Кабинет Манназа был мрачный, и дело не только в массивной добротной мебели из темного дерева, прохладе, что хранили каменные стены, и длинном узком окне, не пропускавшем достаточно света. Но и в двух шкафах, в одном из которых хранились толстенные книги с потертыми корешками, пахнущие старостью и пылью, а в другом – множество баночек с мутной жидкостью.

– Что это? – не смущаясь, спросил парень и подошёл к стеллажу. Стал рассматривать отвратительную муть зелено-черного цвета, но тут же отскочил в сторону, едва не смахнув пару банок на пол. В одной из склянок оказались чьи-то потроха, а в другой – глаз. – Омерзительно!

– Прошу, осторожнее. – Манназ любовно придержал дрогнувшие банки и подтолкнул Айлеха к своему столу, на котором аккуратно стояла подставка с перьями для письма, шкатулка из черного непрозрачного стекла, лежали несколько скрученных свитков и тяжелая связка ключей, которые, как помнил Айлех, мужчина всегда носил на поясе.

– Не бойся, мальчик. Это всего лишь воск. Он ненастоящий и вреда тебе не причинит.

– Глаз из воска?! – Айлех обернулся, но глаз скрылся из виду, опустившись на дно мутной банки.

– Видишь ли, наш орден – это намного больше, чем просто поклонение Творцу. Это, как я уже говорил, хранилище знаний мудрецов, что посвятили всю свою жизнь поиску истин.

– Истин? – Парень нахмурился.

– Да. Каждый, на кого снизошла манна, может посвятить себя не только служению Творцу, но и высшему благу для человечества – науке. Это очень почетно. Мое предназначение, помимо прочего, – узнавать как можно больше о мире и населяющих его существах. – Манназ мягко улыбнулся и отодвинул стул для Айлеха. – Но я не об этом хотел с тобой поговорить. То, что я расскажу, для такого незрелого ума может оказаться сложным. Но я один из ведающих. – Манназ постучал по своему анимусу, впаянному в лоб. – Я вижу больше, чем простые смертные, поэтому знаю, что должен тебе открыться. Тебе понравится. – Он подмигнул. Но, увидев, как Айлех посмурнел и сдвинул брови к переносице, поднял указательный палец вверх: – Я знаю, что это будет непросто. Не все готовы узреть истину, но позволь я всё же попробую?

Манназ сел в свое кресло и подвинул к себе шкатулку. Замок щелкнул, и крышка открылась. Из нее служитель стал доставать прозрачные неказистые камни с множеством граней как внутри, так и снаружи. Некоторые камни были мутные, некоторые – прозрачные как слеза, но все они напоминали тот камень, что взорвался в ладони жнеца, и тот, что был во лбу главы ордена. Анимусы.

– Понимаешь, Айлех, мир не делится на черное и белое, на добро и зло, жизнь и смерть. Всё намного сложнее и многограннее. В нем есть оттенки всевозможных цветов. – Манназ отодвинул шкатулку и начал указывать на бесцветные камни: – Есть оттенки зеленого. Есть оттенки фиолетового. Есть оттенки белого и красного, есть оттенки таких цветов, что невозможно дать определение. Эти оттенки видят немногие. Но всё же. – Он перевел взгляд на седую прядь, прятавшуюся в каштановых волосах Айлеха. – Суть не в этом, а в том, что каждый оттенок берет свое начало из потока. Поток – это нити, что окружают наше мироздание. Сеточка невидимой энергии. Где-то эта сеть густая и яркая, где-то – истонченная и слабая. Но, в любом случае, если при помощи камней ты научишься чувствовать поток, черпать из него энергию, ты приблизишь себя к Творцу. По-нашему это называется манна. Она дается не каждому. Но если дается, как я уже говорил, ты получаешь силы, определяющие твою дальнейшую судьбу.

Я знаю, что ты уничтожил анимус, и с моей стороны опрометчиво давать тебе камень, не узнав границы твоей мощи, но я всё же попробую. Думаю, то, что спровоцировало взрыв, было вызвано твоим нестабильным состоянием в тот момент. Брат Алор доложил, что ты был подавлен, испуган и зол. И это неудивительно: не каждый способен выдержать встречу с жнецом и не потерять чувства.

Мужчина подвинул к Айлеху крайний камень.

– Возьми его в руку. Закрой глаза и попробуй уловить цвет потока, с которым этот анимус связан. Только прошу, не взрывай: если ты не знал, эти камни бесценны.

Айлех нервно дернул головой:

– Зачем вам это?

– Боишься?

