Прогулка по окрестностям Шаолиньского храма затянулась. Мы набрели на одну из многочисленных школ, где тысячи детей обучались боевым искусствам по монастырским методикам. Надо сказать, стройные ряды детишек, абсолютно синхронно отрабатывающих сложные акробатические приемы, впечатляли. Да здесь даже пятилетние дети умеют такое, что не всякий спортсмен сможет повторить.

Железная дисциплина, постоянные тренировки, полный запрет телефонов и интернета — даже я, взрослый, сознательный парень, попавший в детское тело, не могу похвастаться, что занимался в те времена настолько упорно и интенсивно. А здесь таких десятки тысяч! Честное слово, если Китай действительно когда-нибудь решит захватить мир, то у них есть все шансы это осуществить.

Я почти искушен оставить добрую половину будущих супер-гаджетов именно здесь, среди этих бедолаг, которые конечно же лишены нормального детства, игр и развлечений, которые берут в руки смартфон лишь несколько раз в неделю, да и то лишь для того, чтобы связаться с родными. А все дело в качестве материала, в закалке духа, способности поставить себе четкую цель и осознанно идти к ней, не отвлекаясь ни на что постороннее. Мало кто из современных молодых людей, избалованных прогрессом и обилием разного рода развлечений, способен демонстрировать такую целеустремленность. По сравнению с каким-нибудь Васей из Мухосранска, они как инструментальная сталь против холодца. Даже чисто физиологически.

Впрочем, для Китая это тоже далеко не самые обыкновенные детишки, да и у нас тоже хватает спортсменов, которые хорошо мотивированы и натренированы. Ну зато я теперь точно знаю, каким будет основной критерий отбора первой волны моих “игроков”.

— Что привело вас сюда, молодые люди? — молодой монах в серой робе встретил нас у входа в монастырь.

— Хотим посмотреть на ваших лучших бойцов и выяснить, так ли они хороши, как о них говорят, — нагло усмехнулся я.

— Это место не для соревнований и развлечений, — покачал головой монах. — Люди приходят сюда в поисках истины. Туристам здесь нечего делать.

Туристам? Этот парень вообще не соображает, кто перед ним? Мы переглянулись. Поднимать лишний шум, конечно, не хочется. Ну да ладно, я обещал подруге кунг-фу развлечение, значит так тому и быть. В крайнем случае можно будет потом почистить воспоминания монахов. Тем более, мы хотим проверить одну гипотезу, которую Селеста озвучила, посмотрев в ютубе некоторые записи об этом месте. Если она права, у нас появится уникальная возможность выяснить чуть больше подробностей о планах наших врагов.

— Если вам так противен дух здорового соперничества, я просто получу то, что мне нужно, силой, — ответил я, направляясь вперед. — Вам ведь не запрещено использовать свои навыки для самозащиты?

Вместо ответа, монах принял боевую стойку. Шутки ради, я нанес ему прямой и открытый удар, имитируя поведение типичного новичка. Он попытался провести какой-то из простых приемов — захват, удар локтем в челюсть и ребром ладони по шее, но вместо этого сам был скручен в этакий человеко-шар для боулинга и пинком отправлен прямо в закрытые ворота. Ветхие деревянные двери не выдержали такого напора и развалились на части. Страйк! Честное слово, не понимаю, почему считается, что попасть в Шаолинь так сложно. Он ведь огромный, ну как в него можно не “попасть”?

Монах тут же рывком поднялся на ноги, оттолкнувшись от пола спиной. Эти ребята довольно крепкие, так что можно не слишком сдерживать силу.

— Самое время извиниться за то, что не сумел распознать сразу двух тигров, стоявших от тебя в пяти шагах, — заметил я. — Заодно поблагодарить за то, что тебе сохранили жизнь и позвать более опытных бойцов, чтобы твоему Настоятелю не было стыдно за низкий уровень подготовки своих учеников.

Монах действительно поклонился, складывая вместе кулак и ладонь. Неплохой самоконтроль!

— Пожалуйста, следуйте за мной, — произнес он и направился вперед, слегка прихрамывая.

