— А что насчёт судебных ошибок? — Эмма вздохнула. — Я просто не хочу быть частью этой системы, понимаешь?

Рэй поднял сковороду и выложил жареные овощи с мясом на тарелку. Запах был такой, что у Эммы сразу же потекли слюнки. Наложив порцию и себе, Рэй сел и произнёс:

— Ты стала частью системы, согласившись возглавить группу. Теперь они не дадут тебе просто так уйти.

— Почему же? — улыбнулась Эмма. — Я свистнула все заметки об исследованиях и образцы.

Рэй замер на месте:

— Ты… что?!

— Да что тут такого? Они хотят продолжить исследования без меня, так пусть это и делают — а я забираю свою часть работы.

Рэй вскочил и схватил её за руку:

— Эмма, мы ведь говорим о короле! Ты знаешь, что он может с тобой за это сделать? Ты хоть представляешь, что ты могла навлечь на себя? На нас?

— Чего ты беспокоишься? Думаешь, меня за это арестуют и бросят в тюрьму? За что? Это моя работа и я имею право скрыть её от всех. Да и потом, ты же адвокат, ты меня вытащишь, если что. Шучу, шучу. Правда, ну что не так?

Рэй присел рядом, продолжая держать её за руку:

— Ты постоянно забываешь, что я адвокат Синдиката. Судимся мы только за внутренние дела. А то, что ты провернула, могут расценить как угрозу не только Синдикату, но и Старому Городу. И тогда задействуют Башню Правосудия. Ведь ты сама говорила, вы исследуете заражение, пришедшее с Нижних Уровней. Они расценят твои действия как похищение биологического оружия. Они решат, что ты террористка, которая что-то готовит в отместку за решение прикрыть её группу. Неужели тебе не ясно?

— Но ведь это полное безумие. Все же прекрасно знают, что это заражение не может распространяться. Все военные протоколы — полная чепуха, мы работаем с материалами шесть лет, за это время мы бы уже давно все заразились…

— Вы ведь работаете в защитных костюмах?

— Ну да, просто потому, что так предписывают правила, но мы уже давно выяснили, что угрозы распространения нет.

— И кто об этом знает? Ты? Билл? Твоя исследовательская группа? Я уверен, что королю об этом неизвестно, как и широкой публике. Эмма, извини меня за грубость, но тебя никто не знает. Люди, может, читали когда-то в новостях, что «учёные на пороге разгадки бессмертия», но и только. Твоё имя, фамилия — думаешь, кто-то это запоминает? Если король завтра объявит, что ты сошла с ума и решила отравить весь Старый Город, как думаешь, кому они поверят? Так, слушай, первым делом нам нужно позвонить в полицию и предупредить, чтобы они не велись на провокации Синдиката. Нам нужно быть на шаг впереди…

Рэй вскочил и побежал за коммуникатором. Эмма, тем временем, села с ногами на стул, обняла колени и попыталась унять дрожь. Когда Рэй вернулся, она спросила:

— А неужели мне просто нельзя взять образцы и вернуться обратно? Объяснить, что это всё просто одно большое недопонимание, что я ничего такого не имела в виду. Они же должны понять!

Рэй взял её за руку:

— Любимая, это король. Знаешь, на чём держится это государство? Оно держится на страхе. Страхе перед Эдемом и страхе перед Карлом Лоуренсом. Тебе не приходило в голову, что после его прихода к власти у нас больше не было открытых Войн Домов? Потому что каждый раз, когда кто-то нарушает соглашение о перемирии, к нему отправляют боевую группу, а то и две, чтобы решить вопрос.

— Кто же ему подчиняется? Армия ведь теперь независимая организация.

— Корпус штурмовиков, — отчеканил Рэй. — Его личная армия, которая стоит даже выше Королевской гвардии. Официально их не существует. Лишь немногие приближённые ко двору знают о них. О том, как король управляет Городом на самом деле.

Он включил коммуникатор, выбрал контакт из списка и засунул в ухо наушник:

— Алло, извини, нет времени. Король собирался распустить группу Эммы, потому она забрала свои исследования. И образцы из лаборатории. Что? Нет, это не провокация. Она просто испугалась, вот и всё. Я прошу тебя о помощи. Не забудь, что за тобой должок. Если начнутся какие-то проблемы, прямо говори, что это я тебя предупредил. Карьера? Сейчас на кону наши жизни. Слушай, я сейчас отправлю тебе пару документов, можешь их использовать как рычаг. Как бы там ни было, не давай Синдикату перетянуть одеяло на свою сторону. Ты меня понял? Всё, до скорого. Надеюсь.

