Райнхард сполз на пол. Его рука потянулась к шее, но, не нащупав руну, замерла. Бездна, он знал, что скоро это случится, но, как всегда, не был готов. И всё из-за причуд Еремиаса: если бы этот овечий потрох не вернул руну раньше указанного срока… И что прикажете теперь делать?! Словно напоминая, что с проклятьями не шутят, желудок Райнхарда болезненно сжался от голода, несмотря на то, что еще несколько часов назад он был сыт. Жажда начала раздирать горло, а похоть туманила разум… Бездна! Бездна! Бездна…

Нервными движениями мужчина собрал волосы в хвост. Понимая, что уснуть не удастся, выглянул в окно. Руна звала на запад, в противоположную сторону от намеченной цели, намекая, что будет изводить и выворачивать душу, пока он не образумится и не тронется в путь. Это уже было и не раз. Особенно в начале, когда он только узнал, что должен вечно следовать за чужими желаниями. Тогда Райнхард еще пытался бороться с проклятьем и предпринимал разные попытки избавиться от его гнёта. Убегал от руны, убивал тех, кому она доставалась, накладывал заклятия, но итог был один: он получал порцию таких мук, что казалось, только смерть и есть освобождение.

Но в бездну терзания! Сейчас на страдания плоти было плевать. Еще до того, как он узнал про Айлеха, которого держат на острове Ведающих, и смутных подозрений на его счёт, которые, конечно, не могли быть правдой, Райнхард решил для себя одну важную вещь: он поможет девчонке. Почему и зачем – сам не понимал, может, чары Шатмиры действовали, а может, его вело любопытство. Но первый раз в жизни… нет, второй, Райнхард понимал, что делает всё правильно. И пусть его разорвёт от мук терзающегося тела, но он обязательно поможет Иоле и Айлеху.

Не имея привычки оставлять оружие без присмотра, Райнхард выпустил Плута, наказав ему следить за добром, и, прихватив лишь чакру, решил выйти на свежий воздух. Хотел проведать Альтаффа, но на лестнице неожиданно столкнулся с Иолой. Бледной, растрёпанной, перемазанной кровью, с небольшим тазом в руках, где плескалась бордовая вода с тряпками.

Девушка придавленно пискнула, застыла мышкой и, кажется, перестала дышать. Её пальцы сильнее вцепились в края таза.

– Хмм… Я должен об этом волноваться?

Иола затравленно покачала головой, кинув украдкой взгляд на дверь, откуда вышла.

– Тогда давай помогу, всё равно не спится. – Райнхард перехватил из ее рук таз. А Иола, вспомнив, почему мужчине не спалось, зарделась и быстрее зашагала вниз по лестнице.

Пока Иоланта полоскала тряпки и отмывала таз, Райнхард был в глубокой задумчивости. Его лицо отражало сильнейшие муки выбора и противоречий. Словно груз ответственности внезапно свалился на его плечи. Иоланте хотелось спросить, что его так тревожит, но неуверенность в том, что он ответит, не давала ей этого сделать. Лишь когда тишина стала невыносимой, она вытерла руки и уселась напротив мужчины. Не поднимая взгляд, робко обронила:

– Я слышала голоса.

Мужчина насторожился:

– Какие голоса?

Иола пожала плечами:

– Разные. Сначала женский, потом мужской, а после я перестала их понимать. Их было слишком много.

Райнхард откинулся на спинку стула и потер подбородок, заросший щетиной:

– Когда это было?

– Когда я была в купальне.

– И что они хотели?

– Они взывали о помощи… Взывали к Шатмире, просили освобождения. Но я не понимаю, как им помочь, и мне от этого невыносимо. Словно я сама заперта в невидимой темнице. Мне даже дышать сложно. Всё окутано безнадёжностью и тьмой.

– Безнадёжность и тьма, говоришь? – Ножки стула царапнули пол – мужчина резко поднялся. – Идём.

– Куда?

– В купальню, – неизвестно почему веселясь, отозвался Райнхард.

Иола вошла в помещение и настороженно прислушалась.

– Ну, что, слышишь их?

– Нет.

– Может, стоит повторить то, что ты делала?

Иоланта испуганно отступила от воды, представив, как раздевается под пронзительным взглядом стальных глаз, которые смотрят как-то по-другому, и медленно опускается в воду.

– Нет, я больше не хочу купаться!

