Альфред Рубай позже рассказывал: «Дирижабль начал спускаться. Он медленно двигался вперед с наклоненным к земле носом».
Старший офицер, капитан-лейтенант Эйзерстоун, всматривался сквозь иллюминатор кабины управления в приближающуюся землю. Он понял, что корабль обречен, и приказал старшему рулевому Ханту немедленно оповестить всех находившихся внутри корпуса о том, что дирижабль вот-вот рухнет.
Радист Дизли слышал, как Хант кричит: «Падаем, ребята!» Дизли сбросил ноги с койки. Лич соскочил с кушетки в курительной. В моторных гондолах, подвешенных под корпусом, в ужасе смотрели на приближающуюся землю механики Кук, Белл, Бинкс и Сейвори.
Рубай рассказывал: «Когда дирижабль уже приближался к земле, сильный порыв ветра резко бросил его вниз».
P-101 шлепнулся, как лепешка, на мокрую землю не далее чем в сотне метров от охотника. Несколько мгновений слышался лишь свист вытекающего газа. Потом раздался взрыв.
Ослепительная вспышка озарила небо. Последовали один за другим еще два взрыва, и немыслимый адский пламень охватил некогда величественный воздушный корабль.
Механик Виктор Сейвори, ослепленный пламенем, врывающимся в открытую дверь его гондолы, выскочил в проем, приземлился на мягкую почву и помчался прочь.
Его коллега Альберт Кук попытался было выбраться через дверь своей гондолы, но она оказалась заблокирована свисавшей с корпуса полыхавшей пластмассовой балкой.
Он рассказывал, что лег на пол и сдался на волю случая. Но только на мгновение. Затем он поднялся, голыми руками оттащил балку, жестоко опалившись при этом, и кубарем выкатился в кустарник.
Механики Бинкс и Белл решили, что все пропало, когда их гондолу охватило пламя. И тут произошло чудо: прямо над ними лопнул балластовый водяной бак. Вода, обрушившаяся на гондолу, загасила пламя, и они убежали.
Лич все еще находился в курительной. Он встал с кушетки — и тут же на нее обрушился металлический потолок. Он распластался на полу, потом прополз по-пластунски к образовавшейся в стене прорехе. Затем выпрыгнул прямо сквозь оболочку огня.
Лич оказался снаружи и был невредим. Но тут он услышал крик Дизли; тот метался внутри объятого пламенем корпуса, царапая стену ногтями и даже стараясь зубами прокусить дыру. Лич рванулся было ему на помощь, но тут в корпусе открылась огненная дыра, и Дизли выбросился через нее. Лич и Дизли вместе побежали по поляне прочь.
Сейвори, Кук, Бинкс, Белл, Лич и Дизли. Из 54 человек на борту P-101 только эти и спаслись.
Охотник Рубай рассказывал: «Я слышал доносившиеся изнутри крики людей, звавших на помощь. Я был в сотне метров, и даже там жар был нестерпимый. Изо всех сил я бежал прочь от этого места».
Но для гибнущих жертв корабля, созданного упрямой гордыней, для человека, который был самым амбициозным из них, надежды на спасение из алчного пламени не было никакой.
Открытие памятника жертвам P-101 в Аллоне, близ Бове.
«Перекресток номер шесть находится все еще в стадии проектирования», — сказал пресс-секретарь Департамента окружающей среды. Когда его спросили, где будет этот перекресток, он ответил: «Я не вполне уверен, но думается, что между перекрестками номер пять и номер семь».
«Манчестер Ивнинг Ньюс»
Требуется повар высшей категории для директорской столовой. Хорошая зарплата плюс талоны на обед.
«Таймс»
Чиновники ирландской железной дороги совершили ошибку, когда поспешили послать отписку темпераментному драматургу Брендану Биану в ответ на его просьбу вернуть деньги за сданный билет.
В отсутствие начальника они подписали свое письмо «За Н. X. Брайанта». Биан ответил так: «Уважаемый „За Н. X. Брайанта“! Если вы не хотите вернуть мне мои 12 монет, так и скажите. У меня есть дела поважней, чем отвечать на ваши дурацкие письма. Обычно я получаю больше 12 монет за написание меньшего числа слов, чем здесь. За Брендана Биана — Брендан Биан».