— Кто это был? — спросила Эмма, когда Рэй закончил говорить.

— У меня есть один старый знакомый в Башне Правосудия. Я не позволю, чтобы король посадил тебя туда и повесил ярлык террористки. Я думаю, он попытается сделать всё их руками. Заставит их судить тебя и вынести приговор.

— Это какая-то нелепица, Рэй, скажи, что ты шутишь. Я просто забрала бумаги и исследования, что тут такого? Ты говоришь так, будто за это меня казнят!

— Ты ведь сама говорила, что речь идёт о бессмертии. Ты представляешь, какой силой будет обладать сторона, к которой попадут результаты этой работы? Хорошо, если решат, что ты умыкнула всё для себя. А если подумают, будто ты продаёшь данные кому-то из Домов? Ты попала в королевскую исследовательскую группу потому, что ему проще было тебя контролировать. А теперь ты взбрыкнула, и он уже не будет размениваться на сантименты. Он…

Рэй не успел договорить: с чудовищным грохотом вылетела входная дверь и во все стороны разлетелись осколки. Эмме будто бы молотом по голове ударили. Закричав, она упала на пол, рядом с Рэем. Казалось, кто-то пытался пробурить ей череп и проникнуть через него в спинной мозг. Всё гудело. Пахло пылью и гарью. Будто сквозь одеяло она слышала крики, но не могла понять слова. Наконец, огромная рука схватила её за шкирку и приподняла.

Перед ней был мужчина в военном снаряжении и маске, но опознавательных знаков на форме не было. Словно из другой вселенной до неё долетели его слова:

— Где образцы?

Эмма хотела поднять руку и показать, но тело её не слушалось. Весь её вес сосредоточился где-то внизу, словно сам Бог решил выкрутить гравитацию на максимум. Она пыталась сказать что-нибудь, объяснить, что всё это большая ошибка. Тщетно: губы превратились в две огромные подушки, приклеившиеся друг к другу. Краем глаза она увидела, как Рэй пытается подняться. Он протянул к ней руку, опёршись на колено. Дико озираясь, он что-то прокричал. За ним выросла огромная тень солдата с винтовкой. С размаху он огрел Рэя прикладом по затылку. Рэй упал лицом вниз. Под его головой начала расплываться лужица крови. И тут оцепенение, наконец, спало. Собравшись, Эмма закричала изо всех сил. Это не были слова, это не были мольбы, это не были даже проклятия. Это был первобытный крик ужаса и ненависти, всей той боли, что она хранила столько лет. Она кричала и кричала, потому что всё её существо отказывалось принять жизнь, которая обернулась таким кошмаром. Когда весь воздух вышел из её лёгких, и она могла лишь хрипеть, один из солдат спросил другого:

— Что с этой сукой не так?

Эмма снова упала на пол. Солдаты ей не мешали. Собрав все силы, она начала ползти к Рэю. Рывок, другой, третий. Она оказалась рядом, подтянулась и обняла его. Её ладонь нащупала его затылок. Его практически размозжили. Лицо было не лучше: на лбу была обширная рана от удара об пол. Если ему не окажут помощь, он умрёт.

— Пожалуйста, — прошептала Эмма. — Спасите его.

Солдат, допрашивавший её, похоже, был командиром. Присев на колено, он произнёс:

— Скажите, где образцы, и мы ему поможем.

Эмма быстро закивала и протянула руку. Командир помог ей подняться. Она показала на чемодан, стоявший у порога. Боец опустил её рядом и приказал:

— Откройте его сами.

Еле слушающимися пальцами она открыла замок и показала солдату склянки. Тот кивнул. Махнув рукой другому бойцу, он сказал:

— Упаковывай их, — затем активировал коммуникатор и произнёс: — Сэр, мы нашли образцы. Муж оказал сопротивление, мы его вырубили. Нет, ещё жив. Вот как? Хорошо, сэр.

Кивнув солдату, стоявшему рядом с Рэем, командир сказал:

— В расход.

— Нет! — закричала Эмма, но её крик заглушил выстрел. Голова Рэя дёрнулась, пол залило ещё больше крови. Как будто бы ничего особенного не изменилось. Но внутри неё всё оборвалось. В мгновение они решили её судьбу. В мгновение они сделали всё так, что она поняла: их она уже никогда не простит. И будет бороться до последнего.