Я просто киваю. Еще одна буржуйская примета. Гостевая спальня… Когда у меня оставались ночевать подружки, мы втроем спали на моем раскладном диване.

- Здесь вы будете спать, - продолжает босс.

- Что? Я не собираюсь у вас ночевать!

- Собираетесь.

- Нет!

- А вы контракт читали?

Виктория

Честно говоря, я не особо читала контракт. Меня ослепил блеск пиастров. Двойка с пятью нулями… Я просто пробежала текст глазами. Ничего страшного не увидела.

А оно там было? Видимо, да!

- Вы совсем охренели?! - восклицаю я.

- За сквернословие - штраф, - выдает мой новый босс.

- Какой еще штраф?!

- Будете чесать мне брюшко перед сном.

- Что?!

- Так написано в контракте.

Я открываю и закрываю рот, онемев от злости.

А Маньякович ухмыляется.

- Я уволюсь!

- Не можете. В контракте есть пункт о нерасторжении раньше трех месяцев.

Черт. Что я там подписала? Как я могла быть такой беспечной, подписывая договор с таким человеком? Если он вообще человек…

Босс перестает ухмыляться и произносит назидательным тоном:

- Виктория, вы невероятно легкомысленны. Подписываете контракты не читая. А ведь там могло быть черт знает что…

- Могло быть? Но нет?

- Естественно, там нет пункта о штрафах.

- Блин, - с облегчением выдыхаю я.

- И все же постарайтесь не ругаться при Максиме.

- Сама знаю!

- Но пункт о нерасторжении есть. И о том, что, если мне придется уехать, вы останетесь на ночь с Максимом.

А, ну, это нормально. Если он уедет. Это как бы само собой разумеется.

Чесать брюшко перед сном… Шутник, блин!

- Мне пора, - заявляет босс. - Я буду на связи. Каждую секунду. Звоните при малейшем…

Он пытается подобрать слово.

- Желании вас придушить, - продолжаю я.

- Такого в контракте нет, - невозмутимо отмечает он.

Мы с Максом провожаем его папу до двери. Я вижу, что мальчишке поскорее хочется остаться со мной наедине и продемонстрировать все свои сокровища.

А мне очень хочется наподдать под зад своему боссу…

Но я не могу. Это точно не предусмотрено ни одним пунктом договора. Так что подожду до его окончания.

Я отвешу ему смачный поджопник через три месяца. Когда наши контрактные отношения будут закончены, а все денежки будут на моем счету.

После осмотра богатств Максима и второго завтрака мы выходим прогуляться во двор. Минут через двадцать у подъезда останавливается поцарапанная “Мазда”. С Арсением Маньяковичем внутри.

- Папа? - даже Максик удивляется.

- Как у вас дела? - спрашивает тот.

- Прекрасно, - отвечаю я.

- Мы нарисовали слона, - хвастается Максик, вымазанный мелом. - В натуральную величину!

Маньякович разглядывает наше совместное творение, которое хоть сейчас можно отправлять на выставку современного искусства - настолько слон далек от реальности.

- А это у него что?

- Хобот! - объясняет Максим.

- А почему он между ног?

- Это не ноги, это бивни!

- А эти волосатые шары, видимо…

- Уши, - подсказываю я.

- Я так и подумал, - усмехается босс.

И протягивает мне пластиковую карточку.

- Что это?

- На текущие расходы. Кафе-мороженое, карусели и прочее.

- А шопинг в текущие расходы входит?

- Вам нужно что-то купить?

- Ну, мало ли. Вдруг понадобится. Вечернее платье для свидания, например.

Я вижу, что у Маньяковича напряглись вены на шее.

- Никаких свиданий, пока вы на меня работаете! - рявкает он.

- Вы серьезно?

Он молчит. Смотрит на меня. Лицо каменное.

Ненавижу, когда он так делает!

- Наши с вами рабочие отношения никак не отменяют мою личную жизнь, - заявляю я.

- И как она, ваша личная жизнь?

- Прекрасно! А ваша как?

