Долго откладывавшаяся англо-бургундская встреча на высшем уровне наконец открылась в Мёлане 30 мая 1419 года. Мёлан был небольшим городком на правом берегу Сены, обозначавшим внешнюю границу оккупированной англичанами территории. Он был захвачен ими в феврале, но важный укрепленный мост оставался в руках бургиньонского гарнизона. Местом проведения конференции стал большой луг на берегу Сены между стенами города и деревней Мези. Место было заранее размечено. Меры безопасности, которые находились в руках маршалов и герольдов, были согласованы до последнего вооруженного человека. На восточном конце луга, перед городскими воротами, были возведены три шатра для короля Франции, королевы и герцога Бургундского, защищенные широкой траншеей, заполненной водой, и высоким частоколом. На противоположном конце англичане установили свои павильоны на берегу реки за собственными ограждениями. С каждой стороны стояли линии хорошо вооруженных войск, по 2.000 с каждой стороны. Между линиями солдат находился частокол с тремя проходами, каждый из которых охранялся пятьюдесятью солдатами. Внутри частокола находился большой общий павильон для основных встреч, а также два небольших шатра для частных конференций.

Дипломатические ритуалы были тщательно отработаны. Ровно в час дня английский король прибыл из Манта со своими сопровождающими. В два часа королева и семнадцатилетняя принцесса Екатерина прибыли из Понтуаза, их везли в великолепно украшенных каретах под фанфары труб. Карла VI с ними не было. В то утро в Понтуазе у него случился серьезный рецидив, в результате которого он был не в состоянии соблюдать даже внешние формы королевской власти. Поэтому с французской стороны председательствовала королева. Ровно в три часа Генрих V и его братья, Изабелла и герцог Бургундский одновременно вышли из своих покоев. Каждая сторона медленно шла навстречу другой в сопровождении шестнадцати советников, тридцати рыцарей и тридцати оруженосцев. Они встретились у столба в центре ограды. Генрих V и Изабелла обнялись. Герцог Бургундский, который в последний раз встречался с Генрихом V в Кале в 1416 году, холодно поприветствовал его, едва заметно согнув колено и наклонив голову. Затем Генрих V и Изабелла прошли рука об руку в центральный павильон, заняв свои места на тронах, задрапированных золотой тканью, на расстоянии двенадцати футов друг от друга, а толпа епископов, министров, советников, герольдов, дворян и фрейлин вошла за ними. Граф Уорик, которому принадлежала ведущая роль в организации конференции, вышел вперед, преклонил колено перед королевой и, обращаясь к ней на французском языке, объявил о повестке конференции. Остаток дня будет посвящен подтверждению перемирия, а следующее пленарное заседание состоится через два дня, 1 июня. Уорик заявил, что Генриху V нельзя терять времени, и лучше закончить все это в течение недели. Что касается короля, то все основные пункты уже были обговорены[791].

На самом деле конференция продолжалась пять недель. Это глубоко разочаровало Генриха V, который был нетерпим к церемониям и ненавидел пустословие. Всего в Мёлане состоялось восемь пленарных заседаний, ознаменовавших официальные этапы конференции. Но большая часть переговоров проходила за кулисами на неофициальных встречах в городе Мёлан или в сообщениях и письмах, передаваемых туда-сюда между Мантом и Понтуазом. Это событие вызвало необычайный интерес современников и породило океан слухов, сплетен и домыслов среди толпы участников, прислуги, нанятых людей и шпионов. 31 мая королева и герцог Бургундский повторили в присутствии английского короля обязательство, которое их послы впервые дали за два месяца до этого, уступить минимальным территориальным требованиям короля. В ответ Генрих V обязался отказаться от всех своих претензий на французский престол. Однако в последующие дни стало ясно, что стороны по-разному понимали условия сделки. Генрих V считал, что ему были обещаны территории под полным суверенитетом, как они были уступлены в Бретиньи, "не от короля или короны Франции, а только от Бога". Французские послы отрицали это. Королева и герцог не собирались уступать принцип суверенитета, заявили они. Более того, они не могли взять на себя обязательства по передаче территорий, уступленных в Бретиньи, поскольку большая их часть была занята Дофином. Что касается отречения Генриха V, то было много юридических пререканий по поводу его точной формы. Много дней было потрачено на бесплодные объяснения и требования разъяснений[792].

