Другое военное снаряжение постепенно также демократизировалось, как и лошади. Мечи и топоры были общим оружием для людей любого ранга. Копье, которое было традиционным оружием кавалерии, становилось все менее полезным, поскольку фронтальные кавалерийские атаки становились все более редкими. Теперь оно часто использовалось как пехотное оружие, которым орудовали пешие группы рядовых солдат. Фруассар рассказывает, что в одном сражении (в 1359 году) кавалерии было приказано обрезать свои копья до длины в пять футов, чтобы использовать их в пешем бою. Доспехи оставались более заметным признаком социального неравенства. Эффектные пластинчатые доспехи, которые можно увидеть на надгробных изваяниях и мемориальных латунных пластинах, были верхом защитного снаряжения. Они впечатляли своим внешним видом и выделяли из общей массы воинов тех, кто их носил. Привычка старых рыцарей надевать поверх доспехов тунику исчезла с появлением стальных нагрудников и горжетов (стальных воротников для защиты горла и шеи), а по ночам за их полировкой и блеском следили пажи. Но пластинчатые доспехи были по карману только самым богатым или знатным воинам. Для общей массы армии доспехи становились в значительной степени стандартизированными. Традиционный железный топфхельм (горшковый шлем), который был стандартным снаряжением рыцарей XIII века, почти исчез, за исключением турниров, и был заменен более легким и округлым шлемом, известным как вascinet (бацинет), который защищал макушку и затылок, и обычно был снабжен горжетом и подвижным коническим забралом спереди. Бацинет носили практически все, включая рядовых пехотинцев и гарнизонные войска. Самым распространенным видом защитного доспеха стал habergeon, укороченная кольчуга с короткими рукавами или вовсе без таковых. Habergeon можно было надеть быстро, без помощи пажа, он позволял относительно свободно двигаться и хорошо защищал от режущей кромки меча, но не от острия или арбалетных болтов, а также был относительно дешев. В 1350-х годах habergeon обычно носили оруженосцы и даже пехотинцы, а некоторые рыцари вообще обходились без пластинчаты доспехов, предпочитая надевать habergeon на куртку из вареной кожи, которая традиционно была самой распространенной защитной одеждой простых пехотинцев. В 1356 году не всегда можно было узнать рыцаря или сержанта по внешнему виду. Король Иоанн II, сдаваясь в плен в бою, вынужден был спросить у своего пленителя, является ли тот рыцарем. Пятьюдесятью годами ранее этот вопрос был бы не нужен[371].

1 июня 1356 года передовой отряд английских экспедиционных сил отплыл из Саутгемптона: сорок восемь кораблей с 340 солдатами. На следующий день они вошли в большой залив Ла-Уг на полуострове Котантен. 18 июня прибыли корабли с остальной армией под командованием герцога Ланкастера. Герцог разместил свой штаб недалеко от города Валонь, в бенедиктинском аббатстве Монтебур. Здесь он провел четыре дня, занимаясь организацией своей армии. Всего из Англии вместе с герцогом прибыло 1.300 человек. К ним присоединился Роберт Ноллис с 800 человек, набранных из гарнизонов Бретани, что в общей сложности, с людьми Филиппа Наваррского, составило 2.400 человек. Это была небольшая армия по сравнению с теми силами, которые были в распоряжении короля Франции даже в его нынешнем бедственном положении. Но все они были конными, и примерно две трети из них были лучниками. Их прибытие в Нормандию в течение шести недель после принятия решения об отправке туда было признанием растущего мастерства англичан в концентрации своих разрозненных сил в западной Франции и осуществлении своих амбициозных планов в кратчайшие сроки. 22 июня 1356 года все войска двинулись на юг из Монтебура по дороге на Кан и Руан[372].

Ланкастер опоздал, чтобы снять осаду с Эврё. Войска Дофина взяли город в начале июня, примерно в то время, когда произошла первая высадка англичан в заливе Ла-Уг. Они ворвались в город, разграбив как дома, так и церкви. Наваррский гарнизон довершил разрушения, поджигая деревянные здания, когда отступал по улицам к замку графов. Когда они надежно укрепились в нем, то стали со стен торговаться о капитуляции. Им разрешили уйти под конвоем, чтобы присоединиться к наваррскому гарнизону в Бретее, в двадцати милях от замка[373].

В Понт-Одеме другой наваррский гарнизон все еще сопротивлялся армии Роберта де Удето. Удето удвоил свои усилия против цитадели по мере приближения англичан. Бодран де Ла Эз, командующий войсками Дофина в Эврё, двинулся на запад так быстро, как только мог, чтобы подкрепить его. Но Ланкастер продвигался быстрее их обоих. 29 июня Удето узнал, что герцог форсировал реку Див у Корбона. Он оставил осаду так быстро, что большая часть его оборудования, включая осадные машины, досталась врагу. Когда подкрепления Бодрана прибыли на место, они обнаружили, что французский лагерь пуст, а со стен свисает штандарт Ланкастера. Ланкастер приказал засыпать подкопы устроенные людьми Удето, кладовые замка пополнил достаточным количеством продовольствия, чтобы хватило на год, а наваррский гарнизон заменил сотней английских солдат под командованием немецкого капитана-наемника из Брабанта. Англо-наваррская армия простояла в Понт-Одеме три дня. Затем, 2 июля 1356 года, она двинулась вверх по широкой долине реки Рисл к лесу Бретей, где по крайней мере три наваррских гарнизона все еще держались в своих замках[374].

Король Франции провел первую половину июня в Босе, размышляя о пустой казне и неутешительных результатах трех последовательных созывов армии. Когда он услышал новости о продвижении Ланкастера в Нормандии, его первой реакцией было возобновление кампании 1346 года. Он двинул свою армию к северу от Сены, чтобы перекрыть путь к Парижу и отход к Кале и приказал затопить корабли на бродах через реки, чтобы помешать переправе обозов и лошадей. В начале июля король приказал графу Пуатье отложить поход в Лангедок и перевел большую часть армии из Буржа под свое командование. Люди маршировали даже ночью двигаясь на север от реки Шер до Сены. К первой неделе июля французский король собрал вокруг себя Дофина, герцога Орлеанского и многих знатных дворян своего королевства. По докладам английских разведчиков, его силы составляли около 8.000 кавалерии, что, вероятно, было завышенной оценкой. Кроме того, у него была большая, но громоздкая и медленно передвигающаяся масса пехотинцев из Парижа и северных городов. Пока Ланкастер продвигался вверх по долине реки Рисл, французская армия двигалась на север, ему на встречу[375].

Армия Ланкастера двигалась быстро, проходя от двадцати до тридцати миль в день, она достигла Конш-ан-Уш 3 июля и обнаружила, что город только что захвачен французами. Штурмом англичане захватили внешнюю часть замка, но проникнуть в цитадель им не удалось. В Бретее, в восьми милях к югу от Конша, небольшая французская армия, расположившаяся вокруг стен, была разбита. Похоже, французы были ошеломлены внезапным появлением англо-наваррской армии. В Вернее, важном обнесенном стеной городе к югу от Бретея, жители только и успели, что перебраться со своими драгоценностями в цитадель. После трех дней многократных штурмов гарнизон цитадели сдался и отдал сокровища жителей захватчикам. Захват этого места, стоивший армии Ланкастера многих жизней, вероятно, был не более чем грандиозным грабительским предприятием. Войскам позволили бесчинствовать в городе, опустошая заброшенные церкви и дома, в то время как инженеры герцога разрушали цитадель. Рано утром 8 июля 1356 года Ланкастер покинул Верней, направившись обратно на запад к своей базе на Котантене.