Мы вышли в широкий внутренний двор, где наш проводник несколько раз ударил в массивный колокол. Через минуту площадка заполнилась людьми. Боевых монахов в монастыре немного — всего около сотни. Но все равно, зрелище захватывающее. Своей способностью эмпата я четко ощущал, что передо мной, в некотором смысле, россыпь чистых, пусть и не ограненных, алмазов — незамутненных сознаний, чьи способности отточены, словно лезвие катаны. По сравнению со сборищем преступников, с которым я имел дело совсем недавно, это, конечно, очень большой контраст.

— Сегодня исторический день, — заявил я, выходя вперед. — Впервые за сотню лет ваш монастырь находится под угрозой полного уничтожения.

Монахи обменялись растерянными взглядами. Откуда-то из внутренних помещений вышел и настоятель монастыря — невысокий грузный мужчина с тяжелым взглядом, одетый в оранжевые одежды.

— Это не шутка, — предупредил я. — В моих силах сравнять это место с землей.

В доказательство своих слов, я просто сделал шаг вперед, прекратив компенсировать магией часть огромной массы своего настоящего тела. От такого потрясения земля под моими ногами вздрогнула, а гранитная плита, на которую я ступил, растрескалась. Селеста благоразумно осталась позади в качестве зрителя и просто ради страховки.

Настоятель побледнел и впился в нас пристальным взглядом. Его охранники судорожно клацали что-то в своих телефонах, но вышку сотовой связи и все прочие коммуникации я заблаговременно отключил.

— Но в качестве дани уважения к истории этого места и вашему настоятелю, я позволю вам отстоять честь Шаолиня, — продолжил я. — Нападайте. С оружием или без, поодиночке или все разом — мне это безразлично. Всего капля моей крови — и ваш монастырь будет спасен.

Настоятель чуть заметно кивнул, и монахи ринулись вперед. Вооружены были далеко не все, но это никого из них не смущало. Кто-то пользовался кистью для занятия каллиграфией, кто-то — палочками для еды или даже обычной флейтой. Откровенно говоря, ребятам, способным разбить стопку кирпичей голыми руками, оружие вообще не нужно. Вдвойне удивительно: они ведь сумели воссоздать “Укрепление костей” и “Укрепление тела” без какой-либо помощи Системы! А нечеловеческие тренировки, которыми они себя истязают с самого детства, выводят характеристики их тела на один уровень с серебряными авантюристами. Как для Земли — ну очень круто!

Следующие несколько минут я чувствовал себя, будто Нео, которого угораздило попасть в толпу агентов Смитов. Ежесекундно приходилось уклоняться, отводить удары, избавляться от захватов и отправлять самых настырных-монастырных в полет. Надо признать, что натренированы они неплохо, хотя общей слаженностью действий не блещут. В своей школе боевых искусств я часто устраиваю подобные свалки, так что мне есть с чем сравнить.

Конечно, настоящих мастеров здесь совсем немного: большинство монахов тянет лишь на четвертый-шестой дан и лишь некоторые уникумы могли бы посоревноваться в мастерстве с мастером Соларом. Но никого, даже близко сравнимого с Сефиротом я здесь не нашел. Ограниченный человеческий мозг в принципе не способен на такие чудеса, если только его с самого рождения не посвятили целиком одной-единственной задаче. Ни один нормальный человек не может позволить себе такой роскоши, не потеряв при этом здравый рассудок.

Но все же это не значит, что я ничему не могу у этих монахов научиться. Проблема, над которой я бьюсь, находится не в области техники — там все давно уже доведено до совершенства — а в области психологии, воли, “просветления” если можно так сказать. А это как раз тот вопрос, которому здешние монахи уделяли гораздо больше внимания, чем когда-либо уделял я сам. Сталкиваясь с каждым из них, я старался понять его личность, пропустить через себя, выделить суть.

Без особого труда разбросав слабых соперников по разным углам двора, я сосредоточился на четырех сильнейших. Ими оказались так называемые "выпускники" Шаолиня, которые лишь изредка навещали монастырь, чтобы отдохнуть, привести душу и тело в порядок. И тут меня ждал еще один сюрприз: "Контроль разума" не смог их проанализировать!