Заглядывая вперед, можно сказать, что финансовое будущее было мрачным. Финансовые отчеты, представленные в Палату Общин, показывали, что оборона Кале и шотландских границ поглощала две трети доходов короля, оставляя большой дефицит на обычные дела правительства. Крупные выплаты военным казначеям Генриха V во Франции поддерживались только за счет отвлечения денег, необходимых для основных расходов в Англии, и погашения долгов. Таможенные сборы упали из-за спада торговли в течение последнего года, и большая их часть была направлена на содержание гарнизона Кале и погашение займов от епископа Бофорта. После шести лет почти непрерывных боевых действий, в течение которых настойчивые финансовые проблемы неоднократно отодвигались на задний план, напряжение давало о себе знать. Многие прошлые долги Генриха IV и долги самого Генриха V как принца Уэльского все еще оставались непогашенными. Военное жалованье за Азенкурскую кампанию все еще оставалось невыплаченным. Несколько капитанов, служивших во Франции, годами не получали жалованья для своих людей. Так например, граф Саффолк был должен почти 2.500 фунтов стерлингов в качестве жалованья за 1417 год. На момент пленения при Боже, граф Хантингдон был должен более 8.000 фунтов стерлингов в качестве жалованья и 1.000 фунтов стерлингов в качестве премий. Задолженность гарнизону Кале выросла до 28.710 фунтов стерлингов[903].

Постепенное иссякание денежного потока из Англии все больше перекладывало бремя войны на налогоплательщиков северной Франции, которые были не в состоянии его нести. В целом, французские доходы Генриха V оплачивали лишь гарнизоны в Нормандии и Париже, но очень мало, расходы на содержание армии в поле. Отчет военного казначея короля, сэра Уильяма Филиппа, который охватывает полевые операции под командованием Генриха V в последний год его жизни, показывает, что две трети их стоимости все еще финансировались из его английских доходов, менее пятой части — из французских доходов, а остальное — из нерегулярных поступлений, таких как выкупы за пленных. Вклад от французских доходов почти весь был получен из Нормандии. Однако доходы Генриха V от Нормандии оказались гораздо ниже ожидаемых. В провинции, пострадавшей от военных действий, разбойничьих нападений и масштабной миграции, оказалось трудно собрать 400.000 ливров, предоставленных Нормандскими Штатами в январе. Выплаты пришлось растянуть на два года. Только две трети субсидии (около 40.000 фунтов стерлингов) были когда-либо собраны[904].

Поступления Генриха V из остальной Франции невозможно подсчитать из-за отсутствия сохранившихся записей, но положение, вероятно, было еще хуже. Когда в июле предыдущего года чиновники Генриха V взяли под контроль французскую королевскую казну, они столкнулись с картиной финансового и административного хаоса. Ответственность была нерационально распределена между различными чиновниками и правительственными учреждениями. Девальвация привела к хаосу как в поступлениях, так и в расходах и сделала невозможным бухгалтерский учет. Налоговая администрация повсеместно потерпела крах. Поступления упали до исторического минимума. Доходы от монетных дворов, которые были главной опорой государственных финансов в течение последних трех лет, рухнули.

Финансы были одной из областей внутреннего управления Франции, в которой Генрих V был намерен навязать свою волю. На встрече в августе 1420 года в замке Корбей во время осады Мелёна, на которой присутствовали английский король, герцог Бургундский и их союзники, Совет Карла VI реорганизовал монетные дворы северной Франции. Месяц спустя Генрих V провел через Совет ряд жестоких реформ, призванных навести некоторый порядок в бухгалтерии и управлении сбором налога с продаж. Два генеральных министра финансов, которые еще оставались на своих постах, были уволены вместе с рядом подчиненных чиновников. Финансовая бюрократия была радикально сокращена. Бесчисленные выплаты в пользу третьих лиц были отменены, а новые запрещены. Упростилось делопроизводство. Но эти меры вряд ли принесли много плодов к 1421 году. Более того, они ничего не сделали для решения основных проблем, которыми были вызваны развалом королевской власти, дезинтеграцией администрации короля и нарушением коммуникаций между Парижем и провинциями. В результате англо-бургундское правительство в первые месяцы своего существования по-прежнему сильно зависело от манипуляций с монетой. В августе 1420 года Генриху V удалось передать монетные дворы синдикату парижских менял на шесть месяцев за 500.000 ливров. Но в следующем году доходы от чеканки монеты тоже рухнули. Перечеканка монеты, которая, как ожидалось, должна был восстановить нормальное денежное обращение и собрать большие суммы в казну, оказался позорным провалом. Поступления от серебряного сбора были разочаровывающими и медленными. Те немногие серебряные монеты, которые были отчеканены, быстро исчезли из обращения из-за поступления в оборот обесцененных денег Буржского королевства. Вся затея была сорвана неумолимым ростом рыночной цены на серебро, и августе 1421 года от нее отказались[905].

