Прошло некоторое время, прежде чем король Англии осознал, что события во Франции разрушили его договор с Иоанном II. Главной проблемой был выкуп, первый взнос которого, 600.000 экю, должен был быть выплачен к 1 ноября 1358 года. Это был сизифов труд в стране, раздираемой гражданской войной и разоренной разбойниками. Лангедок был, вероятно, единственным регионом, где можно было собрать сколько-нибудь значительную сумму, и большинство усилий короля было направлено туда. Жиль Айселин, канцлер Иоанна II, совершил героические подвиги. Несмотря на свои годы, он неустанно ездил из города в город, выступая перед группами местных политиков. В июле 1358 года в Монпелье состоялось собрание, на котором присутствовали представители сенешальств Бокера, Тулузы и провинции Руэрг. Они проголосовали за щедрую субсидию на освобождение короля, помимо значительных сумм, необходимых для обороны их собственной провинции. Сенешальство Каркассона собралось отдельно и выделило свою собственную субсидию. Керси, раздираемое войной и частично занятое гасконскими бандами, ничего не предложило. Номинальная стоимость этих субсидий составила 216.000 мутондоров. Однако, несмотря на то, что Лангедок не имел себе равных в лояльности к короне, фактически собранные суммы оказались неутешительными. Причины этого неясны, но одной из них, несомненно, была нехватка времени. В конце лета неутомимый личный секретарь короля Ив Деррьен прибыл на юг, чтобы агитировать за сбор выкупа. К сентябрю в письмах короля появились нотки отчаяния, когда он пытался ускорить невыносимо медленный процесс сбора денег, выторговывая себе авансы. Но даже если бы на юге вся сумма была собрана, остаток должен был поступить из северных и центральных провинций. А там не было никакой надежды собрать сколько-нибудь значительную сумму. И агенты Иоанна II почти и не пытались это сделать. Они, должно быть, рассчитывали убедить Эдуарда III принять меньше, чем требовалось[619].

Два папских легата в Лондоне были настроены не столь оптимистично. Уже к середине августа 1358 года они пришли к выводу, что договор обречен и обратились за пропусками для безопасного проезда. В Авиньоне Иннокентий VI пришел к такому же выводу. Он приказал своим легатам немедленно отправиться во Францию для примирения враждующих сторон. Возможно, писал он, их замечательные дипломатические способности, которые привели к заключению договора, теперь можно направить на его реализацию[620].

В ноябре 1358 года Ив Деррьен вернулся в Лондон и привез с собой рассказ о трудностях и задержках, которые сорвали его усилия. Французские представители предстали перед Эдуардом III и сообщили ему то, что было очевидно уже несколько недель: финансовые условия договора не могут быть выполнены. Но английский король, который, похоже, всегда чувствовал, что мог бы получить от договора больше, не был настроен на компромисс. "Если вы не выполните хоть один пункт, — сказал он Иоанну II, когда договор был согласован в Виндзоре, — я буду так же свободен от обязательств, как и раньше". Есть некоторые свидетельства того, что он был готов отпустить Иоанна II, не получив всей первой части выкупа, если бы гарантии дальнейших выплат были достаточно крепкими. Но французы не смогли обеспечить и этого. Договор предусматривал выдачу в качестве заложников за короля сорока знатных дворян Франции и ведущих жителей двадцати городов, обнесенных стенами. Но ни один из них не был готов стать им. Представители Иоанна II, по-видимому, надеялись на дополнительное время и заявляли, что выполнение договора невозможно при нынешнем состоянии Франции. Они жаловались, что это в основном связано с нарушениями перемирия подданными Эдуарда III. Эдуард III ответил с горячностью, и заявил, что эти люди, имея в виду английские отряды на службе Карла Наваррского, были преступниками, убийцами, ворами. Он отрицал всякую ответственность за их действия, а 20 ноября 1358 года направил официальный ответ Дофину. В нем король объявлял, что больше не будет связан Виндзорским договором, а когда срок перемирия истечет, на следующую Пасху, он будет отстаивать свои права силой[621].

