— Кстати, да! — вспомнил вдруг Демьян. — Я сейчас — верёвки с серебром заберу. Мы же в вампирском гнезде? Серебро нам здесь поможет. И, к слову, кто тот герой, что нас спас? И почему нас до сих пор не пришли за это наказать?

Птицын вздохнул, и по второму разу принялся рассказывать о своих приключениях. Чем дальше рассказывал, тем выше поднимались брови у Демьяна Фёдоровича.

— Послушалась, да? — подытожил упырь. — И потом ещё низшего вампира голыми руками завалил. Непростое ты существо, княже. И я, кажется, догадываюсь, какого ты роду-племени. Вот только проблем у нас от этого намечается… Ладно. То дела будущего, а сейчас давайте выбираться.

— А, кхм, да, сейчас переведу, — закивал Птицын. — Сразу же надо было!

— Не торопись, князь, — покачал головой Демьян. — Я наше положение хорошо чувствую. Не хотелось бы оказаться на той стороне в этом месте. Боюсь, как бы из огня да в полымя не попасть. Лучше бы нам здесь попытаться выбраться. Да и вампиров за спиной оставлять не хотелось бы. Раз уж так сложилось — лучше убедиться, что больше их нет. А то вы знаете, ребята, это такая пакость… если не добьём, потом опять проблем получим.

— Выберемся как-нибудь, — беспечно махнул рукой Птицын.

— Не выберемся, — покачал головой Демьян. — Если мои чувства мне не изменяют, мы в самом сердце владений Берендеев. А они очень строго относятся к своей приватности — чужаков, заявившихся без приглашения, ничего хорошего не ждёт. Это не в лисьей деревне переполох устроить, тут серьёзно всё.

— А навья? — спросил Валерка. Он как-то не чувствовал себя в состоянии справиться с нежитью. Если уж с ней вампиры до сих пор не справились.

— А что навья? — пожал плечами Демьян. — Ты ж с ней договорился.

В то, что он с ней договорился, Валерка не очень верил. И откуда была такая уверенность у Демьяна — не понимал. Однако упырь твёрдо стоял на своём — здесь, в вампирском гнезде им оставаться сейчас безопаснее, чем переходить на ту сторону.

Минус первый этаж так и остался не осмотренным, хотя Валерке очень любопытно было посмотреть, что же там находится. Дверь туда, в отличие от той, что на минус второй, была прозрачной, интерьеры внутри отличались, но соваться внутрь беглецы пока не рискнули. Демьян настаивал на том, что нужно сначала разобраться с врагами, а уж потом заниматься грабежом.

— Там всего пара низших, я чувствую, — объяснил упырь. — Больше никого. А вот наверху должно быть интересно.

— Угу… сейчас нас там просто навья пожрёт, и всё. Я даже выстрелов больше не слышу!

— Да с чего ты взял, что она тебя сожрёт? Ты ей приказал, она послушалась.

— Ничего я не приказывал! — они уже поднялись на тот пролёт, где оставалась медсестра, и теперь Птицын старательно избавлял мумию от халата — для Алисы.

— Мне вот тоже непонятна ваша уверенность, Демьян, — посетовал Андрей Иванович, — Насколько я понимаю, эта нежить абсолютно безумное существо. Если один раз по какой-то причине она повела себя нетипично, с чего вы взяли, что в будущем это станет правилом?

— Ой, просто доверьтесь мне, — отмахнулся Демьян. — У меня есть основания так считать, но объяснять слишком долго. И место неподходящее. Мне остро хочется отомстить за унижение, и откладывать это я не собираюсь!

Валерка чуть не ляпнул про то, что месть — это блюдо, которое подают холодным, но решил пока обойтись без банальностей. Тем более отомстить вампирам он бы тоже не отказался.

