Было ясно, что речь шла о самом Фантоме. Сообщив все это, учитель категорически отказался от дальнейшего участия в операции по поимке бандита.

— Господа, — заявил он, — хоть я и не имею жены и детей, но мне тоже хочется жить. Вы спросите, а как я решился прийти к вам? Не знаю! Может, чувство долга... Могу еще заявить только одно: этот Серафим является ближайшим помощником главаря банды, а больше ничего мне не известно!..

Добиваться еще чего-то от подобного человека значило бы завалить все дело. Кольо поблагодарил учителя, а потом почти целый месяц Кольо и Янков проверяли достоверность сообщенных учителем данных. Нам было еще не ясно, добровольно ли учитель пришел к нам или кто-то направил его. Тогда с какой целью? Не стоит ли за всем этим Фантом? Почему учитель отказался помогать нам и дальше?.. Вопросы возникали один за другим, но ответов не было...

Тем временем недалеко от Предела, между горами Рила и Пирин, под видом бандита-одиночки стал действовать наш сотрудник Каменов. Чтобы инсценировать пожар, он поджег старую солому около казарм. Солдат подняли по тревоге, прогремела ложная стрельба. А когда через двое суток на станции Мечкул товарный поезд столкнулся со старым вагоном, по селам поползли слухи о том, что и пожар возле казарм, и авария на станции — дело рук какого-то бандита, действующего в одиночку.

Вскоре мы уже знали, что учитель был не совсем случайный знакомый Серафима. Но почему он все-таки решил предать ближайшего помощника Фантома? Может быть, учитель решил порвать с бандитами и как-то искупить свою вину? Во всем этом нам предстояло еще разобраться.

Отправляя Каменова на задание, я держался несколько официально, стараясь как-то скрыть волнение, но он понял мое состояние и, легонько ткнув меня кулаком в грудь, с улыбкой сказал:

— Не беспокойся! Все будет хорошо, Калин!.. У меня есть еще неотоваренные талоны на продукты. Не посчитай за труд, отдай их моей семье.

— Слушай, дорогой, зря свою голову под пули не подставляй! Я верю, что все пройдет нормально. Прошу хорошо запомнить следующее. К тебе придет еще один наш человек и при удобном случае спросит: «Господин Каменов, что у вас с левой ногой?» Ты ответишь: «Мне не нравится, когда спрашивают об этом». Он громко засмеется и пошутит: «А может, укоротить и другую? Тогда будет легче ходить!» Дальше вы уже станете действовать вместе. У этого человека будет имя — Звезда...

При прощании Каменов — этот энергичный, стройный, смуглый, черноглазый молодой человек лет двадцати шести — крепко пожал мне руку и вскоре исчез в зарослях кустарника на окраине Предела.

Два дня Каменов выжидал, когда Серафим появится на своем поле. Разведчик специально ничего не ел, не пил, чтобы не вызвать никаких подозрений у сообщника Фантома. На третий день Серафим стал пахать. Когда он расположился под дубом отдохнуть и подкрепиться свиными шкварками, Каменов вышел к нему с пистолетом в руке:

— Стой, не шевелись! Стой, тебе говорю! Давай сюда сумку с продуктами!

Он взял протянутую ему сумку, прихватил заодно и горшок со шкварками и с жадностью начал есть, не обращая внимания на пахаря. Потом, воровато оглядываясь, встал, распихал по карманам бастурму[7] и хлеб и строго предупредил:

— Смотри, никому ни слова обо мне! Видел, как горел сенник?

Серафим, не спуская с него глаз, мрачно сказал:

— Я не видел, как горел сенник... Это что, твоя работа?

Каменов, широко улыбаясь, ответил:

— Да! Смотри, а то и твоя халупа сгорит. Если что, погрею в серую холодную ночь...

Потом он быстро скрылся в лесу. Случайная встреча и больше ничего. А через несколько часов в двух километрах от места, где наш сотрудник «натолкнулся» на Серафима, из-за неисправности в проводке загорелся бензовоз с керосином. Лучшего стечения обстоятельств нельзя было и придумать! Для видимости мы подняли по тревоге две оперативные группы, немного постреляли, объехали окрестные села, чтобы рассказать о новой диверсии и безуспешном поиске бандитов. Затем мы возвратились в Горна-Джумаю.

