Мужик останавливается напротив капота. Жеманно поправляет воротник своего дорогого пальто, и глумливо ухмыляется. Я знаю эту мерзкую ухмылку. Ефимов. Не отрываясь, он пялиться на Павлову, как на добычу.

Черт бы его побрал!

Он машет Соне, и у меня появляется желание сломать ему каждый его долбанный палец.

— Пожалуйста… — шмыгает она носом, хватая меня за руку. — Пожалуйста, не отдавай меня ему. Прошу тебя.

Всегда такая храбрая и колкая она вдруг становиться ранимой.

— Почему? Соня закрывает глаза, облизывать пересохшие губы и бормочет: — Он мой жених.

Эта новость бьет меня по голове. Жених? Как? Почему? Я ошарашен. На меня словно выливают ушат холодной воды. Какого у неё вообще есть жених? И почему этот старый дряблый хрен? Наверное, я так бы и сидел дальше втыкал, если бы в моё окно снова не постучали.

Я оставляю ключи в машине и даю указания Павловой:

— Заблокируй двери. В случае чего пересаживайся на сиденье и уезжай.

После этих слов я выхожу.

Амбал отступает на два метра, тем самым давая мне возможность подойти к Ефимову. Он в отличие от меня ни капли не напряжен.

— Здравствуй, Демьян, — подаёт руку, которую я пожимаю. — Я к тебе с деловым предложением.

— Я слушаю, — резко отрезаю, чем вызываю у него смешок.

- Мне с тобой делить нечего, — начинает и мне хочется рассмеяться ему в лицо.

Конечно же, ему нечего. Кроме земли, в которую он вложил не один лям баксов и, очевидно, своей молоденькой невесты, что сидит у меня в тачке.

— Поэтому предлагаю сделку… Это чистой воды фарс, но мне нужно потянуть время до тех пор, пока не появится Кислый. У которого, я надеюсь, есть запасной план.

— Сделку? — выгибаю бровь. Шарю по карманам, но сигарет нет. Ефимов предлагает мне свои, затем даёт зажигалку. Втянув едкий дым в легкие, жалею, что нет ничего покрепче, хоть я с этим и давно завязал. Баловался, так сказать, по малолетке.

— Именно. Ты мне мою малышку, а я замну дело с Павловым. У меня есть рычаги давления. Я не люблю скандалов. Мы же в цивилизованном обществе живём. Всё можно решить.

О такой сделке, когда я сидел в доме с блондинистым проклятием, можно было только мечтать. Просто отдать Павлову и дальше спокойно себе жить. Однако сейчас… Сейчас, я украдкой на нее поглядываю. Вижу, как она тайком вытирает уголки глаз, и все чего хочу — это увезти её подальше от этого старого извращенца.

— Какие гарантии?

— Демьян, — оскаливается мужик, — ты не в том положении, чтобы требовать гарантии. Есть одна гарантия — мое слово.

И он чертовски прав! Ему стоит только щелкнуть пальцами, как эти псы выбьют окна и достанут оттуда Павлову.

Я делаю последнюю затяжку, кидаю бычок в снег и прямо в лицо Ефимову чеканю:

— Нет.

Мускул на его лице нервно дергается. Я слишком борзый, и его это бесит.

— Щенок, — рычит, и его псы в этот момент заламывают мне руки.

Свист колёс и крик из машины раздаются одновременно. В этот же момент я получаю удар в живот. До меня доносится топот ног, а после меня отпускают. Летягин. Не сам он, конечно. Но его ребята. Их больше. Примерно пять, и они набрасываются на этих двух.

Я, очухавшись, делаю резкий выпад вперёд. Бью не жалея силы в харю этому старому пердуну.

— Молоденькую девочку захотел? — хватаю его за шкирку. — Так найди себе другую.

— Другая не такой ценный экземпляр, — мерзко ухмыляться, показывая свои зубы по которым стекает кровь. — Я все равно заберу девчонку.

В бешенстве припечатываю его к капоту. На нашу несколько ударов, прежде чем меня оттаскивают.

— Зорин, у тебя крыша поехала? — тащит меня к машине Кислый. — Угомонись!

