— Думаешь, это он был? Пётр Ляхов?

— Да хрен его знает, на самом деле. Может, и не он, — пожал плечами Птицын. — Я просто думаю, за такую прорву времени не удивительно, что он людей презирать стал. Мы так-то довольно неприятные твари, если уж совсем честно говорить.

— И это совсем не повод становиться ещё более неприятной тварью, — категорично ответила Алиса. — Вставай давай, замёрзнешь. Вот ведь мне князь попался — так и норовит сам себя умучить!

Лисица подошла к Валерке, легко взвалила его на плечо, приняв большую часть веса, и потащила к расчищенному месту. Парню только и оставалось, что ногами перебирать. «А мог бы, походу, и не трудиться, — подумал Птицын, — Она меня и так бы дотащила». В такие моменты он вспоминал, что Алиса — не человек, а то обычно она себя вела совершенно как девчонка.

— Слушай, а как это ты так ловко договор составила? — спросил Валерка, чтобы отвлечься от того, что его тащит на себе хрупкая девчонка. И совсем неважно, что девчонка — оборотень.

— Да ничего не ловко, — досадливо выдохнула Алиса, сгружая парня на утоптанный снег. — Он явно мог его легко обойти. Не стал только из благодарности — всё-таки ты его спас, хоть и не должен был. Но имей ввиду — он и передумать может. Такие твари добра не помнят. А по поводу договора — у нас даже в школах для безклановых есть такой предмет: составление магических договоров и клятв. Любой второклассник знает, что фраза «пока светит солнце» — не лучшее временное уточнение, потому что, хотя технически солнце будет светить почти вечно, в то же время оно гаснет каждый раз на закате. И тот, кто захочет навредить, легко может трактовать эту фразу именно таким образом.

И посмотрела на Птицына укоризненно, после чего ускакала собирать хворост.

— Ну, значит, в нашей семье заниматься договорами будешь ты, — пожал плечами Валерка. — Потому что у нас в школе такого предмета не было. Блин, а долго мне так хреново будет? По мне как будто фура потопталась!

— Откуда я знаю! — возмутилась Алиса. — Среди моих знакомых, знаешь ли, ты единственный, кто додумался прикоснуться к умирающему колдуну. Так что нет у меня данных для статистики. Но предположу, что сегодняшнюю ночь нам придётся провести здесь, потому что встать ты просто не сможешь.

— Замёрзнем же! — расстроился Валерка, и даже повозился на месте, в надежде, что в этот раз встать получится. — И вообще, ты меня прекрасно тащила. Давай снова тащи, так и перейдём. Не хочу ночевать у костра. И там Полкан один остался на дворе. Голодный!

— Ничего, поймает себе кого-нибудь на обед. Там же рядом поле. Мышей наловит, если проголодается.

Валерка продолжал возиться. Взгромоздился на четвереньки, а дальше — вообще никак.

— Вот что ты мучаешься? — встала перед ним Алиса. Она только что свалила на расчищенной поляне здоровенную кучу хвороста. — Не хочу я сейчас возвращаться. Нам ведь там придётся разбираться с наследством колдуна. Поверь, такими вещами лучше на ночь глядя не заниматься!

Птицын всё-таки настоял на том, чтобы попробовать. Алиса подняла его, они походили туда-сюда с полчаса, но перейти на ту сторону так и не получилось. Валерка чувствовал — дело не в том, что его практически несёт на себе подруга. И даже не в препаршивейшем состоянии после того, как он прикоснулся к колдуну. Просто он действительно слишком много сил потратил на прошлый переход, и теперь их необходимо восстановить.

Пришлось сдаться. «Замёрзнем ведь!» — подумал парень. Однако оказалось, переживал напрасно. Алиса оказалась подготовлена к походной жизни намного лучше, чем он. Девушка быстро организовала костёр, но им не ограничилась. Сбегала куда-то недалеко, наломала лапника и ещё каких-то веток, быстро соорудила удобные лежанки и навес. Валерка, разлёгшись на мягкой подстилке, с изумлением понял, что ему уже не холодно. И вообще жизнь начинает казаться не такой уж плохой. Только непонятно, куда опять исчезла Алиса!