Сага о боевых подлодках
Во время Первой мировой войны Британия решила построить новый класс гигантских подводных лодок — что-то вроде подводных боевых кораблей, которые бы обеспечили союзникам господство как на воде, так и под водой. Они были названы лодками серии К.
Первые две флотилии К-лодок были готовы к действиям к концу 1917 г. Но во время испытаний выяснилось, что эти стометровые морские чудовища на паровом ходу очень маломаневренны на поверхности, медленны и неуклюжи во время погружения, а после погружения их очень трудно снова поднять на поверхность. Вот их плачевный послужной список.
На К-2 во время первого же испытания возник пожар. К-3, тоже при первом же испытании, необъяснимым образом села на дно, причем с принцем Уэльским — впоследствии королем Георгом VI — на борту. В конце концов лодку подняли, и ее блестящий пассажир был спасен.
Позже, на учениях, К-6 протаранила К-3, и та затонула. К-4 села на мель. К-5 затонула, и ее экипаж погиб. К-6 застряла на морском дне. К-7 во время маневров налетела на К-17 и навсегда вышла из строя.
На К-14 образовалась течь еще до выхода из порта на первые испытания. Позже, на учениях в Северном море, на нее налетела и потопила К-22. На тех же учениях К-17 потеряла управление и, столкнувшись как с крейсером сопровождения, так и с К-7, затонула. Наконец, К-22 оказалась безнадежно повреждена после столкновения с другим крейсером.
Программа К-лодок была закрыта в 1918 году; к этому времени она унесла 250 британских жизней и ни одной немецкой.
Некий бизнесмен, по горло сытый вонью, распространявшейся от фабрики по обработке колбасных кишок, расположенной близ его дома в Уэлвин-Гарден-Сити, графство Хартфордшир, купил эту фабрику. Местные власти, однако, заявили, что фабрику можно использовать только для тех производств, что обозначены в ее первоначальном уставе. Кроме обработки кишок, в списке значилось: варка крови, разведение личинок, изготовление клея и перегноя.
Катастрофа «Торри Каньона»
Крупнейшее в мире нефтяное загрязнение по вине капитана
Субботним утром 18 марта 1967 года капитан Патреньо Руджиати спал в своей каюте, когда с капитанского мостика пришло сообщение: Бишопская скала в 25 милях прямо по курсу. Время было предрассветное, и этот скалистый ориентир к западу от островов Силли еще не был виден. Его отметила радарная установка.
На мостике находился старший офицер Сильвано Бонфилья, командовавший кораблем и его итальянским экипажем в отсутствие капитана Руджиати, который удалился на отдых в 2 часа пополуночи. Всю ночь корабль на автопилоте шел на север, по направлению к Англии. Курс, по расчетам, проходил западнее Бишопской скалы. Но когда в 6:30 утра старший офицер Бонфилья проверил местоположение судна, оказалось, что оно сбилось с курса. Оно шло не западнее, а восточнее Силли. Нос корабля был направлен точно в предательский 20-мильной ширины пролив, отделяющий острова от Лендс-Энда, графство Корнуолл.
В хорошую погоду почти любой корабль смог бы пройти по этому узкому проходу без всяких проблем. Но не этот нефтеналивной танкер, который вез 120 000 тонн сырой нефти из Кувейта в Милфорд-Хейвен, Южный Уэльс. Длиной в 300 метров и посадкой в 17, это был один из крупнейших кораблей в мире — «Торри Каньон».
Обнаружив сбой, Бонфилья немедленно отключил автопилот и стал поворачивать в сторону Бишопской скалы. Он намеревался вести корабль к скале в течение часа, затем спокойно обогнуть ее.
Завершив маневр, он позвонил капитану и доложил обстановку. К его немалому удивлению, капитан Руджиати отменил его решение. Не поднимаясь на мостик, он приказал восстановить прежний курс, через пролив. Бонфилья подчинился и затем снова поставил корабль на автопилот.
