— Поехали ко мне. Посидим, выпьем… — он снова откидывается на спинку кресла и выдает со странным смешком, — пообщаемся.

Да, это действительно смешно. Хотя мне жутко хотелось добавить еще одно слово в этот не здоровый комплект. И, конечно же, озвучить его…

— Я не буду с тобой пить, — резко мрачнею.

— Почему же? — он выглядит слегка удивленным.

— Не буду и все.

— Подумай хорошенько, лягушка. Если мы сейчас поедем ко мне, то мне не придется вести тебя туда, куда собрался с самого начала.

И тут до меня доходит. Теперь сомнений нет. Что, все? Сейчас я не такая жалкая и отвратительная? И все благодаря Викуле, которую ты, к слову, трахал пару минут назад. Нет, конечно, мне глубоко плевать на твою личную жизнь. Ты волен делать все что заблагорассудится…

Не скажу я этого вслух. Не дождется.

— А с чего вдруг все эти дилеммы? Почему бы просто не выполнить задуманное? — я сказала так, хотя внутри всем сердцем желала, чтобы Ян отказался от своей затеи. Что бы он там не придумал, мне это точно не понравится. Но ехать к нему, как я поняла, на квартиру это… Не-ет уж!

— Ты этого хочешь?

— Нет, — я сама честность. — Но просто так ты от меня не отстанешь, верно?

— Верно, — Ян коротко кивнул и с внезапной задумчивостью произнес. — Просто согласись поехать со мной и все, что я хотел сделать отменяется, — мне показалось, или он действительно попросил, а не приказал как обычно? — Хоть раз в жизни не упрямься.

Некоторое время смотрю на него и молчу. Эта внезапная перемена в его настроении — влияние алкоголя, или чего-то другого? Мне кажется, что если соглашусь, то ничего плохого не случится. Он не тронет меня… Но глас рассудка быстро приводит в чувства. Он-то? Не тронет? Да конечно! Этот козел спит и видит как бы поглубже втоптать меня в грязь. От такого надменного, самодовольно ублюдка нельзя ожидать ничего хорошего. Во всем всегда есть подвох.

— Не упрямиться и просто поехать с тобой? — хмыкаю я с едкой усмешкой и перевожу взгляд на лобовое стекло. — Ну да, конечно. Уже бегу и спотыкаюсь.

— Ты хорошо подумала? — мне не нужно смотреть на него, чтобы понять — повеяло знакомым высокомерным холодком. Я точно пожалею об этом:

— Да.

— Как знаешь, — Ян резко выпрямляется, опускает окно нажатием кнопки на двери, выбрасывает окурок. Он не снимает блокировки с дверей, быстро выжимает сцепление, плавно отпускает, затем газ. Машина рвет с места, очень четко передавая эмоции своего владельца, чуть притормаживает у ворот, а затем вылетает на проезжую часть.

* * * *

Мы летим по ночным улицам города на бешеной скорости, но меня совершенно не волнует, что этот кретин находится пьяным за рулем. Больше страха вызывают догадки и мысли о том, куда мы направляемся. Я держу взмокшие ладони на этом чертовом пальто, почему-то кажущемся нереально грубым и жестким. Не могу разжать пальцы. В голове кто-то настырный уговаривает остановить парня, попытаться заговорить с ним. И в то же время, кто-то еще более настырный твердит, что в этом нет смысла. Он не станет слушать.

В итоге мои самые страшные опасения подтвердились. Когда заметила в дали сверкающие огни роскошной вывески Альянса, внутри все сжалось в тугой узел. Сразу вспомнился тот вечер, когда забирала оттуда Ритку. Сейчас я уже начала жалеть о том, что не воплотила свой замысел еще утром после звонка Лёньке.

Ян паркует машину за ограждением, глушит двигатель и снимает блокировку дверей. Я вжимаюсь в кресло. Черт возьми, я не пойду в этот гребаный рассадник местной нечисти! Но теперь, по крайней мере, понятно для чего весь этот маскарад.

Парень покидает машину, обходит ее спереди и открывает дверь переднего пассажирского места.

— Выходи, — от его бесстрастного голоса становится лишь еще хуже. Я поднимаю взгляд на парня и опасливо качаю головой:

— Я не пойду туда.

Ян с каменным лицом склоняется ко мне и шепчет:

— Не заставляй меня применять силу.

— Ян, пожалуйста… — срывается с языка, но мне не дают договорить, хватают за предплечье.