- Не жалуюсь, - бурчит Маньякович.

Целует Максика, идет к машине и уезжает. Даже не попрощавшись со мной! И не прокомментировав свое заявление о запрете свиданий.

Как попаду домой - обязательно внимательно прочитаю контракт. Не может быть, чтобы там был такой пункт.

Через три часа мой демонический работодатель снова заявляется домой.

- Проверяете? - спрашиваю я.

- Волнуюсь, - признается он.

И становится похожим на человека.

- Не стоит.

- Максик…

- Классный мальчишка.

- Вы первая так говорите. Все воспитатели от него волком воют.

- От меня тоже выли, - признаюсь я. - Когда мне было шесть лет.

- Даже не сомневался в этом, - усмехается босс.

- Поэтому мы с Максиком прекрасно ладим.

- Я рад, что мы вас нашли, - выдает босс.

- А я…

Теряюсь и не знаю, что сказать.

Мне начинает казаться, что мой босс не такой уж плохой. Во всяком случае, он очень заботливый и любящий отец.

Ну а то, что он такой замороженный… Может, жизнь у него такая, что замороженным быть легче.

Он уезжает, я начинаю накрывать стол для полдника. И тут Максик залетает на кухню.

- Смотри, что я нашел в гостевой спальне! Какой-то странный шарик. Надуешь его?

Виктория

- Это не шарик, - лепечу я.

И выхватываю из рук Максима презерватив. Преодолевая брезгливость. Я не хочу его трогать! Но не могу позволить мальчишке засунуть эту гадость в рот.

К счастью, он хотя бы не использованный. Иначе я бы с брезгливостью не справилась.

Я быстро выбрасываю мерзкий предмет в мусорное ведро.

- Я хотел его надуть!

- Этот не надо. Мы с тобой купим другие шарики.

- Ура! Шарики! Пошли купим! А потом будем наливать в них воду и сбрасывать с балкона.

- Обязательно, - бурчу я себе под нос. - На голову твоему папе. А где ты нашел этот шарик?

- В гостевой спальне. Под кроватью. Он был в таком маленьком порванном пакетике. Я думал, это конфета…

Ну, Арсений Маньякович… А я еще думала, что он хороший отец!

А он презервативы по всей квартире разбрасывает. Может, там и использованные есть? Он же привык, что за ним горничные убирают.

Буржуй хренов…

Я на всякий случай захожу в гостевую спальню. Вижу кое-как застеленную кровать. Становлюсь на четвереньки и заглядываю под нее. Я должна знать, что Максик может там найти.

К счастью, использованных резинок там больше нет. Зато валяется помада.

Понятно.

Гостевая спальня - это траходром озабоченного маняка. Помада малиновая. Я такую видела у той брюнетки, с которой он обжимался на работе. Видимо, она его и дома развлекает…

И он еще предлагал мне спать в этой самой спальне!

Надеюсь, это был не намек? Пусть только попробует делать мне такие намеки!

Узнает, какова я в гневе…

Пока мы идем в ближайший магазин за шариками, Максик рассказывает мне, как он ночью спал в папиной кровати, проснулся, а папы нет. Ходил, искал его, дергал двери. Ему показалось, что кто-то где-то плачет. Он и сам чуть не расплакался от страха. Но папу так и не нашел…

Бедный ребенок! И так боится спать один после того, как бабушке стало плохо у него на глазах. А теперь его еще и напугали стоны в ночи, которые он принял за плач.

Тоже мне, заботливый родитель! Такого родителя ремнем выпороть. И в угол поставить на битые стекла.

Устроил оргию чуть ли не в детской!

Меня это возмущает до глубины души. И этот человек еще пытался запретить мне ходить на свидания!

Я этого просто так не оставлю...

Я усадила Максика смотреть мультики, надела хозяйственные перчатки и выудила из мусорки презерватив. Отнесла его обратно в гостевую спальню и бросила на тумбочку.

Ткну носом Маньяковича. Пусть знает.

Пусть держит под контролем свою бурную личную жизнь!