Чувствуя, что его попытка прорваться в Париж застопорилась, Иоанн Бесстрашный предпринял шаг, которого никто не предвидел. Он решил создать альтернативное правительство под своим контролем за пределами Парижа. Его главным инструментом стала королева. Изабелла Баварская по-прежнему находилась в замке в Туре под присмотром людей коннетабля, но согласно ордонансам она теоретически оставалась источником законной власти правительства во время отлучек Карла VI. Ее отношения с Иоанном Бесстрашным были сложными с тех пор, как двенадцатью годами ранее произошел печально известный случай, когда он выхватил восьмилетнего Людовика Гиеньского из рук ее сопровождающих под Парижем. Но уже давно было очевидно, что Иоанн был единственным человеком, который мог освободить ее от деспотичной опеки графа Арманьяка и его приспешников. В октябре 1417 года она отправила ему послание с просьбой о помощи. В ответ Иоанн отправил в Тур своего главного личного секретаря Жана де Дрозе. Его задачей было выяснить, готова ли королева выступить вместе с ним против правительства своего мужа. Жану де Дрозе удалось проникнуть в ее апартаменты в замке и они достигли предварительного взаимопонимания.
25 октября Иоанн Бесстрашный покинул Корбей с большим отрядом всадников и направился в Тур. Когда он достиг Вандома, отряд из 800 человек был отправлен вперед через лес под командованием двух капитанов. Был послан гонец, чтобы предупредить королеву об их приближении и организовать уловку, чтобы обмануть ее охрану. Рано утром 2 ноября Изабелла вызвала трех своих главных опекунов и сказала им, что желает послушать мессу в бенедиктинском аббатстве Мармутье в пригороде. Они нехотя согласились и проводили ее туда. Пока она была на мессе, первые отряды герцога достигли города. Один из офицеров герцога Бургундского, Гектор де Савез, вошел в церковь. Изабелла спросила его, где его люди. Получив ответ, что они находятся снаружи, она приказала ему арестовать своих опекунов. Главный из них, ненавистный ей хранитель Лоран Дюпюи, бежал из церкви и утонул при попытке пересечь Луару. Двое других были схвачены вместе с несколькими членами их свиты. Ближе к утру из Вандома прибыл Иоанн Бесстрашный. В город было отправлено послание от имени королевы и герцога с требованием впустить их. Арманьякский капитан хотел отказать, но его одолели жители и заставили отступить в замок, а ворота были открыты для бургиньонов. Вечером замок был сдан офицерам герцога. Иоанн разместил в нем гарнизон из 200 человек под командованием Шарля Лаббе, солдата удачи на его жалованье. Теперь герцог получил во владение не только королеву, но и один из главных городов долины Луары, регион, который до сих пор полностью находился под контролем арманьяков. Днем Изабелла и герцог расположились в зданиях аббатства Сент-Мартен и провели переговоры о заключении официального союза. От их общего имени была выпущена прокламация, подобная той, которую герцог расклеивал на рыночных площадях по всей северной Франции, приказывающая жителям Тура больше не платить налог с продаж[677].
8 ноября 1417 года герцог Бургундский с помпой въехал в Шартр, за ним в тот же день последовала королева со своей скромной свитой: четыре кареты с ее фрейлинами и один рыцарь, ехавший рядом. 11 ноября от имени Изабеллы была выпущена прокламация, адресованная обнесенным стенами городам Франции. Она напоминала им, что по указу короля управление страной возложено на нее и осуждала арманьякских советников, собравшихся вокруг безвольной фигуры короля. Эти "маленькие человечки", сказала она, узурпировали власть и использовали ее для потакания своим преступным наклонностям. Они сорвали ее попытки восстановить мир в королевстве, держали в плену Дофина, отстранили ее от власти и разграбили ее имущество. С июля они вывели большую часть своих войск из Нормандии и оставили эту провинцию англичанам. Изабелла публично поддержала кампанию герцога Бургундского по вырыванию власти из их рук и приказала всем французам игнорировать приказы Совета в Париже и оказывать герцогу всевозможную поддержку.
