– Пошла прочь! – прорычал альх, грубо отталкивая девушку.

– Простите господин!

– И передай хозяйке, что её забота бесценна!

В непонятном смятении чувств Райнхард шёл на ужин, куда его пригласила хозяйка замка. Почему не граф? Да потому, что единственное, что Вильгельм мог сам, это не наделать в штаны. Как оказалось, в недавнем прошлом его сломила непонятная болезнь, сделавшая графа немощным. И все обязательства по замку легли на графиню.

Прекрасную графиню Эйлин, что за эти годы стала еще прекраснее. Райнхард всегда знал, что мир слишком тесен и они обязательно встретятся, но, сколько ни готовил себя к этой встрече, все равно оказался не готов. Растерял всё браваду и красноречие и мог только смотреть и сравнивать ту хрупкую Эйлин, что таяла от страсти в его объятьях и щедро делилась светом, и эту несгибаемую, статную женщину, к которой не прикоснёшься без разрешения. А если и прикоснёшься, то наверняка останешься без рук.

Ее горящий взгляд говорил, что она не забыла ту ночь, когда доверилась ему и чуть не поплатилась за это жизнью. Хотя какая может быть обида, зло одернул себя альх, нервно приглаживая волосы. Он спас её и её отца, выполнил условия сделки, и она ушла на все четыре стороны. Каждый остался при своём.

Но раз так, почему вина подтачивает изнутри?

Райнхард остановился перед резной дверью столовой и сделал пару успокоительных вдохов. Бездна, эта женщина до сих пор имеет над ним власть!

– Ужин при свечах, за графским столом. Ну, надо же, какая честь! А я думал, накроете мне вместе с лекарем, что может только коней.

– Как нога? – спокойно обронила Эйлин, когда в столовой появился стихийник, в новой одежде, гладко выбритый и причёсанный. – Надеюсь, лекарь вам помог?

– Спасибо, жить буду.

– Ммм… – Эйлин отпила красного вина и промокнула губы белоснежной салфеткой. – А моя служанка была достаточно услужлива? вас всё устроило?

– Про какую служанку речь: ту, что в прабабки мне годится или в дочери?

– Ну, вам виднее. – Эйлин пожала плечами. – Прошу, присоединяйтесь… – Она сделала паузу, словно не помня его имени и давая стихийнику возможность представиться.

– Райнхард.

– Просто Райнхард, без титулов и регалий?

– Вы верно услышали, графиня. Восхищаюсь вашим тонким слухом.

– Как мило. – Эйлин обернулась к супругу, что безучастным взглядом прожигал стену напротив: – А наш гость, Вильм, очень остроумен. Наконец появился кто-то, кто разбавит пресность наших с тобой вечеров. – Она нежно провела по щеке графа тыльной стороной ладони и аккуратно повесила салфетку на его грудь.

Райнхарда, перекосило от отвращения. Он уселся на противоположном краю стола, и, не дожидаясь прислуги, тоже плеснул в бокал красного вина.

– Вижу, графская жизнь пошла вам на пользу. Вы стали еще прелестнее. – Райнхард, не скрывая своего интереса, облизал Эйлин взглядом. Её зеленые глаза, подведённые черным, делали из без того привлекательный взгляд ярче, россыпь светлых волос, прибранных у висков, украшали черные жемчужины, правое ушко обвивала серебряная каффа в виде дракона. Чёрное платье, не по моде откровенное, особенно для знатной особы, облегающее как вторая кожа, открывало белоснежные плечики и подчёркивало пышную грудь, внизу слегка расширялось, скрывая воздушные юбки. На длинной шее Эйлин висел медальон, который ревностно обвивал ящер, похожий на того, что украшал женское ушко.

Эйлин на его заинтересованность лишь слегка усмехнулась,

– А как жизнь скитальца? До сих пор гоняетесь за чужими мечтами? Вижу, руны на шее нет… или вы ее в другом месте прячите, чтобы ненароком не потерять?

– В другом месте, – сухо парировал стихийник.

– Ну, тогда я спокойна, а то мне бы пришлось подумать, что вы прибыли сюда, чтобы что-то у нас украсть, выполняя желание какого-нибудь больного ублюдка. Ой, – Эйлин захлопала длинными ресницами, – простите, леди не пристало так скверно выражаться… Но здесь же все свои. – Она лукаво улыбнулась и дала знак слугам, чтобы начали подавать еду.