Через пять дней Каменов вновь предстал перед пахарем. Он незаметно подошел к нему, кашлянул и негромко сказал:

— Ты оказался настоящим мужчиной! Спасибо, что не побежал докладывать в милицию. Предупреждаю тебя еще раз. Не вздумай брать греха на душу! Бензовоз видел?

— Эй ты, послушай! Будь осторожен, не ходи так открыто, — сказал сообщник Фантома и с испугом посмотрел вокруг. — Ох и накличешь ты на меня беду, если увидят здесь тебя...

Они разговорились. Серафим стал спрашивать, кто он и откуда, что заставило его решиться на такую отчаянную жизнь. Мы с Кольо и Янковым долго и тщательно разрабатывали легенду для Каменова, прикидывая и придумывая ответы на подобные вопросы, чтобы облегчить Фантому проверку и убедить его сообщников в правдоподобности версии Каменова. Так, в соответствии с легендой наш разведчик родился в деревне Долен, остался сиротой, потом был мобилизован в карательный отряд, затем арестован, освобожден и отправлен на фронт. Возвратившись с фронта, поселился в Разлоге и начал скромную жизнь, но кто-то донес на него. Его арестовали, а по пути в Горна-Джумаю он оглушил милиционера и сбежал.

— Я не раз думал, правильно ли поступил. Может, и не стоило убегать, но я тогда испугался и вот уже год с лишним скитаюсь и питаюсь чем бог пошлет.

Серафим слышал о подобном случае, и, когда наш разведчик «под большим секретом» рассказывал ему свою «биографию», у него от удовольствия заблестели глаза.

Почти четыре месяца ближайший помощник Фантома поддерживал с нашим сотрудником связь, приносил ему еду и в разговорах обещал познакомить с самим главарем банды. Он же уговаривал Каменова не проводить самостоятельно никаких террористических акций. Однако главарь банды не спешил встретиться с бандитом-одиночкой. В это время к Павлову прибыли два переброшенных из-за границы агента, которые доставили двадцать пять автоматов с тремястами патронами к каждому, десять пистолетов и около сотни ручных гранат. К весне банда выросла до пятидесяти человек и готовилась начать активные действия.

Солнце искрилось на снежных шапках вершин. Зелень постепенно поднималась все выше из долин по каменистым склонам гор. Внизу стало тепло и приятно. Берега Месты, напоенные талыми водами, ожили. Вербы благоухали в цвету. Деревья покрывались маленькими, будто восковыми, листочками. В полях журчали ручьи. На опушке леса появлялись яркие цветы. В это прекрасное весеннее время я с Кольо ходил от деревни к деревне, организуя наблюдение за агентурой Фантома. Мои товарищи добились ощутимых результатов в своих поисках, и благодаря этому каждый шаг банды Павлова уже практически контролировался нами. Но мы не торопились и тщательно готовились к решительной схватке с бандитами. Чтобы оказать психологическое воздействие и дать понять им, что мы все-таки выходим на их след, группа милиционеров сделала налет на брошенную бандитами землянку. Этого было вполне достаточно, чтобы Фантом сделал вывод, что придет день, когда мы отрежем ему все пути отхода. И он откликнулся диверсией.

Однажды вечером Янков возвращался домой из горнаджумайских минеральных бань. В тот момент когда он огибал угол двора, его вдруг ослепили фонариком. Он мгновенно отскочил в сторону. Раздался выстрел. Позже выяснилось, что в нашего сотрудника стрелял один из сообщников Фантома. Этого бандита главарь хотел проверить на конкретном деле и тем самым еще теснее привязать к себе. О Янкове и его приметах Павлову через Серафима сообщил учитель.

Добравшись до управления, Янков по тревоге поднял всю милицию, но она, обыскав все вокруг, никого не нашла. Были арестованы лишь шестеро спекулянтов продуктами на черном рынке. После этой нашей неудачи Фантом заявил своим сообщникам, что в милиции в Горна-Джумае нет, мол, способных руководителей. Одновременно он потребовал завербовать в каждой деревне хотя бы по одному надежному человеку.