Он проходил мимо реки, от которой шёл едва заметный пар, когда услышал женский смех вдалеке. Резко дёрнувшись, он побежал к его источнику. Дорогу ему преградили густые заросли, но Марцетти просто прорвался сквозь них.

На небольшой полянке с густой травой по щиколотку сидела Эмма. Напротив неё ходил мужчина в рубашке с закатанными рукавами, и что-то объяснял, с энтузиазмом размахивая руками, из-за чего медичка смеялась только сильнее.

— Эй, что здесь происходит? — спросил Томми, дотронувшись до плеча Эммы. Та обернулась и окатила его взглядом, полным непонимания и недовольства.

— Томми? Что ты здесь делаешь?

— Ты что, забыла? Мы же собирались вернуться на реку!

— Ах да, — протянула медичка, дотронувшись ладонью до головы, будто через силу вспоминая давно позабытый сон. — Я помню, будто было что-то такое, давным-давно. Такое ощущение, будто мы с тобой веками не виделись! Как ты здесь оказался?

— Так же, как и ты, — протянул Марцетти и бросил взгляд на мужчину. Тот выглядел рассерженным.

— Кто ты такой? — с сильной неприязнью спросил он.

— Я рулевой Марцетти, капитан боевого катера Синдиката «Катрина», — с достоинством ответил Томми, тут же почувствовав неловкость от того, как он стал козырять должностью: будто привилегией, а не бременем. — А вот ты кто такой?

— Это Рэй, мой муж, — вклинилась в разговор Эмма. — Мы очень долгое время были в разлуке, но, наконец, встретились! И ты не представляешь, как я рада, что увидела его! Я поняла, чего мне не хватало.

— Это уж точно, — усмехнулся Рэй. — Марцетти, да? Прошу, будьте так добры, позвольте мне провести время с моей женой наедине. Без обид.

— Я уйду, если вы объясните, как вы здесь оказались, — сказал Томми, ощущая нарастающее в душе подозрение. Рэй нахмурился, Эмма сморщила лоб.

— Слушай, друг, — с нажимом произнёс мужчина, — тебе здесь не рады. Уходи, пока я не пересчитал тебе все зубы.

— Подожди, Рэй, не нужно, — сказала Эмма, встав на ноги и дотронувшись до руки мужа. — Он хороший человек, просто немного запутавшийся. Я… помню, что шла по делам, но сегодня было так жарко, что меня измучила жажда. Я отпила воды из реки… и будто бы забыла, куда хотела пойти! Мне просто захотелось немного посидеть, отдохнуть, и тогда появился Рэй. Мы сели, стали вспоминать прошлое. Оказывается, он уже здесь довольно давно и…

— Эмма, — почти что с мольбой промолвил Томми, — посмотри на себя! Ты в военной форме! Ты сейчас на миссии, вместе со мной!

— Я тебя предупреждал, урод! — рявкнул мужчина и сделал несколько шагов к Томми, прежде чем его потянула назад медичка.

— Нет, нет, не трогай его, не надо! — схватив мужа за руку она обратилась к Томми, стараясь не смотреть на него: — Слушайте, Марцетти, я понимаю, что мы когда-то знали друг друга, но сейчас действительно не время, поймите! Уходите, пожалуйста, я вас умоляю, пока ничего не случилось. Не портите момент.

Развернувшись, парочка ушла к зарослям и через секунду пропала в них, прежде чем Марцетти успел что-то молвить. Сплюнув на землю, он вернулся к воде и посмотрел на своё отражение. Выглядел он лучше обычного: все зубы были на месте, кожа стала молочно-белой и чистой, а волосы перестали быть жирными и свалявшимися.

— Что за чёрт, — пробормотал он и потянулся рукой к воде, прежде чем её отдёрнуть. Что-то в этой кристаллической чистоте пугало его. Он почувствовал себя мальчиком из сказки, что заблудился в лесу и оказался у блестящего, красивого домика, в котором обитала ведьма-людоедка.

Отступив от воды, он пошёл вдоль реки, держа ухо востро. Совсем скоро он снова услышал смех, на этот раз мужской. И совсем недалеко: где-то впереди, вот только пар от воды скрывал горизонт. Он становился всё ближе и ближе, пока Марцетти не натолкнулся на Саргия, сидящего у реки и набирающего воду во флягу. С ним рядом был мужчина примерно возраста иммигранта, в тёмных очках, из-за которых виднелись горящие глаза. Экзальт.