Ужин прошёл в невероятном напряжении. Несмотря на голод, Райнхарду кусок в горло не лез: все внимание занимала женщина, что будто бы явилась из его грез. На вид утонченная, хрупкая, но с такой мощью во взгляде, что сносило с ног. Да, за это время внешне Эйлин почти не изменилась, приобрела лишь царственную осанку и гонор. Но как он уже смел подметить, внутренне это был другой человек. Семнадцать лет не прошли даром. Ее внутреннее «я» излучало не свет исцеления, а бездушье ледяных чертогов.

– Как ваш отец? Надеюсь, жив и здоров?

– Мой батюшка уже давно отдал душу Вечности, так что не будем про него.

– Так ты осталась одна?

– Мы уже перешли на ты?

– Эйлин, может, перестанем играть в учтивость? Мне правда жаль, что тогда так вышло. Я не желал тебе зла.

Изящные бровки удивленно приподнялись. Женщина посмотрела на альха, как на умалишённого, а после громко и совсем неприлично рассмеялась.

– Вижу, чувство юмора ты не утратил. – Она, по примеру стихийника, тоже опрокинула в себя бокал вина и попросила слугу вновь его наполнить. Далее начала невероятно тщательно пережёвывать листья салата, но когда тишина и пристальный взгляд альха стали напрягать, она не выдержала:

– Не сочти за дерзость, но я все же поинтересуюсь: долго ты собираешься пользоваться нашим гостеприимством?

– Что, уже гонишь?

– Как можно! Всего лишь праздное любопытство.

– Избирательное любопытство. – Альх откинулся на спинку стула и прищурился. – Почему тебя не интересует вид, в котором я тут появился, или мое ранение?

– Ну, зная тебя, это могло быть всё, что угодно. Голодные звери, наемные убийцы, твари из бездны, бандиты, ну, или, на худой конец, троготы, – безразлично перечислила женщина, загибая изящные пальчики с длинными ноготками.

– Не угадала. Это был горный тролль.

О том, что тролль уничтожен, он говорить не стал.

– Горный тролль в окрестностях замка?– Эйлин притворно ахнула. – Этого не может быть! Дозорные никогда не сообщали ни о чем подобном. Откуда он мог взяться?

– Сложно сказать, учитывая, что ближайшие горы очень далеко. Без помощи этого зверя сюда не привести.

– Ты думаешь, его кто-то нарочно сюда доставил?

– Уверен, – не мигая, сказал Райнхард.

– Но для чего?

– Очевидно, чтобы либо не выпустить людей из замка, либо не впустить. Тебе правда об этом ничего не известно?

– Конечно, нет! – негодующе бросила полуальвийка и резко встала из-за стола. – Я обязательно выясню, что происходит, и поговорю с главой стражи. Возможно, они это скрывали, не желая меня тревожить, а возможно, они просто глупые бездари. В любом случае, они обязаны его убить. Не хватало нам еще разорения земель! – Приподняв подол с нижней юбкой, Эйлин направилась к выходу, приказала служанке, наконец, накормить графа, что так и сидел восковой куклой, а Райнхарду пожелала доброй ночи.

Ну, надо же, нашла повод сбежать! Райнхард не сомневался, что Эйлин знала про тролля, но вот ее поведения пока разгадать не мог. Но, несмотря на это, мужчина не стал отказывать себе в удовольствии и продолжил трапезу, при этом не забыв расспросить служанку поподробнее о том, что случилось с графом и почему он напоминает живого мертвеца.

– Это начало происходить после пожара два года назад, когда погибла первая жена графа. Он долго пребывал в скорби, а после подхватил непонятную болезнь, которая стала делать его апатичным и безразличным к окружающему. Сначала забвение приходило на несколько часов, потом – дней, а теперь он практически из этого состояния не выходит.

– Но как же он женился на Эйлин? И откуда она вообще здесь взялась?

– Леди Эйлин была фрейлиной леди Онелии. Она переживала утрату не меньше графа, и, видимо, общее горе их сплотило. В любом случае, не мне об этом сплетничать, – пряча взгляд, смущенно произнесла женщина. – Простите господин.

Ни о каком сне не могло быть и речи. Когда замок погрузился в грезы, Райнхард дал фамильяру свободу и, украдкой осмотревшись, тенью скользнул из своей комнаты. Нежданная близость к Эйлин сильно отвлекала, но он помнил, зачем находится здесь. Райнхард прошел по нескольким коридорам замка, внимательно осматриваясь и надеясь, что артефакт душ сам скользнет к нему в руки. Но чуда не произошло.