Иоанн Бесстрашный оставался в Шартре с королевой большую часть оставшегося месяца, создавая альтернативное правительство. Эсташ де Лэтр, который недолго служил канцлером Франции во время восстания кабошьенов, был вновь назначен на этот пост. Незаметный посредник Жан де Дрозе стал главным секретарем королевы. Для управления королевскими доходами за пределами Парижа была создана новая финансовая администрация, в которую вошли казначей, генеральный сборщик налогов, контролер и два генеральных директора финансов. Главной фигурой в зарождающейся администрации был Филипп де Морвилье, юрист из Амьена и выдающийся адвокат в Парижском Парламенте, пока в 1416 году он не был изгнан из города за свои бургиньонские симпатии. Вместо Парижского Парламента было предложено создать два новых высших суда: один в Амьене для северных провинций под председательством Филиппа, другой в Шартре под председательством Жана Рапью, еще одного парижского изгнанника, который когда-то был председателем Парижского суда. Изабелла подписывала свои акты "милостью Божьей, королева Франции, наделенная по безоговорочной милости нашего повелителя короля и его Большого Совета правом управления и руководства этим королевством во время недееспособности нашего господина короля". Одним из ее первых актов было предоставление не менее 200.000 ливров из доходов короля герцогу Бургундскому[678].
Королевский Совет был поставлен в тупик этими событиями. Как только весть о вызволении королевы достигла Парижа, коннетабль созвал Большой Совет. Король был приглашен в зал заседаний, чтобы лично председательствовать на нем, поскольку все полномочия, ранее возложенные на Изабеллу Баварскую, были аннулированы и переданы Дофину. Теперь молодой принц стал титулярным генерал-лейтенантом своего отца во всей Франции. Но было далеко не ясно, сможет ли правительство удержать Париж. 23 ноября 1417 года заговор с целью захвата ворот Борделе и пропуска бургиньонов в город был раскрыт всего за несколько часов до того, как он должен был быть приведен в исполнение. Бургундский капитан Гектор де Савез уже ждал у ворот со своими людьми, а Иоанн Бесстрашный стоял наготове в Вильневе с остатками своей армии, когда заговор был предан одним из главарей. По мере того, как северные провинции все больше ускользали из-под их контроля, советники Арманьяка обратились к дворянству и городам юга Франции с просьбой выделить деньги и войска, чтобы привести мятежные области к повиновению. Никто не пошевелился. Налоговые послабления, обещанные герцогом Бургундским, оказались слишком привлекательными[679]. Арманьяки были вынуждены пойти на сделку с англичанами. После нескольких недель безрезультатных переговоров через герольдов, Рено де Шартр в конце октября отправился в Нормандию с Готье Колем и другими чиновниками, имея при себе предложения, которые не сохранились, но, похоже, представляли собой прогресс по сравнению с предыдущими французскими предложениями.
Прибыв в Онфлёр, Рено и его спутники обнаружили, что королевский гарнизон находится в унынии, не зная, как долго он сможет продержаться. 28 ноября 1417 года послы встретились с советниками Генриха V в зале поместья Барневиль в лесу между Онфлёром и Туком. Английскую сторону представляли стюард Генриха V сэр Уолтер Хангерфорд и переговорщик Филипп Морган, все еще таящий обиду за неудачную конференцию в Бове. В результате большая часть первого дня прошла во взаимных упреках, когда каждая сторона обвиняла другую в провале дипломатических усилий последних трех лет. Затем французских послов сопроводили в лагерь Генриха V в Фалезе, где английская армия только что приступила к осаде крупнейшего королевского гарнизона в Нижней Нормандии. Должно быть, это было отрезвляющее зрелище. Фалез был главной французской крепостью на нормандской границе. Расположенные на высокой скале на западной окраине города, большой квадратный замок Генриха I Английского и круглая башня Филиппа II Августа возвышались над нижней частью города, обнесенного стеной с башнями и укрепленными воротами. Вся английская армия была размещена на склонах холмов вокруг города, которые уже были покрыты снегом. В каждом секторе осады люди строили зимние кварталы из дерева, целые небольшие поселки, укрепленные линиями глубоких траншей для защиты от вылазок из города. Обозы с вооруженным эскортом регулярно доставляли припасы с причалов Кана.
