нужно было бы попасть внутрь.

— А вот и нет! Я внутрь не пойду! — сразу же на отрез отказался подчинятся Салли, будто бы понял, что я задумал делать дальше.

— Думаешь, мне хочется? Я пару дней назад сбежал из темницы, которая прямо там, внизу. Я там такое видел… — и тут у меня перед глазами появилась снова чернокожая женщина, растянутая цепями во тьме камеры.

— Мы обязательно должны войти внутрь. Мы же с тобой решили все разузнать сами! — я настойчиво уговаривал Салли, а образ чернокожей смотрящей на меня своими хищными глазами, все никак не пропадал и продолжал висеть перед глазами.

— А если он все поймет?

— Да с чего вдруг? Мы просто мальчишки, которые пришли помолится или что они там еще делают?! — я в нерешительности проговорил эти слова, уже сам не веря в то, что нам стоит туда идти. Ноги меня сами повели через мостовую, на другую сторону улицы прямо к церкви.

— Лад остановись! Ничего хорошего из этой затеи не выйдет! — Салли пытался меня остановить, но все его попытки были тщетны. Мы потратили на эту словесную перепалку слишком много времени, поэтому я не раздумывая подошел к двери и что есть сил дернул ручку на себя и вошел внутрь.

Прямо за дверью было просто не протолкнутся, народ стоял практически друг на друге, он что-то бормотал себе под нос, изредка повышая голос и переходя на пение. Я стал протискиваться вперед, чувствуя, как Салли вцепился мне в руку, чтобы не потерять меня из виду и протискивался вслед за мной. Как только толпа выплюнула меня вперед, почти в центр зала увенчанного десятком колон, высящихся над золотым солнцем, я снова увидел незнакомца. Плаща на нем теперь не было, лишь богатые сапоги выдавали в нем того странного господина. Лысеющая голова, маленькие бусинки карих глаз на пунцово розовых пухлых щеках. До боли знакомый маленький, не много даже уродливый крючковатый нос, нависавший прямо над маленькой полоской почти не заметных губ.

Я вспомнил что видел его где-то до этого раньше, вот только где? Мысли и воспоминания нахлынули на меня, но я никак не мог вспомнить, где же видел этого человека. Прихожане совсем рядом запели очень громко, от чего я опустил свою голову, боясь встретиться с незнакомцем взглядом. Но тот повернулся ко мне спиной и склонился над алтарем, на котором кто-то лежал. Попытавшись искоса рассмотреть, кто же это мог быть, я только теперь заметил еще одного знакомого мне человека, ученика, приходившего утром к мастеру Серо с просьбой, в которой ему было строго отказано. Теперь этот парень, что-то обсуждая с монахами проследовал в одну из дверей слева, за высокими перилами, тянувшимися до самого алтаря.

Чтобы понять, что тут вообще происходит мне непременно было нужно подобраться к незнакомцу, как можно ближе. А еще этот шум, молитвы и пение. Я увидел, как незнакомец наклонившись говорит о чем-то с лежавшим на алтаре. Теперь я просто обязан был все услышать, а если же нет, то зачем же я тогда сюда вообще пришел? Разгадка была у меня прямо перед глазами.