В последние десять дней ноября 1358 года Совет Эдуарда III решил провести весной новое вторжение во Францию через Кале. 6 декабря было объявлено о всеобщей реквизиции судов. В течение следующих шести недель огромные бюрократические процедуры, предшествующие сбору большой армии, были приведены в движение впервые за более чем три года. Клерки объезжали порты, реквизируя торговые суда по поручению адмиралов. Комиссары были назначены для набора лучников во всех графствах южной и центральной Англии и в Уэльсе. Поставщики очищали запасы мастеров по изготовлению луков, чтобы заполнить склады лондонского Тауэра. Телеги и вьючные лошади были взяты из монастырей. Предполагалось, что флот будет готов в Даунсе к середине апреля 1359 года. 13 декабря 1358 года, через неделю после принятия этих решений, кардинал Перигорский и его коллега въехали в Париж. Им потребовалось десять недель, на пересечение диких пустошей северной Франции, чтобы узнать, что от договора, который они приехали спасать, отказались обе стороны[622].

Заманчиво видеть в этих событиях триумф наваррской интриги. Конечно, в то время не было недостатка в наблюдателях, которые могли бы сделать такой вывод, включая главных советников Иоанна II в Англии, которые твердо ожидали, что Эдуард III теперь выступит против короля Наварры. Они предлагали новые и более экстравагантные условия мира в надежде ускорить это. Они намекали министрам Эдуарда III, что Карлу нельзя доверять, и что он уже ведет переговоры с Дофином. Но они зря суетились. Эдуард III и его министры не забыли, что король Наварры дважды обманул их. И правда заключалась в том, что интересы Эдуарда III были в корне несовместимы с интересами Карла. Наваррский король хотел любой ценой предотвратить заключение мирного договора между Англией и Францией, пока его собственные непомерные претензии к Иоанну II остаются нерешенными. С другой стороны, король Англии очень нуждался в договоре с Францией на своих условиях. Без договора его обладание французским королем, которое когда-то казалось таким мощным дипломатическим козырем, не могло принести ему никаких преимуществ. Если договор заключенный в Виндзоре в мае 1358 года не мог быть выполнен, то рано или поздно должен был заключен другой. Однако становилось все более очевидным, что какие бы условия англичане ни навязывали королю Франции, они мало что будут значить, пока его власть не будет восстановлена в его королевстве, и что Карл Наваррский был главным препятствием на этом пути. Такие люди, как Джеймс Пайп и Джон Фотерингей, могли быть подданными Эдуарда III, но они помогали королю Наварры уничтожить плоды двухлетней осторожной дипломатии и своевременного компромисса в Лондоне и Виндзоре. Гневный выпад Эдуарда III против них в присутствии французских представителей в Вестминстере был совершенно искренним.

Поэтому, не желая напрямую бросать вызов Карлу Наваррскому, Эдуард III сохранял дистанцию, пока шли военные приготовления. Проект договора, составленный в Сен-Дени 1 августа 1358 года, на следующий день после смерти Этьена Марселя, был привезен в Англию в конце сентября новым канцлером короля Наварры, Робертом де Ла Портом, и Стивеном Касингтоном, главным английским подписантом. Эдуард III принял Касингтона в королевском поместье в Вудстоке, к северу от Оксфорда, 21 сентября 1358 года. Неделю спустя, 29 сентября, Совет собрался там, чтобы выслушать его доклад. Ход обсуждений не зафиксирован, и, возможно, они были безрезультатными. Ясно лишь то, что проект договора так и не был ратифицирован. 12 декабря 1358 года, после того как английское правительство решило вновь вторгнуться во Францию, Эдуард III отправил удивительно осторожное письмо Карлу Наваррскому. Он сообщил ему о своем плане, но не предложил никаких условий, а просто заверил Карла, что не будет заключать договор с французским королем, пока не получит достоверных сведений о намерениях короля наваррского. Тем временем Эдуард III сделал все возможное, чтобы лишить Карла английских наемников. 20 декабря 1358 года Стивен Касингтон вернулся во Францию вместе с Ричардом Тотешемом. В их задачи входило контролировать нарушителей мира, большинство из которых сражались на стороне короля Наварры[623].