— Нет. Не все… Там ещё был Ян… и…
— И?
— Я его по голове саданула, — чуть корчусь. Сама не верю в то, что сделала.
Лёнька в шоке:
— Не монтировкой надеюсь?
— Да лучше б монтировкой… — тяжело вздыхаю. Тушу бычок о подошву своих стареньких кед, бросаю его в урну и прикуриваю новую сигарету.
Парень тоже вздыхает с какой-то обречённостью, трёт лоб кончиками пальцев.
— Надеюсь, было за что.
— Даже не знаю… — это был просто рефлекс. А теперь сижу и думаю: копать себе могилу или пока ещё рано? — Я ему по уху саданула… кажется.
— Что прям так взяла и саданула?
— Ну да. Он меня за руку схватил, а я как-то… на автомате. Сама не поняла.
— Что делать будем? Они точно не в последний раз приходили, — Лёнька садится рядом.
— К ментам? — зачем-то спрашиваю.
— Ты же говорила, что это вряд ли поможет.
— Ну, попытка не пытка, — пожимаю плечами. — Других вариантов я не знаю… Хотя нет. Знаю. Но тогда кого-то из нас посадят…
— И что ты им скажешь? Что саданула богатенького мальчика по башне?
— Что какой-то урод избивает нашу соседку по общаге, — злюсь.
— Это ещё надо будет доказать. Если она сама не пойдёт в полицию, то всё без толку.
— Лёнь, — снова смотрю на друга. — Что делать? Что теперь будет? Сомневаюсь я, что он просто так всё оставит… Мне чё-то теперь реально страшно.
— Может, обойдётся? — друг натянуто улыбается, а затем вновь мрачнеет. — И ведь пока совершенно не понятно, что у них на уме. Чего хотят?
— После «Альянса»… совершенно точно понятно, — бормочу в ответ.
Смешать нас с дерьмом… и это в лучшем случае.
* * * *
Смена проходит рутинно и очень нудно. Весь день и последующий вечер хожу как в воду опущенная. Не знаю, что и думать. Жила себе жила мирненько никого не трогала и тут на тебе… Приключения на задницу свалились.
Примерно через час после начала рабочего дня звоню Ритке, говорю, чтобы в общагу ни ногой. Девушка много вопросов не задаёт, сразу понимает, в чем дело. Благо у Лёньки имеется комплект запасных ключей. Раздал мне и соседке по одному на время пока у него живём.
Время от времени меня посещают мысли, что я навожу панику на пустом месте. Раздуваю из мухи слона.
Ну что они могут нам сделать?
А потом вспоминаю зареванную Ритку, отвратные лица тех двоих с откровенным презрением кричащие, что они короли мира. Всё в их власти. Затем рассказ соседки… избитое лицо Светы. Холодные злые бледно-голубые глаза… По правде говоря, они всю смену не идут из головы. На что способен такой человек? У него какой-то ненормальный взгляд. И те ощущения, когда стояла рядом с ним… Не знаю, как это объяснить. Находиться рядом с таким человеком всё равно, что сидеть в одном вольере с голодным львом-людоедом. Сколько ни пытайся спрятаться, он всё равно найдёт и кинется, порвёт тебя на клочки. Живого места не оставит. Сожрёт.
Всё это напоминает сюжет из какой-то криминальной драмы. А я как плохая актриска сокрушающаяся о неизбежности судьбы…
Бред какой-то.
Снова несу чепуху.
Под конец собственной смены Лёнька заявляет, что тоже останется до закрытия. Не хочет, чтобы я поздним вечером одна по улицам шаталась. Я только киваю. Сейчас это капец как важно для меня. Хоть наш магазин и продаёт разного рода технику, но работаем мы допоздна. В будни закрываемся аж в десять вечера. Не сказать, что по вечерам бывает много посетителей, но я в принципе не против подобной политики. Вдруг кому-то в десятом часу приспичит купить телевизор или чайник. Только вот сегодня мне смерть как хочется свалить домой пораньше. Закрыться на все засовы и замки и никуда не выходить. Я никогда не была трусихой. Любила прогулки по ночному городу и к предостережениям о маньяках относилась с иронией. Даже после того как переехала сюда.
Видать сейчас лимит бравады исчерпал себя.
В пятнадцать минут одиннадцатого закрываем магазин. К этому времени остались только я с Лёнькой да охранник.
