Я бы мог остаться и додавить эту крошку, устроившую мне умопомрачительный эротический сюрприз. Но остановил тот факт, что я понял, откуда ноги растут. Вряд ли она сама до такого додумалась. Это Имира ей в подробностях всё рассказала. Точно она. Вот же сука, неймётся ей.

Пора подумать о той, которая действительно по достоинству оценит моё внимание.

Черноглазая, милая, сочная жгучая Инесса…

Не помню, где записка. Если не ошибаюсь, пятая малая купальня, двенадцатое крыло.

Пришлось малость повозиться, разыскивая это долбаное крыло с купальнями. Но когда вышел из башни порталов с паром изо рта, спустился по лестнице на развилку и взял очередного стражника за стальной нагрудник, разочаровался — не то слово!

— Где эти купальни?! — Зашипел, понимая, что опаздываю.

— Здесь есть, но они на Белый сезон не рабочие...

Тьфу, мля.

По ощущениям, градусов пять, явил меховой плащ, а то яйца в лобок вросли. Вышел на балконный переход, по ощущениям он даже шире обычного, метров двенадцать. За перилами до крыш домов рукой подать, чую даже дым из труб. И слышу несинхронный стук десятка молотков со всех сторон. Похоже, кузни работают круглосуточно.

Этаж восьмой над уровнем города. И чем ниже к земле, тем во Дворце холоднее. Снег валит, но каким — то чудом даже на перилах ни капли, не то что бы на каменной дорожке. Дошёл до конца открытого перехода, направо три арки. Пока соображал в какую, понял, что все три ведут в одно помещение. Где света вообще ни хрена нет. Снял со стены давным — давно потухший факел, наколдовал огня. Из магии огня знаю пока только, как что — то горючее воспламенять. И то, потому что на магическим огниве схему блесток подсмотрел.

Вошёл в удлинённый зал со сводом ребристым, озаряя оранжевым светом невзрачные стены. По обе стороны — арки с закрытыми деревянными дверьми каждые пять — семь метром. По семь проходов с каждой стороны. Дохожу до пятой слева, на пути это единственная приоткрытая.

Отворяю со скрипом настороженно. Если делать на меня засаду — вариант идеальный. Впереди ступеньки вниз на метра полтора, площадка вокруг спущенного бассейна, примерно пять на семь со спусками ступенчатыми до дна с четырех сторон. Вокруг стоят скамейки из камня, как в общественных банях, трубы торчат сверху и с боков, откуда, видимо, вода и льётся. В одном месте прямо в бассейн с потолка. Вспоминаю купальню, где отшлепали. Бррр.

Помещение так — то не маленькое, и дальше две арки есть, видимо, туалетные комнаты.

Сидящую фигуру в дальнем углу на скамье заметил сразу. И не удивился, что девушка в шубе и шапке сидит мёрзнет, здесь свежо, как в холодильнике.

Инесса затаились, и только когда спустился по ступеням, она подала голос.

— Кристиан? Я уже собралась уходить, — раздалось с обидой.

Да я собственно тоже. В моём понимании купальни — это там, где купаются. Я и рассчитывал, что мы хотя бы в трусиках поплаваем.

— Заблудился малость, — отвечаю безрадостно. — Это лучшее место для тайной встречи, ты гений.

— В город я пока не готова с тобой идти, — разводит руками.

— И куда делась та пошлая шутница? — Говорю, приближаясь.

— Я приличная лордеса, если ожидал другую, пожалуй, пойду, — выдаёт вдруг важно, когда практически нависаю над ней.

Сейчас её лицо выглядит утончённо. И даже как — то иначе, более взросло что ли. Похоже, поднакрасилась немного. Закуталась в меха, сидит в большой круглой шапке. Кончик носа уже красный. На ногах штанишки, под шубой явно тоже что — то плотное под горло. Хрен потискаешь.

— Уверена, что хочешь уйти? — Спрашиваю, усаживаясь перед ней на корточки и отводя чуть в сторону факел, что всё ещё в руках.

Смотрит так, будто уже по уши в меня влюбилась.

— Не уверена, — отвечает, хлопая чёрными ресницами.

— Замёрзла? — Брякаю заботливо, делая фирменные бровки.

— Угу, — кивает, с таким жалобным видом.

— Согреть тебя? — Смеюсь.

Смотрит с укором. А затем выдаёт:

— И на что же я соглашаюсь?

