— Нам надо уходить. Этот Ардаш ведь был командиром, верно?

— Не совсем, — дрожащими губами пробормотал шаман. — Он… внизу, я чувствую это.

Вик уже перестал задаваться вопросом, что значили эти фразы. Он просто молча последовал за Насифом, открывшим дверь и сбежавшем вниз по лестнице. Всё, что ему хотелось, это побыстрее выбраться отсюда. И если это значило снова нырнуть во тьму, так тому и быть.

Наконец, распахнув последнюю дверь, они оказались в абсолютно тёмном помещении. Прежде чем Вик успел переключить дисплей в ночной режим, Насиф дёрнул рубильник поблизости.

Вик почувствовал, как к горлу подкатила тошнота. Пол под его ногами шевелился. Он был покрыт красной плесенью, напоминавшей гниющую плоть. Но среди этого омерзения были и настоящие мертвецы. Или, лучше было сказать, немёртвые.

К нему тянули руки раздетые люди, из животов которых росли красные маленькие деревца с синими, алыми и зелёными листьями. Приросшие к стенам, полам и потолку, жертвы извивались от непрекращающейся боли. В воздухе стоял запах мочи, экскрементов и разложения. Стебли прорастали прямо сквозь внутренности, и Вик не мог понять, где кончался человек и начиналось растение. Некоторые люди прорастали друг в друга и, судя по их лицам, им было больнее всего. У некоторых стволы торчали из раскроённых черепов. Несмотря на это, люди жили, если это можно было назвать жизнью. Однако Вик заметил, что хватало и мертвецов. Они умерли так давно, что их трупы стали прибежищем для личинок и насекомых, что переползали на живых рядом. Моргая опухшими от слёз веками, люди-растения шевелили губами и шептали хором одну песнь.

— Что они говорят? — заворожённо спросил Вик.

— Они говорят: «Священная роща бесконечна», — ответил Насиф. Он прошагал вперёд, аккуратно перешагивая через тела, стараясь никого не задеть. Они дошли до дальней стены и там Насиф нашёл единственное не раздетое тело. Присмотревшись, Вик увидел, что человек был в таком же кителе, как и Ардаш.

Человек открыл глаза. На его лице тут же возникло выражение непонимания:

— Ты? Но как? Почему?

— Я здесь чтобы сказать вам — вашей тирании конец, — процедил Насиф и достал из кармана зажигательную гранату. Человек задёргался, пытаясь освободиться, но тщетно. Насиф сделал несколько шагов назад, а затем бросил гранату. Мужчина завопил от боли. Стебли, обвивавшие его, тут же начали съёживаться, высвобождая пленника. Он тут же ринулся на шамана, подняв руки вверх, поджигая всех вокруг. Насиф отступил, но горевший бежал слишком быстро. Вик выхватил автомат и несколькими очередями упокоил мужчину. Горящее тело рухнуло прямо на кучку извивавшихся людей, объяв их пламенем.

— Бежим! — крикнул Вик, схватив Насифа. Пока они поднимались по лестнице, за их спинами уже разверзся огненный ад. Ли стоял наверху, придерживая дверь:

— Быстрее! Нам ещё надо добраться до катера!

Они выбежали из загоревшегося капитанского мостика и бросились к ближайшей двери, ведущей к докам. Шаман вёл их, как и до этого, но по его глазам было видно, будто он не понимает, что делает. Под ногами рычала палуба тонувшего корабля, а Насиф всё приговаривал:

— Налево, потом направо, потом пропустить один поворот, не забыть Т-образный перекрёсток…

Вот только Вик не узнавал эти коридоры. Где они вообще находились? Когда они покинули док, он таких точно не видел. По шатанию судна он чувствовал, что вода заполняет всё больше и больше внутреннего пространства корабля. У них было очень мало времени, а Насиф, казалось, потерял чувство направления.

Наконец, они упёрлись в тупик. Насиф, казалось, подобного не ожидал.

— Нет, нет, нет! Здесь должен был быть проход! — выкрикивал он, ощупывая стену так, будто это заставило бы дверь появиться. Вик схватил его за плечо, повернул лицом к себе и гаркнул:

— Что тебе мешает?

— Что?

— Почему ты не можешь нас вывести? Что с тобой?

Насиф глубоко вдохнул и сказал:

— Я убил Ардаша. Из всех моих грехов этот самый тяжкий.

— Он предлагал тебе убить меня. А если бы ты убил меня и присоединился к Союзу, то Союз бы проиграл. Его бы просто раскатали катком, понимаешь? Полковник бы помог Городу уничтожить его изнутри. Но раз ты нам помогаешь, у сааксцев ещё есть шанс на нормальную жизнь после всего этого. Ты всё делаешь правильно, Насиф! — Вик отпустил шамана и спокойным тоном произнёс: — Уж поверь мне.

