Итак, до сих пор Гильда и все, что с ним связано, — время и место его жизни, время и место написания его труда, его личность и происхождение, его социальный статус и религиозные взгляды — остается предметом оживленной дискуссии. Несмотря на нерешенность этих ключевых для изучения «О погибели Британии» вопросов, можно отметить некоторые общие тенденции в историографии. Прежде всего, это все большее признание скорее позднеантичного (хотя и христианского), нежели средневекового, характера мировоззрения Гильды (М. Лэпидж, Ф. Керлуэган). Во-вторых, это перемещение акцента в изучении Гильды с данных валлийской и ирландской традиции — поздних и недостоверных, с одной стороны, на ту информацию, которая содержится в самом его сочинении, и, с другой стороны — на параллели, которые представляют труды позднеантичных и раннесредневековых историков Галлии, Испании и Италии. В особенности отмечается влияние на Гильду трудов Орозия, в меньшей мере — Евсевия Кесарийского. Интересные параллели проведены между трудами Гильды и таких авторов, как Сальвиан (Р. Хэннинг, Н. Хайем) и Идаций (С. Малбергер).

Мы видели, что суждениям о Гильде в течение столетий была свойственна необыкновенная противоречивость. В значительной степени, как справедливо заметила М. Миллер, «точное значение слов Гильды определить трудно по двум причинам: отсутствие информации об истории и культуре того времени в целом (background knowledge), которое необходимо, учитывая в высшей степени афористический стиль автора, и структура самого произведения, в котором сообщения о событиях перемежаются описаниями социологического или морального характера»[434].

Действительно, внутренний облик культуры Римской и послеримской Британии так плохо известен нам, что Гильда порой и вправду кажется человеком из иного мира. Исследователи XVIII-XIX веков считали, что Гильда — невежественный монах, живший в полуварварской среде британских кельтов. Кеннет Дарк в своей вышедшей в 1994 году увлекательной работе, напротив, рисует образ своего рода северной Византии, своеобразного позднеантичного общества, выросшего на руинах римской провинции[435]. Какова была действительность? Гильда — единственный, кто может приблизить нас к ее пониманию. Ясно лишь, что с обликом Гильды-невежды, у которого, по мнению Ф. Лота, просто не хватило ума, чтобы написать приличную историческую работу, придется расстаться.

Таким образом, указания генеалогий на наличие у Гильды семьи и детей вполне стоит принимать всерьез.

Говоря о географической локализации событий, изложенных в произведении Гильды, и, следовательно, о географической локализации самого Гильды, исследователи часто смешивают два, на наш взгляд, разных вопроса:

1) в какой области Британии родился и жил Гильда и соответственно информацией и традициями о событиях V века в каком именно регионе он располагал: это в значительной степени должно определять наше восприятие его рассказа о приходе в Британию англосаксов и их расселении;

2) в какой области Британии (или же вообще не в Британии, а за ее пределами, в общине бриттских эмигрантов) было написано само «О погибели Британии» (что также должно было влиять на информированность автора, особенно о современных событиях).

Теория о том, что сочинение Гильды было написано в Бретани, основывалась в основном на Первом житии Гильды и его культе в этой области, а также на трактовке термина transmarina relatio («заморский рассказ») как «рассказ жителей Британии». В настоящее время эта теория практически не имеет приверженцев даже среди бретонских специалистов[436].

Венди Дэвис позволяет возможным предположить, что Гильда писал «где-то в пределах обширной области "Британии"... в центре, который служил своего рода агентством по сбору политических, общественных и церковных новостей, а также имел какую-то библиотеку»[437].

Однако большинству исследователей (самой Дэвис с том числе) оказалось недостаточно такой простой констатации фактов. Хотя гипотезы о месте Гильды в пространстве не столь занятны, как те, что касаются времени его жизни и взаимоотношений с королем Артуром, они тем не менее бывают достаточно замысловаты.

В начальный период изучения Гильды и его трудов делались попытки получить сведения о жизни Гильды из его житий. Однако как отсутствие надежных исследований самих житий, так и содержавшиеся в житиях противоречия вплоть до начала XX века запутывали исследователей и не позволяли прийти к каким-либо определенным выводам относительно реальных дат жизни Гильды и написания его произведения.

В английских публикациях XVI—XVII веков преобладающей стала точка зрения о существовании двух Гильд — «северного» и «южного». Вслед за епископом Джоном Бэйлем этих двух святых стали именовать «Шотландским» (Albanicus) и «Бадонским» (Badonicus). Согласно этой точке зрения, персонаж Второго жития — Гильда Бадонский, прозванный также «Премудрым», жил примерно в 493-583 гг. По утверждению Д. Питса, Гильда Шотландский был учеником святого Патрика, жил в Галлии, «пророческим духом предсказал множество битв, что случились потом».

Д. Ашер стоял на той же точке зрения: существовало двое святых по имени Гильда. Основываясь на данных Первого жития, где говорится, что Гильда прибыл в Бретань во время Хильдерика, сына Меровея (глава 16), Ашер пришел к выводу, что Гильда, родившийся в области Стратклайда, жил в V веке, и также называет его Гильдой Шотландским (Gildas Albanicus)[438]. Этот Гильда не имел ничего общего с автором «О погибели Британии». Относя битву при Бадоне приблизительно к 520 году (в соответствии с данными валлийских анналов), Ашер сделал естественный вывод, что автор «О погибели Британии» не мог жить и действовать в середине V века. Второй Гильда, писатель — Гильда Бадонский (Gildas Badonicus) — жил в VI веке, и написал свое послание около 564 года[439].

Теорию «двух Гильд» в несколько другом аспекте выдвинул в 1946 году П. К. Джонстоун, в значительной степени вернувшись к аргументации Ашера[440]. По мнению Джонстоуна, данные, сообщаемые о Гильде в житиях, во многом подтверждаются косвенными данными генеалогий и анналов. Гильда — герой житий — был сыном бритткого короля, родившимся около 500 года на севере Британии, вероятно, пиктом по происхождению, о чем говорит, например, имя его сестры Петиен (Peithien<*Pectigena, то есть «Пикторожденная»), он был женат, дал своим сыновьям пиктские (как считает Джонстоун) имена[441], основал монастырь в Рюи, в 569 году побывал в Ирландии и скончался около 572 года.

Джонстон видит следующие различия между автором «О погибели Британии» (Гильда-А) и пиктским Гильдой (Гильда-Б):

1) Гильда-А имеет ложное представление о римских стенах в Северной Британии. Он ничего не сообщает о королях к северу от Гвинеда. Регион, который был родиной Гильды-Б, его совершенно не интересует.

2) Гильда-А отзывается о пиктах и ирландцах с отвращением. Гильда-Б, скорее всего, сам был пиктом и общался с ирландскими клириками.

3) Гильда-А воспринимает нарушение обета монашеского целомудрия с ужасом (о чем, по мнению Джонстона, говорят главы 32 и 34 «О погибели Британии»). Гильда-Б был женат.

4) Гильда-А по своим симпатиям является римлянином и о кельтских властителях отзывается отрицательно (о чем говорят главы 21,26,27). Гильда-Б сам происходил из такой семьи, из самых отдаленных северных областей, населенных бриттами, а возможно, и пиктами.