Английский Парламент был распущен 23 мая 1421 года. Оставшееся время пребывания Генриха V в Англии было посвящено попытке отделить шотландцев от Дофина и остановить "новую армию Шотландии", которая должна была пересечь море во главе с графами Дугласом и Маром летом. По возвращении в Англию Генриха V сопровождал Жиль де Кламси, член узкого круга французских чиновников, работавших в английской администрации в Париже. Кламси был назначен руководителем совместного посольства в Шотландию от имени Карла VI и короля Якова I. Его инструкции заключались в том, чтобы призвать шотландского губернатора отречься от шотландской армии во Франции и остановить набор новой. Послы отправились из Лондона в начале марта 1421 года в сопровождении капеллана Якова I Дугала Драммонда.

Это был трудный момент для шотландцев. Герцог Олбани умер в преклонном возрасте в сентябре предыдущего года, и на посту губернатора его сменил слабый и бездарный сын, Мердок Стюарт. При правлении Мердока Шотландии суждено было еще больше погрузиться в беззаконие и анархию, оставив север под контролем графа Мара, а низменности — графа Дугласа. Прибытие посольства Кламси заставило Мердока Стюарта столкнуться с трудными дилеммами, поставленными договором в Труа. С какой Францией была в союзе Шотландия? С Францией короля или с Францией его сына? Мердок созвал Генеральный Совет и по его рекомендации начал переговоры с Яковом I в Англии, используя Дугала Драммонда в качестве посредника. Но переговоры оказались безрезультатными, так как известие о битве при Боже, вероятно, поставило крест на всех перспективах их успеха[906].

Генриху V не удалось завоевать расположение шотландского политического сообщества. Но он добился большего успеха с графом Дугласом, крупнейшей фигурой в шотландской политике и главным военным лидером. Дуглас не принял рекомендаций Генерального Совета. Он достаточно хорошо ладил с герцогом Олбани, но у него не было времени на его преемника, и его сильно возмущали явные попытки Стюартов-Олбани вытеснить старшую линию Стюартов с шотландского трона. Дуглас считал, что его собственным амбициям лучше послужит возвращение короля Якова I. Судя по всему, он пришел к какому-то взаимопониманию с ним относительно будущей формы правления Шотландией и начал активно добиваться освобождения пленного короля.

Генрих V умело воспользовался разногласиями шотландцев. Он заявил, что готов отпустить короля Якова I, но только если Дуглас откажется от Дофина. В апреле 1421 года Дуглас объявил о своем намерении отправиться в Англию и к концу мая он был в Лондоне. Там он заключил сложную трехстороннюю сделку с Генрихом V и Яковом I. Шотландский король уже обязался сопровождать английского короля во время его возвращения во Францию. Теперь Генрих V согласился разрешить ему вернуться в Шотландию по условно-досрочному освобождению в течение трех месяцев после окончания кампании при условии, что он сможет склонить двадцать знатных лордов Шотландии к предоставлению за него заложников. Взамен Яков I "приказал" Дугласу служить Генриху V, и Дуглас заключил договор, в котором обещал воевать за Генриха V во Франции с Пасхи 1422 года с отрядом из 400 всадников. Вряд ли можно предположить, что Дуглас действительно намеревался сражаться вместе с англичанами против армии Бьюкена, в которую входили его старший сын граф Вигтон и большая часть его военных сторонников из Лоуленда. Расчет был на то, что, столкнувшись с альянсом Генриха V, Якова I и Дугласа, армия Бьюкена уйдет со службы Дофину[907].