Почему Генрих V принял такое решение? Главной причиной была его одержимость своим имиджем во Франции и, в некоторой степени, в остальной Европе. Его претензии на французский престол и завоевания в Нормандии, возможно, были не более чем разменной монетой в переговорах о уступке ему территорий, но даже в качестве разменной монеты они мало чего стоили, если люди не относились к ним серьезно. Он хотел продемонстрировать французам бессилие их правителей и неспособность Дофина защитить их. Перед отплытием из Саутгемптона он отправил во Францию герольда с письмом, в котором объяснял свое поведение при разрыве переговоров в Уинчестере, еще раз жаловался на "отказ в справедливости", который он получил от французов, и взывал к божьему суду через битву. Кульминацией этой напыщенной переписки, продолжавшейся во время осады Арфлёра, стало письмо, отправленное Дофину после падения города, в котором Генрих V предложил решить вопрос между ними в поединке. Генрих V, разумеется, не ожидал, что французский король поддастся на уговоры или Дофин примет его вызов. Эти документы предназначались для широкого обнародования. Но пропасть между его публичными притязаниями и реальностью явно беспокоила короля. Француз, предсказавший в июле по дороге в Дувр, что король дискредитирует себя простым грабительским рейдом во Францию, был прав, и Генрих V знал это. Он не хотел, чтобы говорили, что, проложив путь во Францию, захватив один-единственный город и публично заявив о божественной помощи своим планам, он просто сбежал домой, не пройдя по стране, которую считал своей. Итак, 8 октября 1415 года, отдохнув три недели, Генрих V сформировал свою армию в три колонны и отправился из Арфлёра по прибрежной дороге к Абвилю и устью Соммы. Он не собирался вступать в бой с французской армией, если бы мог этого избежать и рассчитывал опередить ее и первым достичь Кале. Людям было приказано не терять времени на грабежи и захват пленных, а также взять с собой припасы, рассчитанные на восьмидневный поход[546].

Когда Генрих V отправился из Арфлёра, основная часть французской армии все еще стояла лагерем на берегу Сены в Верноне. Дофин пробыл там почти месяц. Современники были озадачены и разочарованы его бездействием, особенно когда стали известны размеры английских потерь[547]. Правда заключалась в том, что он не осмелился двинуться на запад против английских войск под Арфлёром, потому что это оставило бы Париж незащищенным в то время, когда намерения герцога Бургундского были неясны.

Иоанн Бесстрашный с самого начала намеревался извлечь из начавшейся войны максимальную политическую выгоду. В конце июня 1415 года он отправил своих послов к Дофину со списком своих требований. Среди них было два основных: доступ к королю и немедленное объявление всеобщей амнистии для его парижских союзников. Когда эти требования были отвергнуты, он ответил тем, что собрал армию численностью 3.000 человек в своих бургундских владениях и в владениях своих союзников — герцогов Лотарингии и Савойи. Им было позволено беспрепятственно бесчинствовать в Шампани и Бри. Конные налетчики под предводительством сторонника Иоанна Элиона де Жаквиля, печально известного главаря кабошьенов 1413 года, распространились по стране к востоку от столицы, двигаясь на север к Суассону и на юг к Сансу, сжигая и грабя все на своем пути. Делегация королевских советников во главе с канцлером Дофина Жаном де Вайи отправилась к герцогу Бургундскому в замок Рувр под Дижоном, чтобы образумить его. Но Иоанн Бесстрашный не поддавался на уговоры, и его старый враг Жан де Вайи был, пожалуй, худшим человеком, чтобы попытаться это сделать. Он получил не больше, чем отработанные уловки. Герцог согласился поклясться соблюдать Аррасский мир, от чего он до сих пор отказывался, но только с оговоркой, которая делала этот жест в значительной степени бессмысленным. Дофин, по его словам, должен был объявить всеобщую амнистию, которой Иоанн добивался в течение последнего года. В противном случае он не примет на себя никаких обязательств. Переговоры велись вяло в течение августа и сентября и привели к частичному компромиссу по вопросу об амнистии. Правительство согласилось распространить ее на всех, кроме сорока пяти названных зачинщиков беспорядков в Париже. Герцог Бургундский, со своей стороны, неохотно согласился снять оговорки к своей клятве.

Затем возник новый повод для разногласий: герцог и советники Дофина поссорились из-за участия Иоанна в кампании против англичан. Иоанн заявил, что готов вступить в борьбу с англичанами всеми своими силами. Однако это было последнее, чего хотел Дофин. Присутствие Иоанна разделило бы армию на враждующие партии и сделало бы практически невозможным не допускать его к королю. Поэтому он призвал герцога прислать 500 своих лучших латников и 300 лучников, для пополнения армии, но самому оставаться в дома. Аналогичная просьба была адресована герцогу Орлеанскому. Иоанн Бесстрашный объявил себя оскорбленным и униженным таким обращением. Он был пэром Франции, сказал он, одним из ближайших родственников короля и по праву входил в число его главных советников. Он должен присутствовать лично со всем своим окружением, иначе от него не будет никакой помощи вообще. Результатом этого затянувшегося противостояния стало то, что в течение августа и сентября, когда Дофин пытался сосредоточить свои силы против англичан под Арфлёром, он был вынужден оглядываться через плечо на врага в своем тылу. Ходили упорные слухи, что герцог Бургундский действует в согласии с англичанами. Иоанн опроверг эти слухи, и на самом деле они были ложными. Но людей вряд ли можно винить за то, что они им поверили[548].

Известие о том, что Генрих V собирается направиться в Кале, заставило французских военачальников действовать. Они узнали о намерениях английского короля еще до того, как он покинул Арфлёр, примерно в первую неделю октября. Эти сообщения привели к немедленному изменению стратегии. Были приняты срочные меры по вводу войск в Париж и обеспечению безопасности города против герцога Бургундского. Тем временем Шарль д'Альбре стремительно двинулся на север от Вернона в надежде отрезать англичан на Сомме. С ним отправились главные французские капитаны, включая маршала Бусико, Артура де Ришмона и герцога Алансонского, а также все имеющиеся на тот момент войска. Дофин отправился в Руан, где через несколько дней должно было собраться остальное феодальное ополчение. Эти шаги серьезно осложнили поход Генриха V. Проходя около двадцати миль в день, его армия за пять дней пересекла Па-де-Ко и равнину южной Пикардии, что было достойным достижением. Но когда англичане приблизились к Сомме, стало ясно, что французы их опередили. В пятнадцати милях к югу от реки они столкнулись с большим французским гарнизоном в Э, который вырвался из ворот и атаковал их левый фланг. Пленные, попавшие в руки англичан, рассказывали о больших скоплениях войск впереди. Генрих V планировал пересечь Сомму через брод Бланштак, где армия могла перейти реку вброд во время отлива, как это сделал Эдуард III со своей армией в 1346 году перед битвой при Креси. Но французы предвидели это. 12 октября англичане взяли в плен гасконца, помощника французского коннетабля, который рассказал им, что Альбре уже в Абвиле, а Бланштак находится под надежной охраной. В течение следующих двадцати четырех часов английские разведчики подтвердили его слова. Французы, по их данным, закрепились на броде у Бланштака и удерживали северный берег реки. Все мосты и дамбы выше по течению были разрушены. Английская армия оказалась зажата между армией Альбре на Сомме и свежей армией, которая теперь собиралась в Руане. Путь к Кале был отрезан. Фортуна, заявили французские командиры, доставила им в руки связанного врага[549].