Опустив глаза, я потянулась закрыть кран. Именно тогда я заметила маленький, обгоревший клочок бумаги, застрявший в сливном отверстии. Я отставила чашку в сторону и осторожно вытащила его. В ширину он был всего несколько сантиметров, и его явно жгли, но несколько слов до сих пор можно было разобрать.

Сощурившись, я посмотрела на них, и кровь застыла в моих жилах. Кажется, я ошиблась насчёт Марша. Оставив чашку с водой там, где она стояла, я вернулась к Винтеру. Он присел на корточки рядом с головой Марша и толкал его.

— Винтер, — прошептала я. Он не отреагировал. Я попыталась снова: — Раф!

Он уловил настойчивость в моём голосе, повернулся и посмотрел на меня. С мрачным видом я протянула ему крошечный кусочек бумаги.

— Мне, наверное, надо было надеть перчатки, — извиняясь, сказала я, понимая, что, возможно, нарушила сохранность улики.

Винтер встал и взял его. Меньше секунды ушло на то, чтобы он понял смысл. Лицо его сделалось непроницаемым, и что-то необъяснимое промелькнуло в его глазах. Не сказав ни слова, он резко развернулся, широким шагом подошёл к Маршу и за шкирку потянул его вверх.

Даже яростный рывок Винтера не сразу разбудил ведьму. Он издал стон. Когда Винтер встряхнул его, он, наконец, открыл глаза, и в их мутной карей глубине плескалось осоловелое замешательство.

— Ч-что? — бессвязно пробормотал Марш.

— Философус Оскар Марш, вы арестованы по обвинению Священного Ордена Магического Просвещения, — сурово выплюнул Винтер, используя официальную терминологию Ордена. — Любая попытка использовать магию для провокации, побега или избежания ответственности за свои действия будет использована против вас, вне зависимости от того, виновны вы или нет. Вы имеете право на адвоката и обращение в немагические суды для рассмотрения дела.

Казалось, Марш всё ещё не понимал, что происходит. Я его не винила: вот он лежит в коматозе в луже своих собственных слюней, а в следующее мгновение на него орёт разъярённый Адептус. Затем мой взгляд сместился ниже, и я заметила, что среди разных пятен на его замызганной футболке определённо была кровь. От моего сочувствия тут же не осталось и следа.

— Что я сделал? — он часто моргал, словно пытаясь вспомнить.

— Вы украли скипетр Ипсиссимуса и девятый том Манускрипта Сайфера. И, наконец, — прошипел Винтер, — вы убили Адептуса Экземптуса Дайала.

Марш просто глазел на него.

— Не думаю… — простонал он. — У меня так болит голова. Мы можем это сделать в другое время?

Винтер холодно рассмеялся ему в лицо.

— Как бы не так. Твоё время вышло.

Ко времени нашего отъезда в компании с незадачливым Маршем, дом его кишел ведьмами. Мне пришлось бороться с искушением ликующе указать Винтеру, что я была права насчёт запаха: парочка бедняжек из Тайного отдела, которым поручили разобрать мусор Марша, нашли остатки кебаба и несколько недоеденных чипсин, приправленных теперь уже испортившимся соусом карри.

Винтер был за рулём принадлежащего Ордену фургона и ехал обратно в главный офис, а я разместилась сзади с нашим подопечным. В воздухе витал неповторимый аромат. Я бы сказала, что это из-за Марша, но он источал лишь смесь залежалого чили соуса, алкоголя и кисловатого запаха пота. За время поездки никто не проронил ни слова. Только когда мы оказались в маленькой комнате в здании Тайного отдела, мне показалось, что теперь будет уместно заговорить.

Мы заняли места напротив бледного и потного Марша, переодетого в камерную робу.

— Знаешь, — обратилась я к Винтеру, — я здесь впервые. Я недели работаю на тебя и никогда не переступала порог этого здания.

Винтер странно на меня посмотрел:

— Прошло всего несколько дней. Едва ли недели.

— А такое чувство, словно прошли недели.

Он закатил глаза.

Оскар Марш практически не обращал на нас внимания. Я прочистила горло и подалась вперёд.

— Оскар, — позвала я. — Ты бывал здесь раньше?

Вопрос словно не сразу до него дошёл.

— Ч-что?

— Ты раньше бывал в Тайном отделе?

— Э, — он почесал затылок, словно пытался вспомнить. — Ага, несколько раз.