— Держи, — передаю ей факел.

Берёт, несколько растерявшись. Выпрямляюсь и спускаюсь на дно бассейна. На потолке вроде бы вытяжки, иначе куда во время функционирования купальни уходит пар?

Колдую берёзовые дрова по одной штуке, раскладывая в пирамидку.

— Вау, да ты ещё и магией балуешься? — Раздаётся сверху восторженное.

— Не балуюсь уже давно, — отвечаю важно, и костёр мой вспыхивает по велению от красных крупиц.

— Так ты воин или маг всё — таки? — Спрашивает с восторгом.

— Профессор математики, — отвечаю, посмеиваясь, и колдую меховой ковёр. — Давай, спускайся ближе к огню.

На ступеньки стелю сшитые между собой меха трёх барсов, жар хороший пошёл. Присаживается послушно, глаз с меня не сводя.

— Ух, как на охоте, — делится впечатлениями.

— Бывала? — Спрашиваю, усаживаясь рядом.

— Один раз, в детстве у озера. Отец за меня трясётся теперь, никуда не пускает.

— Может, это была рыбалка?

— А ну скорее всего, — смеётся, как дурочка.

Дрова разгораются сильнее, накинул ещё, кочергу каминную родил. Инесса ахает после каждого волшебства. Шубу расстегнула, а вскоре и шапку сняла. Уже лучше. Под верхней одеждой действительно всё плотно к телу, штанишки, кофта. Шарфик сняла, оголив шею. Серёжечки у неё с зелёными камушками, серебряная цепочка со сложным плетением. Локоны тонкие спускаются у ушка.

Головушку на меня поворачивает после недолгой паузы.

— Рассматриваешь меня? — Спрашивает, явно смущаясь.

— А ты меня? — Парирую.

— Неприлично такое спрашивать у девушки, — выпалила и в костёр снова втемяшилась.

— Да, я рассмотрел тебя ещё когда ты про своё девственное плево высказалась негативно, — ответил всё же с иронией, продолжая свои провокации.

— Ууу, ты это услышал? — Взвыла, закрывая ладошками лицо. — Я сквозь Длань сейчас провалюсь.

— Так ты ещё девственница? — Вопрос в лоб.

— Неприлично такое спрашивать, — начала через ладошки мямлить.

— Неприлично с незнакомцем встречаться по тёмным местам, — перебил ехидно.

— Согласна, мне уйти?

— Хочешь уйти?

— Нет, но все эти неудобные вопросы…

— Нормальные вопросы, если люди хотят узнать друг друга лучше, — заявляю важно. — Другое дело, если тебе со мной некомфортно.

Замолчал, костёр немного пошевелил.

— Комфортно, — произнесла на выдохе.

— Тогда не будь занудой, наслаждайся общением, — брякаю и за руку её беру мягко, лишая всяких слов возражения. Она и не сопротивляется, когда к себе на коленку кладу. Переворачиваю ладошкой вверх, и начинаю гладить своим пальцем по чувствительным местам.

— Скажешь, когда хватит, — шепчу.

А она глаза закрывает, ротик приоткрыв. Ладошку щекочу, едва касаясь, между пальцев веду, под рукав ныряю, трогая чувствительную зону пульса на запястье.

Губу закусывает, розовеют щёки, но лапку не убирает.

Что ж, милочка. Надеюсь, руки у тебя чистые. С этой мыслью, подношу её ладошку к своему рту и мягко целую, еле касаясь губами ладошки.

Заахала, задышала чаще! Замечаю, бёдра свела, сжала…

Языком касаюсь, и слышу прерывистое дыхание. По мизинчику язычком веду, стонет тихо. А затем беру пальчик в рот и нежно обсасываю, языком обволакивая его.

Застонала в голос, заелозила вдруг! И как дёрнется, вскрикнув!

Руку вырвала, задрожала вся, зажимая лапками промежность. Чуть в сладких конвульсиях побилась с затуманенным взглядом.

Ой, а девочка — то кончила. Увожу взгляд довольный, прячу лицо, чтобы не обиделась.

Интересно, что она будет делать дальше.

Глава 10. Первый блин комом?

Ворошу шумно угли, делая вид, что ничего не произошло.

— Извини, — раздаётся. — Наверное, я что — то сделала не так. Мне стоит уйти.

— Нет, не стоит, — отвечаю быстро, нахожу её лапку и заключаю в свою. Сидеть, малышка, это только начало.