— Может, вас подвезти, молодежь? — с улыбкой предлагает Иван Фёдорович. Уже далеко не молодой мужичок, подрабатывающий у нас на полставке в свободное от основной работы время. — Поздновато уже, да и темно по улицам-то шататься.
Где-то я сегодня это слышала.
— Если вам не трудно, — киваю с ответной, но сдержанной улыбкой я. Хотя внутри несказанно счастлива такой возможности.
— Ну, садитесь тогда, — он указывает рукой на старенькую «семёрку».
Пока едем до Лёньки, Иван Фёдорович рассказывает о каких-то курьёзных моментах своей жизни. Спрашивает, как нам учится и нравится ли город. Я и Лёнька на каждый вопрос киваем, как китайские болванчики, улыбаемся и вообще стараемся быть максимально дружелюбными. На самом деле охранник наш оказался весьма и весьма приятным собеседником. Он понравился мне ещё в первый день, когда устраивалась на работу. Умеет поднять настроение. Когда Иван Фёдорович узнал о том, что я приезжая, да ещё и с далёкого севера, то как-то очень прикипел ко мне. Всё твердил, мол, отец его тоже родился на севере. Ещё в сороковых трудился на благо Советской армии, а потом в послевоенное время перебрался сюда.
На место доезжаем минут за тридцать, не меньше.
— Ну ладно, молодежь, — мужчина дарит мне и Лёньке дружелюбную улыбку, выглядывая из приоткрытого окна водительского места. Никогда не называет по именам, если нас больше одного. — Удачи вам!
— И вам, — я и друг одновременно киваем.
— Спасибо, что подвезли, — это уже я.
— Да пустяки, — Иван Фёдорович с усилием поднимает боковое стекло, ещё раз кивает на прощание и покидает двор.
Когда поднимаемся в квартиру, Ритка уже дома. За поздним обедом в подробностях рассказываю о произошедшем днём. Про то, как шарахнула этого белобрысого по уху. Ритка просто офигевает от моей смелости. Да я и сама в шоке до сих пор! Между делом интересуется, а не вознамерилась ли я убить парня? Сперва чуть с ног не сбила, затем карандаши, теперь это… А что? Не плохая мысль, учитывая все нюансы и перспективы.
Затем рассказываю ситуацию Светы и про того странного типа, что приходил очевидно к ней. Рита сразу смекает кто это. Оказывается, парень обладает красивым старославянским именем — Владислав. Между своими просто Влад. Но неприязни от данной информации у меня к нему, естественно, не убавляется.
Также подруга посвящает нас в некоторые тонкости биографии всей троицы. А родители-то у мальчиков ой-ёй-ёй! Влиятельные персоны города, серьёзные бизнесмены. Одним словом — небожители, мать их. И за весь разговор она не раз выделяет именно Яна. Рассказывает, что его семья имеет серьёзные связи не только на территории России, но и за границей. Кажется, папаша у этого хама владеет каким-то крупным строительным бизнесом. Да и сам парень, несмотря на молодой возраст (а годков ему оказалось на момент нашего знакомства всего двадцать девять), уже давно обзавелся немалым влиянием. И не только благодаря связям своего папочки.
Я уже говорила о том, что у меня изумительная чуйка?
Оказалось, что Оксана, или силиконовая тварь, как я в итоге её окрестила, является невестой этого самого Яна. Уверена, они друг друга стоят.
Но, из всего вышесказанного, подругу так же как и меня, да и Лёньку, я уверена, тоже озаботило то, что я увидела, когда пришла навестить Свету. Что конкретно происходило за те дни, пока мы пребывали в неведении, остаётся только гадать. Что этот Владиславик делал со Светкой ещё кроме избиения, (а я точно уверена, что бил именно он) тоже загадка. Единственное к чему приходим по итогу разговора так это к тому, что нужно всё-таки идти в полицию. И главное — заставить Свету поступить точно так же. Уверенности в том, что этой троице что-то да будет за их выходки, конечно же, нет. Но не сидеть же, сложа руки!
А ночью, когда уже все уснули, лежу рядом с сопящей подругой и долго смотрю в потолок. Где-то в глубине моего нутра ворочается тягуче неприятное чувство вины. Оно скребётся тупыми когтями и на пару с совестью нашёптывает разные гадости… Если бы тогда сама пошла на это чёртово тройное свидание, девчонку бы не постигла такая участь. Со мной было бы всё иначе.