Сааксец понурил голову, а затем торопливо кивнул.

— Да, да, я понимаю. Спасибо.

— Ты готов?

— Конечно. Идёмте!

Они вернулись к лестнице, поднялись на пару уровней выше, затем сделали пару поворотов и, наконец, оказались у того самого Т-образного перекрёстка.

— Сюда! — показал шаман. Вик последовал было за ним, но вдруг почувствовал, что кто-то стоит за его спиной и смотрит ему прямо в затылок. Холодный, нечеловеческий взгляд существа за пределами его понимания. От одного только этого ощущения, этого присутствия все внутренности Вика свернулись в клубок. Он повернулся и увидел белую тень.

— Зачем ты убил нас? — спросила она. Присмотревшись, Вик узнал в ней Ардаша. — Мы ведь могли всё исправить. Мы могли не дать вам добраться до него…

Вик почувствовал, как на его шее сжимается мёртвая, холодная хватка.

— Вы отсюда никогда не уйдёте, — Ардаш ухмыльнулся. Вик моргнул, и перед ним снова предстала Синтия. — Ты никогда не вернёшься домой.

Удар по затылку заставил его упасть на колени и закричать. Ощупав голову, Вик почувствовал, что пальцы стали мокрыми. Кровь. Он обернулся. Позади него стоял шаман с винтовкой в руках. На прикладе оружия едва виднелись красные капли.

— Даже и не мечтайте бросить нас здесь, капитан, — сказал Насиф, поднимая Вика. — Вы нас в это затащили, вы нас и должны отсюда вытащить.

— Спасибо, Насиф, — сказал Вик, почувствовав волну благодарности к этому маленькому странному человеку, готовому расколоть ему голову, лишь бы пробудить от миража.

Вне снова пыталось запутать его. Или же это был виноват корабль?

Они нагнали Ли, стоявшего у раскрытой двери в док. Томми уже отдал швартовы, катер был наготове. Вик и Насиф сбежали по лестнице и прыгнули на борт, Ли проверил, нет ли преследования, и запрыгнул последним.

— Выводи нас отсюда! — проорал Насиф рулевому. Тот крутанул штурвал и отделился от пристани. Вик оглянулся и понял, что не видит Эммы.

— Где Коннели? — крикнул он.

— Я помог ей оттащить громилу в мою каюту, она там за ним присматривает.

Вик сбежал вниз. Открыв дверь каюты Томми, он увидел мирно посапывающую на полу медичку и иммигранта на кровати. Ничего странного или необычного. Только медичка держала в руке синюю железную шкатулку с какой-то гравировкой. Вик хотел посмотреть, но побоялся, что разбудит Коннели, а тогда вопросов не оберёшься.

Он вернулся наверх, чтобы проверить, как идут дела. Томми вёл «Катрину» по коридору, шаман выглядел сосредоточенным больше обычного.

— Я вывожу нас, капитан, — пробормотал Насиф. — Совсем чуть-чуть осталось…

Не успел он это проговорить, как они оказались окружены белым туманом. Насиф, массируя виски, рухнул на палубу и начал глубоко дышать, словно марафонец после тяжёлого забега. Ли упал на колени и выдохнул:

— Неужели мы выбрались?..

Вик сел рядом с шаманом и похлопал его по плечу:

— Отличная работа, дружище. Без тебя мы бы не справились. А я бы вообще пропал. Спасибо.

Насиф кивнул. А потом ещё раз и ещё. Продолжая кивать, он сказал:

— Спасибо вам, капитан. Вы показали мне, что к чему. Надеюсь, я не ошибся в вас. Очень надеюсь.

— Этот Ардаш — он знал тебя когда-то, да?

Насиф повернулся к Вику. Из глаз его потекли слёзы.

— Ардаш был моим младшим братом.

Реперкуссии зла

«Почему каждый строитель нового мира начинает с разрушения старого?»

Карл Лоуренс, последний король Синдиката

Эмма никогда ещё не видела настолько странного и мерзкого человека. Она не только слышала о дефектных, она даже жила в общежитии с одной такой — но Томми, похоже, гнил не столько телом, сколько душой. Всё его существо вызывало в ней такое отторжение, что находиться с ним в одном пространстве было подобно мучению. Эмма могла поклясться, что этот похотливый урод облизнул губы, посмотрев на неё в сотый раз за эти десять минут. Ей очень хотелось, чтобы капитан с командой вернулись поскорее. Ей хотелось, чтобы иммигрант пробудился и встал стеной между ней и этим мерзавцем. Но миссия Валентайна не предполагала скорого возвращения, а иммигрант едва цеплялся за жизнь. Поэтому ей приходилось терпеть общество этого дефектного хмыря.