Попасть на первый этаж здания в другой ситуации было бы невозможно. Массивная металлическая дверь не оставляла никаких шансов — даже Демьян вряд ли смог бы выбить такую. Однако тот, кто убегал от нежити, сделал всю работу за них. Дверь была распахнута настежь, возле неё лежал «доктор» — узнал его Валерка опять-таки только по одежде и необычным кроссовкам. Бывшие пленники вышли в коридор и невольно остановились — всех поразила роскошь убранства. Нет, внизу тоже всё было очень стильно, но здесь… Птицын подумал бы, что они на той стороне. Винтажные хрустальные люстры, картины на стенах. Вроде бы даже что-то знакомое встречалось, а значит, очень дорогое — если это подлинник, конечно. Но Валерка почему-то был уверен, что подлинник. Глаза разбегались, хотелось рассматривать это великолепие, и не потому, что оно вызывало настоящий восторг, — на взгляд Птицына смотрелось слишком кричаще, — просто очень уж необычно. Такие интерьеры он видел только однажды, когда гулял по Эрмитажу. А ещё музыка — тихо и совсем ненавязчиво откуда-то из-под потолка лилась Маленькая ночная серенада Моцарта. На фоне всего этого великолепия особенно странно смотрелись тела в современной одежде, разбросанные тут и там. Степень иссушённости разная — были обычные тела, но встретилось несколько мумий, высохших почти полностью. Как египетские фараоны — только кости, туго обтянутые пергаментной кожей.

— Вампиры, — коротко пояснил Демьян, — Они чем старше, тем сильнее иссыхают после смерти. У вас тут, князь, целое гнездо древних вампиров, а вы и не чешетесь! Как негигиенично!

Птицын только плечами пожал.

Компания двинулась дальше. Звуков, кроме музыки, больше не слышно — выстрелы и крики давно затихли, выглядело так, будто в здании больше нет никого живого, кроме них. Однако Демьян велел не расслабляться:

— Навья здесь, и сколько-то древних — тоже. Не могу точно определить. Но много. Нам туда.

Двинулись, куда указывал упырь. Валерка передал Алису одному из вурдалаков, а сам покрепче сжал рукоять Вальтера. И ведь понимал прекрасно, что ни против нави, ни против вампиров не поможет без серебряных пуль, но всё равно как-то увереннее себя чувствовал с оружием в руках.

Несмотря на то, что Демьян поблизости живых не чувствовал, всё равно заглядывали в каждую комнату по дороге. Просто на всякий случай. Впрочем, упырь не возражал — он сам сказал, что может и ошибаться. Так и добрели до большого зала, в котором нашлась навья. И вампиры тоже нашлись. «Хорошо, что сразу не ворвались», — обрадовался Птицын, первым заглянувший зал через неплотно прикрытую дверь. Основное противостояние между вампирами и навью явно именно в этом зале и разыгралось. Через щёлку было плохо видно, но то, что удалось рассмотреть, впечатляло. До сих пор на стенах только изредка попадались следы пуль и другие разрушения. Зал выглядел почти уничтоженным. Ещё недавно там, очевидно, было очень красиво, но не сейчас. Навья здорово потрепала вампирское воинство — забрызганные кровью стены, осколки какой-то посуды или ваз, обломки многотонной люстры, криво свисающие с потолка. И тела. Весь зал осмотреть не получалось, но даже на том кусочке, что видел Птицын, лежало двадцать мумий. Именно мумий — ни одного свежего тела. Вот только навья всё равно проигрывала. Нежить обнаружилась в углу, том самом, который был виден Валерке лучше всего. Мара стояла, прижавшись к стенам, со своим обычным бесстрастным выражением лица, а вокруг её обступили пять вампиров разного возраста и пола.

Мёртвая девушка не выглядела раненой или уставшей, но отчего-то Валерка точно чувствовал — она держится из последних сил. Три вампира пытались к ней подойти. Не получалось, пока — им как будто что-то мешало. Какая-то прозрачная дымка, от которой предметы вокруг искажались, как в очень жаркий день. Вампиры стояли, упершись руками в эту дымку, как в прозрачное стекло, и пытались продавить. Дымка постепенно поддавалась, объём, ей покрытый, уменьшался на глазах. Оставшиеся два вампира тут же чертили какие-то знаки собственной кровью. Прямо на мозаичном паркете. Сейчас навью отделял широкий полукруг кровавых символов, и с каждой секундой он должен был становиться всё шире.

Птицын понятия не имел, что будет, когда вокруг мары не останется свободного пространства, но почему-то был уверен, что на этом странное существование нежити и закончится. Не обращая внимания на вопросы от друзей, Валерка даже завис на секунду, пытаясь разобраться, почему его так возмутила эта ситуация. Потом тряхнул головой и отмахнулся — нет сейчас времени разбираться, что происходит. Он коротко пересказал, что увидел, подождал пару секунд, пока наиболее сведущий во всяких магических делах Демьян составит своё собственное мнение.