— Ты ведь сказала, что хорошо подумала, — он фактически выволакивает меня из машины, забирает из окаменевших пальцев пальто. — Или ты думаешь, что если сделаешь такое испуганное личико, то я позволю тебе сдать назад? — он захлопывает дверь машины, накидывает пальто, затем хватает меня за плечи и вжимает всем телом в иномарку. Протискивает колено между моих ног. Наплевать, что кругом люди. Наплевать, что я белая как снег, что происходящее похоже на самое натурально домогательство. Всем наплевать. И что мое сердце колотится как ненормально и вот-вот выскочит из груди. Мне страшно. Его лицо слишком близко к моему. Его глаза безжалостные, бездушные. Сейчас он кажется просто дьяволом воплоти. Я невольно отворачиваюсь, а парень лишь усмехается и тихо говорит мне на ухо:

— Нет, лягушка. Если выебываешься, так выебывайся до победного, — я чувствую, как он касается кончиком языка моего уха. Тело пробивает неприятная дрожь. Он отстраняется, нажимает кнопку на брелоке ключей, иномарка задорно пиликает в ответ. Его ледяная рука вцепляется мертвой хваткой в мою. Она больно сжимает кисть, тянет следом. Мы поднимаемся по лестнице, обходя немалое скопление народа. Затем попадаем в тускло освещенное помещение. Беспрепятственно проходим мимо секьюрити (кажется, мужчина даже кивнул моему спутнику) и оказываемся в большом просторном помещении. Здесь народу еще больше, музыка в разы громче. Все мерцает в свете лазеров и светомузыки. Я не успеваю даже толком осмотреться. Да какой там! Я едва ли вообще осознаю происходящее. Ян останавливается у барной стойки, но лишь на мгновение. Что-то говорит улыбчивой девушке-бармену. Та положительно кивает. Меня тащат через душную беснующуюся толпу. Лестница, второй этаж, лиловый коридор очевидно вип-зоны, комната… Всё внутри переворачивает, холодеет до колкой дрожи и падает вниз. Вижу Рената, расплывшегося в широкой улыбке. Он встречает нас.

— Ян, дорогой, — парень пожимает ему руку, проскальзывает по мне странным взглядом. — А я уж думал ты не приедешь.

— Я же обещал, — ровно бросает тот и, наконец, отпускает мою руку.

Успеваю заметить Влада, сидящего на одном из красных дизайнерских диванчиков и рядом с ним… Света?! Девушка замечает меня, быстро опускает глаза, что-то говорит парню. Тот усмехается. Отвечает ей. Что происходит? Зачем я здесь? Почему здесь Света? Меня на мгновение оставляют. Ян подходит к Владу жмет и его руку. Внезапно весело улыбается, садится на другой диван. Секунда и на его лице нет и намека на недавнюю злость. А я так и стою у входа, со скрещенными руками, вся сжавшаяся и ссутулившаяся. Вцепившись мертвой хваткой в рукава куртки. Оторопь не проходит, но нарастающий грохот пульса в ушах резко контрастирует с ней. Мне хочется исчезнуть отсюда. Просто испариться. Перестать существовать в этом времени и в этом пространстве.

— Ну что же ты встала в дверях? — это Ренат, подходит ко мне обнимает одной рукой за плечи. Я инстинктивно отстраняюсь, но ему наплевать. Он прижимает еще сильнее, с усилием ведет меня к столику, на котором стоят бокалы с коктейлями, полупустые бутылки, шоколад, фрукты. — Присаживайся. Будь гостем.

С меня фактически стаскивают верхнюю одежду. Сопротивление бессмысленно. Невольно бросаю взгляд на Яна. Не знаю почему, но мне хочется сесть рядом с ним, а не с этим ублюдком. Меня, конечно, никто не спрашивает, и я оказываюсь на третьем диване с Ренатом. Выдаю слабую попытку подняться, но меня тут же останавливают. Тяжелая рука парня ложится на плечо, вдавливает вниз, заставляя откинуться на спинку. Он наливает мне шампанского, протягивает бокал:

— Какая ты сегодня красивая.

В очередной раз пробивает холод. Я словно дар речи потеряла, ибо не могу произнести ни слова. Опять отстраняюсь, за что получаю ехидную усмешку. Как бы я не противилась, через секунду спиртное оказывается в моей ледяной мокрой руке.

— Вика постаралась? — интересуется Ренат, садится рядом со мной, протягивает одну руку вдоль спинки дивана за моей спиной.