— Рулевой? — в растерянности спросил Лемортов, увидев Томми. — Не ожидал тебя здесь увидеть. Какими судьбами? Кстати, познакомься с моим отцом, Николасом. Папа, это господин Марцетти, мы когда-то служили вместе.

— Очень приятно, — пробурчал Томми, прежде чем мужчина успел что-то сказать. Присев на колено рядом с Саргием, он спросил: — Ты помнишь, как здесь оказался?

— Конечно! — иммигрант усмехнулся. — Я вообще собирался в сады, нарвать яблок, да мне сильно пить захотелось. Проверил флягу: она уже пустая. Услышал журчание воды, подошёл и отпил немного. Тут как раз папа мимо проходил, мы с ним довольно давно не сталкивались. Ну и сам знаешь, слово за слово…

— Ты должен пойти со мной, — сказал Томми. Саргий скорчил скептическую гримасу.

— Извини, дружище, но я теперь тебе уже ничего не должен. Тем более, мы и так с отцом нечасто видимся.

— Будешь сопротивляться, если я тебя потащу? — посмел спросить Томми. Саргий загоготал так, что Марцетти чуть не оттолкнуло звуковой волной.

— Ты? Меня? Тащить? Да, дружок, у тебя всегда с юмором были проблемы. Иди, давай, куда шёл, не мешай мне.

Сказав это, он отпил из фляги, повернулся к отцу и начал что-то обсуждать на незнакомом Томми языке. Марцетти всё же набрался смелости и крикнул:

— Саргий! Посмотри на себя! Ты солдат, и мы сейчас находимся на миссии.

Иммигрант повернулся, на его лице было написано удивление. Будто не услышав слова Томми, он спросил:

— А, Марцетти! Надо же, сколько лет, сколько зим! Давно тебя не видел! Какими судьбами?

Томми понял, что это бесполезно. Махнув рукой, он прошёл мимо Саргия и пошёл вперёд, мало представляя, что ему делать дальше.

Томми потерял счёт времени, пока брёл вдоль воды. Снова взглянув на отражение, он подумал: «А почему бы не попробовать?» В конце концов, что ему было терять? Наверняка остальные попали в такую же ситуацию. Оказавшись одни, в незнакомом месте, они шли до тех пор, пока не терялись и не начинали мучиться от жажды. А река делала своё грязное дело: погружала их в счастливое забвение, возвращая им любимых.

Он зачерпнул воду и отпил, чувствуя, как холод течёт по его горлу и распространяется по внутренностям. Томми закрыл глаза и сосредоточился на этом ощущении. На секунду он почувствовал опьяняющее блаженство, ощущение спокойствия и полного безразличия ко всем горестям мира. Ощущение исчезло так же быстро, как и пришло. Проморгавшись, Томми снова посмотрел на своё отражение и с ужасом обнаружил, что начинает меняться. Вернулись кривые зубы, испорченная кожа, под глазами возникли мешки. Даже его руки стали ссыхаться и покрылись струпьями. Он вернулся в свою обычную шкуру. Позади раздался крик, полный ужаса. Томми обернулся — и понял, что не может сдвинуться с места.

Перед ним стоял он сам. Точнее, его идеализированная версия: с короткими волосами, чисто выбритый, подтянутый, красивый и в дорогом костюме. А рядом была не кто иная как Катрина — в обычном летнем платье до колен, без украшений и макияжа: только с привычной красной точкой на лбу. Показав на Томми пальцем, девушка, задыхаясь, спросила у двойника:

— Кто он такой? Почему… почему он выглядит как ты?

— Что здесь происходит? — закричал двойник. — Отвечай!

Из кармана он выудил пистолет и наставил его на Марцетти.

— Я сам не знаю, что это такое, — признался Томми. Встав, он быстро подошёл к двойнику и выхватил у него пистолет. — Но обещаю разобраться.

Оттолкнув парочку и стараясь не заплакать, он побежал вперёд. Катрина выглядела именно так, какой он всегда хотел её видеть: красивой, молодой, простой, а главное — с ним.

Подняв голову, он увидел, как пар начал расступаться, а горизонт засиял золотом. Только чтобы добраться до источника, ему пришлось бы перейти на другой берег. Недолго думая, Томми прыгнул в воду, чувствуя, как всё его тело погружается в холод. Берег был так близко — и так далеко. Каждое движение, каждый взмах рукой давался ему с огромным трудом. Оказавшись посередине, он почувствовал, как течение начинает относить его назад. Река становилась всё сильнее и сильнее, волны нарастали. Казалось, она пытается утопить его, заставить соединиться с ней навеки.