– Вот еще! – Не понимая, что задумал глава ордена, но надеясь поскорее закончить пустой разговор и сбежать из жуткого кабинета с глазом в банке, Айлех всё же потянулся и взял камень. Камень оказался теплым, и, хотя Манназ уверял, что он крепче гранита, Айлех почувствовал, что суть камня невероятно хрупкая. Айлех в первые секунды даже побоялся его сжать. Но Манназ накрыл его пальцы своей ладонью.

– Чувствуешь?

Айлех непроизвольно дернулся, сбросил чужую руку и кивнул, ошарашенно моргая.

– Он пульсирует…

– Верно.

– Он словно живой, – возбужденно воскликнул Айлех и поднес камень к глазам. А присмотревшись, уловил, как некоторые грани отдают бледно-желтым.

– Жёлтый! – Айлех улыбнулся, почувствовав, как теплый лучик потянулся к его ладони, окутал пальцы, а в следующее мгновение ощутил, как недавняя тревога и переживания отпускают сердце, а душу наполняют тепло и уют. Как будто перед ним сидит не мрачный и пугающий глава ордена, а давний приятель. И, что самое удивительное, Айлех понял, что больше никуда не спешит и его ничто не тревожит.

Эта мысль так яро ужалила, что Айлех выпустил из рук камень и вскочил на ноги.

– Что вы делаете?

– Тихо, мальчик, успокойся. – Манназ поднялся следом. – Удивительно, но ты не только увидел поток, но и смог из него черпнуть. Представляешь? Этому в нашем святилище учатся годами, десятилетиями, а ты смог с первого раза. Ведающие, троготы, жнецы, лекари, правители – всем им нужно время, чтобы освоить поток одного-единственного цвета, но ты, я в этом не сомневаюсь, сможешь больше. Возьми, попробуй другой анимус! Ты поистине необычный мальчик. Скажи, кто были твои родители? Ты говорил, что всю жизнь провел на штольнях. Но как ты туда попал, как оказался среди сидов? Где сейчас твои родители?

Айлех отскочил от Манназа, как от прокаженного.

– Вы хотели, чтобы я всё забыл? – Сердце Айлеха обожгло страхом.

– Чушь, это магия потока. Желтый дарует спокойствие, забирает тревоги и переживания. Если научишься управлять камнем, сможешь применять поток на других. Анимусы спокойствия – самые распространенные, помогают во врачевании, облегчают страдания, но если кто-то замышляет против тебя недоброе, они также способны отвратить беду и повергнуть врага в апатию.

Айлех затряс головой и попятился к выходу:

– Мне не нужна ни ваша магия ни ваши камни! Это всё неправильно! – Он сам не понимал, что его взволновало больше: магия странных камней или безумие во взгляде Манназа. А может, то, что ему понравилось прикасаться к потоку? Да, всего секунда, за которую мало что можно понять, но и ее хватило, чтобы ощутить себя всесильным. Айлех всегда завидовал сидам и их врожденным чарам. Хотя назвать чарами безболезненное выдирание зубов или предсказание погоды было сложно. Но никогда Айлех не думал, что к этому можно прикоснуться через удивительные камни.

– Нет. Я этого не хочу! Мне это не нужно. Может, вы просто отправите меня домой? Мне кажется, вы лукавите, говоря о том, что не можете это сделать. Вы не знаете, насколько я крепкий: я смогу выдержать еще одно путешествие через портал. Вы же сами сказали, что я необычный. Дайте мне шанс. Прошу… Я уже говорил, что мой друг в беде, и, если в ближайшее время я не вернусь, она может пострадать.

– Она? – странным голосом уточнил ведающий, и доброта на лице Манназа сменилась презрением. Он не спеша поднял анимус и аккуратно положил в шкатулку. – Так всё дело в женщине? Хотя чему тут удивляться, – сухо бросил глава ордена, не оборачиваясь, – женщины испокон веков развращают, уводят с истинного пути и ввергают в грех умы вот таких неразумных юнцов, как ты. Заставляют творить глупости и непотребства. Если бы ты знал историю, то понимал, что вся скверна идет от женщин, от прародительницы всех женщин Альмирии. Она коварно соблазнила нашего творца Альхарда и чуть его не погубила. Слава Альхарду, он оказался прозорливее лживой твари: разгадал коварство Альмирии и безжалостно ее уничтожил. Жаль, что нельзя уничтожить скверну в каждой женщине, ту часть коварной богини, что живет в их крови и поныне, а значит, делает их такими же падшими, как она. – Манназ обернулся и безумно горящим взглядом вперился в Айлеха, вцепившись пальцами в его предплечья. – Пойми, мальчик, женщины – это чума, грязь, скверна, выжигающая разум мужчин, и…