Настоящая причина задержки заключалась в том, что бургиньоны спорили между собой. Многие из них считали, что лучше договориться с Дофином, чем принимать условия Генриха V. Их поддерживали некоторые из придворных королевы. Среди них была Жанна дю Пешен, дама де Жиак, большая любимица герцога и Дофина и одна из немногих оставшихся связей между двумя лагерями. Жанна, у которой сын был в Совете Иоанна и брат при дворе Дофина, стала одним из самых сильных сторонников примирения между ними. Советники Дофина были хорошо осведомлены об этих противоречиях и умело использовали их в своих целях. В ходе конференции Таннеги дю Шатель и Арно Гийом де Барбазан тайно прибыли в Понтуаз. Таннеги даже был тайно проведен во французские павильоны в Мёлане, чтобы наблюдать за происходящим. Он и Барбазан сказали герцогу и королеве, что их господин искренне желает заключить мир, и убедили их в том, что компромисс еще возможен. Герцог обратился за советом к двум своим советникам, юристу Николя Ролену, восходящей фигуре в бургиньонском Совете в Париже, и Жану Рапю, одному из председателей палаты Парижского Парламента. Они разошлись во мнениях. Ролен был сторонником заключения договора с королем Англии даже ценой уступки всего того, что требовал Генрих V. Его доводы были теми, которые толкали Иоанна Бесстрашного на этот путь с момента падения Руана. Англичане были слишком сильны, утверждал он. Было сомнительно, что герцог и Дофин смогут победить их вместе, но по отдельности они точно не могли этого сделать. Что бы они ни делали, Генрих V продолжал оккупировать Нормандию, и рано или поздно с ним придется заключить какую-то сделку. Чем позже они это сделают, тем больше территорий завоюет Генрих V и тем более непомерными будут его требования. Даже на Париж уже нельзя было рассчитывать. Если война продолжится, его жители могут перекинуться к англичанам, как это сделали жители Руана. Если советы Ролена были советами политика, то советы Рапю — юриста. Большая их часть была опровержением юридических претензий Генриха V. Политично или нет уступать им, по мнению Рапю, не имело значения. Он не считал, что это возможно с юридической точки зрения. Сам Карл VI, вероятно, не имел права отчуждать французские территории. Ясно, что никто другой не мог этого сделать, пока король был недееспособен[793].

Иоанн Бесстрашный колебался, не в силах принять решение. Он всегда намеревался выяснить, что Дофин готов предложить, прежде чем заключать договор с англичанами, и некоторое время пытался сохранить оба варианта. Он сказал агентам Дофина в Понтуазе, что примет приглашение их господина возобновить переговоры. Благодаря добрым услугам дамы де Жиак была организована конференция между их советниками в Корбее к юго-востоку от Парижа. Николя Ролен сразу же отправился вместе с ее сыном Пьером де Жиаком, чтобы уладить предварительные условия.

В Манте Генрих V вскоре узнал, что агенты Дофина были в Понтуазе и понял, что происходит. 30 июня в павильоне перед Мёланом состоялось бурное пленарное заседание. Генрих V отвел Иоанна Бесстрашного в сторону и сказал, что ему не хотелось бы, чтобы его так обманывали. Он знает, что советники герцога переговариваются с Дофином и Иоанн должен выбрать, с кем ему лучше иметь дело. По словам хрониста Монстреле, который, вероятно, узнал об этом от советников герцога, Генрих V сказал Иоанну, что он "получит руку Екатерины и все, что он требовал вместе с ней, или вышвырнет их всех из Франции, включая герцога Бургундского". Герцог, затронув более чувствительные нервы, чем он предполагал, ответив, что ресурсы Генриха V будут исчерпаны задолго до того, как он сможет это сделать. В ответ Генрих V составил длинный меморандум, в котором подытожил годы дипломатических уловок так, как он их видел. Согласно протоколу, регулирующему работу конференции, она должна была продолжаться до тех пор, пока не будет достигнуто соглашение или одна из сторон не уведомит за неделю о ее прекращении. Генрих V объявил, что если через неделю французы не уступят его требованиям, он уедет и возобновит войну, как только истечет срок перемирия[794].