— Почему бы тебе не рассказать нам об этих случаях? — подтолкнула его я. Если у Марша были приводы, я хотела всё о них знать. Учитывая наши успехи с получением материалов до сих пор, шансы добыть информацию от самого Ордена были невелики.

— Э, — снова сказал он. Похоже, это его любимое словечко. — В тот раз, когда я упал в озеро.

Я бросила на Винтера озадаченный взгляд. Он кивнул.

— Вы говорите о пруде для уток за корпусом Геомантии? — спросил он.

— Да-да, — сказал Марш. — Хотя уток там не было. Только куча какой-то зелёной фигни.

Я откинулась на спинку стула.

— Как-то это нечестно — быть приведённым на допрос в Тайный отдел за такой маленький проступок.

Марш сморщил нос.

— Я превратил воду в водку. Когда я упал в неё, я пытался выпить.

Брови мои взлетели вверх. Неудивительно, что вокруг не было уток. Не думаю, что плескаться в алкогольном озере — любимое времяпрепровождение птиц. Хотя как по мне, так звучит не так уж и плохо.

— Не любишь вино? — спросила я.

— А?

— Не бери в голову, — я не отводила от него глаз. — Когда ещё?

Он снова дёрнулся.

— Когда ещё что?

Либо у этого парня память как у золотой рыбки, либо он хорош в уклонении от вопросов.

— Когда ещё ты бывал в Тайном отделе?

— В тот раз, когда я потерял документы по строительным нормам Виндзорского замка, — ответил он. — И чего все так всполошились? Они же нашлись.

Заинтригованная, я забарабанила пальцами по столу.

— И где же они были?

Он пожал плечами:

— В ящике. Я забыл, что положил их туда.

— А ящик где? — уточнил Винтер.

— Дома.

Винтер сел даже прямее, чем обычно.

— Вы забрали домой важные документы и забыли о них?

— Это было всего один раз, — буркнул Марш. Он потёр лицо. — Долго ещё? Я правда совершенно неважно себя чувствую. Боюсь, меня сейчас стошнит.

Винтер подхватил небольшую мусорную корзину:

— Вот, держите, — без тени улыбки сказал он. — Можете воспользоваться, если стошнит.

Марш взял корзину, обхватил руками и прижал к груди. Я очень надеялась, что он удержит содержимое своего желудка; я редко хорошо переносила чужую рвоту.

— Итак, — произнёс Винтер, едва ли не потирая ладони. — Вам уже доводилось брать документы, не принадлежащие вам. Почему бы вам не рассказать нам, что вы сделали с девятым томом?

— Девятым томом? — прошептал Марш. — Вы о Манускриптах Сайфера? Вы уже упоминали их.

— Да, — Винтер скрестил руки. — Упоминал. Где он? Нам известно, что вы сожгли как минимум одну страницу. Где остальные?

Марш сглотнул.

— Я ничего об этом не знаю. Я никогда не был рядом с манускриптами Сайфера. Я даже никогда не заглядывал в них в библиотеке.

Винтер черкнул для себя заметку: несложно будет проверить, лжёт Марш или говорит правду.

Мужчина-ведьма продолжил:

— Я бы не стал брать их. Я бы даже не знал, как их взять. Они разве не окружены магической защитой?

Винтер презрительно скривил губы:

— Обычно да, — он сжал зубы. — Но вы нашли способ обойти их, не так ли? Вы обманули систему, в процессе едва не убив меня и мисс Уайлд. Какую же цель вы преследуете, Марш? Могущество? Вы можете нам рассказать. В тюрьме вам Манускрипт пользы не принесёт.

— Я не знаю, о чём вы говорите! Я же сказал вам, я никогда к нему не прикасался!

— Тогда почему мы нашли явные свидетельства его пребывания в вашем доме?

— Я не знаю!

Винтер выдохнул, затем резко сменил курс. Он мягко спросил:

— Что случилось с Адептусом Дайалом? Он угрожал вам? Поэтому вы убили его? Оскар, мы знаем, что вы не планировали этого заранее. Это была самозащита? Если да, мы сможем вам помочь. Мы понимаем, что с этим Дайалом могло быть непросто.

— Дайал — хрен моржовый, — хмыкнул Марш. Затем помедлил и поднял глаза. — Он мёртв? — он издал смешок. — Скатертью дорожка.