Девушка, впрочем, быстро вернулась, и притащила с собой добытого где-то зайца, которого деловито принялась разделывать. Птицын только головой покачал со своей лежанки. Стало немного стыдно изображать бесполезный балласт. А ещё он немного переживал за Полкана. Как там бедный пёс один? Он, конечно, умный, даже умнее обычной собаки, но всё равно — собака. Может отправиться на поиски пропавших приятелей, потеряться, попасть под машину… хотя последнее станет скорее проблемой для автовладельца, чем для пса. Валерка очень сомневался, что Полкану такая неприятность может сильно навредить.

Заяц получился немного подгорелым снаружи и сыроватым внутри, а ещё совсем несолёным, но с голодухи всё равно имел среди собравшихся оглушительный успех. Целиком они с Алисой его всё равно не осилили, — это ведь не кролик, гораздо крупнее зверёк, — но потрепали они его прилично.

— Где это ты так научилась? — спросил Птицын, сыто поглаживая себя по пузу.

— Валерий, ты чего? — удивилась Алиса. — Я же яломиште, забыл? Лиса-оборотень. Лисам положено охотиться на зайцев. Это у нас, если хочешь, основная специальность!

— Да не, я не про зайца, — отмахнулся парень, — Я про то, как ты лагерь разбила. Нет, я бы тоже догадался собрать лапник, если что, но у тебя прямо ловко всё получается. И навес этот…

— Я часто в лес убегала, — объяснила девушка. — В детстве. Там и научилась. И охотиться тоже. Чтобы дома не быть. Однажды даже думала совсем сбежать, и жить в лесах в зверином облике.

— И почему передумала?

— Я не передумала, — вздохнула девушка. — Догнали, выследили, и так всыпали, что я неделю только лежать могла. «Нечего позорить почтенную семью! У нас никаких беглянок быть не может, у нас всё благополучно!» Уроды! Как же я их тогда ненавидела! Благополучно у них. При этом папаша чуть не через день бьёт мачеху смертным боем, та дождётся, когда он напьётся и заснёт и бьёт его. С ножами друг на друга кидаются. А уж орут — каждый день, да так, что все соседи знают. Отличная семья, образец просто!

В общем, Птицын даже пожалел, что спросил.

— Ну и забудь о них, — сказал парень. — Даже не злись больше. Нету их, считай. В нашем клане тебя никто бить не станет.

— Ещё бы! Если уж ты даже колдунов злых спасаешь, мне можно вообще не опасаться! — фыркнула девушка. — Я рада, что тебя встретила, Валерий. Обо мне никто так не заботился, как ты. Даже страшно, что будет, если ты вдруг исчезнешь и всё это окажется сном.

— Ну… я тоже не хочу исчезать.

Помолчали, глядя на огонь, потом Алиса вдруг принялась раздеваться.

— Эээ… ты чего? — глупо спросил Птицын. Так-то Алиса ему нравилась, но парень здорово сомневался, что на что-то способен в таком состоянии.

— Отвернись! — пропыхтела девушка, запутавшаяся в свитере. — Я смущаюсь. Спать пора, вот и раздеваюсь.

— Я как-то думал, мы в одежде будем.

— Одеждой моей ты накроешься. А я буду в лисьей форме. Так теплее.

В результате получилось действительно тепло. Валерка накрылся свитером и штанами подруги, сверху набросил пуховик. Потом лисичка юркнула под получившееся одеяло, свернулась калачиком на груди, и стало совсем уютно.

Побудка вышла неприятной. Птицын проснулся от дикого треска, подскочил… вернее, попытался подскочить. В первый момент показалось, что его кто-то запихал в мешок сильно бьёт по груди и животу. Он задёргался ещё сильнее, запаниковал, и, наконец, выбрался из-под пуховика, которым во сне накрылся с головой. А по груди и животу его не били, это Алиса, тоже в панике, пытался вырваться из-под кофты, и драла когтями где дотянулась.

Валерка скинул, наконец, мешавшийся пуховик, подскочил, заозирался. Вроде всё было тихо, однако хруст не прекращался. Вглядевшись в темноту, парень увидел сначала неясное шевеление, а потом понял — деревья валятся. Одно за другим. И тот, кто их так ломает, идёт к их полянке. Алиса, всё ещё в лисьем облике, рванула прочь, подальше от страшного, и Птицын, конечно, тоже. Вот только лёгкая лисица улепётывала быстро, а Валерка почти сразу завяз в сугробе и скорость убегания снизилась до смешных значений. Неизвестная опасность, тем временем, приближалась.