– Ладно, успокойся. И лучше сядь, – мужчина указал на скамейку в углу. – Попробуй вспомнить, о чём думала в тот момент, и расслабиться. – Сам Райнхард опустился на пол напротив и осторожно взял ладони Иолы в свои руки, слегка сжал. – Не бойся, я помогу.

Она поджала губы и с сомнением посмотрела на мужчину. Некоторое время тушевалась под проницательным взглядом, который словно забирался под кожу, но потом прикрыла глаза и медленно выдохнула. Стала вслушиваться в шум реки, что мерно точила камень, в свое тихое дыхание и ощущать тепло чужих рук, что стали медленно поглаживать большими пальцами по тыльной стороне её ладони, расслабляя и успокаивая. И действительно, в какой-то момент она расслабилась и всё, что её волновало, вдруг перестало быть важным.

«Ты вернулась! Великая Шатмира, мы знали, что ты не оставишь своих детей!»

«Иди к нам!»

«Найди нас!»

«Освободи нас!»

Райнхард вздрогнул, когда девушка, внезапно открыла глаза и ее лазурные радужки приобрели божественное сияние, а распущенные медные пряди, завивавшиеся в крупные кольца, приобрели золотые прожилки, словно по ним побежала чистая энергия. Хотя, возможно, так и было. Мужчина отшатнулся, уступая дорогу Иоле.

Она покинула купальню и направилась к выходу из дома. На улице Иоланта лишь на секунду замерла, прислушалась, а после, не замечая ни усилившегося дождя, что мигом промочил её до нитки, ни рвущего платье и волосы ветра свернула к одному из неприметных сарайчиков.

Их должна была поглотить тьма, но свечение от волос и кожи усилилось, превращая девушку в иллюзорное небесное создание не из этого мира, подчиняющееся совсем другим законам мироздания. Райнхарда, повидавшего многое за слишком длинную жизнь, было сложно поразить, но Иоланта заставила его на миг замереть и восхититься. Только когда девушка опустилась на пол, прильнула ухом к соломе, устилающей пол пустого помещения, и что-то зашептала на известном только ей языке, Райнхард очнулся.

Он сел рядом и стал разгребать солому в стороны. Каково же было его удивление, когда руку оцарапала грань ярко-жёлтого анимуса, наполовину утопленного в земляной пол. А потом и других, выложенных в виде руны Уруз, олицетворяющей могущество, силу и власть.

– Бездна! – Райнхард яростно сплюнул. Он, конечно, всего ожидал от гостеприимного дома и приветливой хозяйки, но то, что это окажется логово ведьмы, не был готов принять. Либо он стареет и дальше своего носа уже не видит, либо теряет хватку.

– Иола, пойдем, нужно немедленно уходить, – мужчина тронул девушку за плечо, но та лишь стала бормотать быстрее и яростнее.

– Иола, сейчас не время проявлять свои способности! Если не уберемся в ближайшее время, то пополним коллекцию!

Он вновь потянул девушку, но она зашипела, а в следующее мгновение светиться начали не только ее глаза и волосы, но и сердце, словно внутри хрупкого сосуда рождался свет. Глаза стало невыносимо резать. Райнхард отступил, прикрыл лицо руками, и в тот же миг услышал громкий хлопок: несколько десятков анимусов одновременно лопнули и потухли, а души, которые могла видеть только Шатмира, устремились ввысь, на свободу.

Девушка обмякла и распласталась на полу. Райнхард осторожно перевернул её, приподнял, убрал с лица мокрые пряди:

– Ты как?

– Что случилось?

– Случилась ты, Иола.

В её чистые глаза цвета лунного хрусталя закралось непонимание.

– Давай я позже всё тебе расскажу.

Иоланта посмотрела на Райнхарда с лёгким укором и, словно зная о чём-то, о чём не догадывался альх, спокойно произнесла:

– Другого раза не будет.

Райнхард чертыхнулся:

– Помнишь, мы проходили Мёртвополье и ты спрашивала, как люди отнимают чары у сидов?

Иола кивнула. Райнхард поднял один из осколков и показал ей.

– Красивый… камешек.

– Это не камешек, Иола, это анимус – душа, запертая в каменном сердце. При помощи этих камней люди отнимают чары. Душа привязана к потокам, через который любой может научиться черпать силы и использовать чары. Каждый анимус уникален, как и тот, из чьей груди его вырезали, поэтому они несут разные умения. Например, те, что открывают порталы, сделаны из сердец пикси, но не тех мелких зубастых человечков-стрекоз, а их старших собратьев, которых практически не осталось, поэтому камни перехода очень редки и невероятно ценны.