Соня

В панике я оборачиваюсь назад. Демьян откидывается на сидение. Он тяжело дышит, зубы сжаты, а в глазах столько бешенства и злости что по моей коже проносится холод. Сейчас я действительно начинаю осознавать, сколько в этом парне мощи и силы. Он бы мог одним ударом убить человека. Убить Бориса. Один удар и моей проблемы нет. Жизнь налажена.

Возможно, меня должен пугать мой эгоизм и цинизм, но я была бы рада, если бы Зорин его прикончил. То каким сальным взглядом этот старый извращенец меня окрестил… Пожалуй, только за это стоит расквасить его рожу об капот. И нет. Я не виню Демьяна. Я… благодарна.

Поэтому, пока мы лихо съезжаем с моста я, не отрываясь, на него гляжу. На миг наши взгляды встречаются. Внутри меня словно происходит взрыв. В тёмных глазах полно тьмы, но появляется что-то ещё. Что-то от чего мое дыхание перехватывает.

— Спасибо, — дотрагиваясь до его руки, шепчу.

Демьян дергается, смягчается и кивает. Он будто сбрасывает с себя броню.

Кладёт свою руку на мою, сжимает, нежно поглаживая кожу. Я сжимаю его ладонь в ответ. Сейчас не место и не время распинаться в благодарностях, но прикосновением я могу выразить хоть что-то.

Мы резко поворачиваем, и меня откидывает и мне приходится отпустить его руку.

— Держитесь! — орёт Кислый, вдавливая педаль газа в пол.

Мы резко стартуем и набираем скорость. Мчим через переулки, постоянно поворачивая. В конце концов, когда Кислый уверен, что за нами нет хвоста. Мы выезжаем на центральную трассу, и Лёша сбавляет движение.

— Чисто, — отрезает, смотря в зеркала. Я вижу в зеркале, как Демьян вяло кивает. — Я закину вас домой, а потом поеду к Летягину. Это кто-то из его крыс нас сдал. Ефимов бы не нашёл нас. Да ещё и в городе миллионнике.

В словах Лёши есть резон.

Не по зову же сердца нас нашёл Бориска, в самом деле!

Когда мы подъезжаем, первым выходит Леха. Осматривается и, не замечая ничего подозрительного, даёт нам знак выходить. Выйдя из машины, пока Демьян что-то обсуждает с Лехой, я плетусь к подъезду.

Чувствую себя выжатой, как лимон. То самое состояние, когда настолько устал, что даже нет слез. Я полностью опустошена.

Я останавливаясь около подъезда. Просто потому что ключа у меня от домофона нет. Он у Демьяна. Тот пальцами мне показывает, мол, одну секунду, и я, облокотившись на дверь, жду.

Мне не слышно, что они обсуждают, но очевидно что не погоду. До сих пор не могу поверить, что этот негодяй (по крайне мере так я считала) рискнул и не сплавил меня. Борька предложил ему выгодные условия. Я уверена. Однако Демьян ему отказал. Возможно, надеялся, что с моего отца стрясет больше? Или все же внял моей просьбе?

А во что мне самой хотелось верить? Вот в чем вопрос…

Через несколько минут Демьян прощается с Кислым, а затем идёт ко мне. Мы молча заходим в подъезд, так же молча едем в лифте, так же молча заходим в квартиру.

Сняв обувь, я прохожу в гостиную и плюхаюсь на диван. Демьян же отправляется в комнату, в которой пропадает на некоторое время.

Я сижу как на иголках. Очевидно, не будет лучшего момента, чтобы его поблагодарить. Всё время пока его нет, мысленно настраиваю себя. Подбираю в уме слова, и даже то с какой их интонацией произнести.

«Спасибо, Зорин, не ожидала!» — пожалуй, звучит как одолжение.

Нет, это определённо не то, что нужно.

«Спасибо, Демьян!» — слишком коротко.

Наверняка прозвучит так, будто я отмахиваюсь.

В итоге, когда он заходит в гостиную уже переодетый в домашние шорты и футболку, я проглатываю язык.

Клянусь, этот предатель прирос к небу! Я ничего не могу выдавить из себя! Ни-че-го! Только нервно ерзаю на диване, подбираю под себя ноги и вздыхаю, краем глаза наблюдая за парнем. Он, впрочем, как и всегда невозмутим. Проходит в ту часть студии, где кухня, открывает холодильник и, нахмурено почесав затылок, захлопывает его. Берет телефон и что-то щёлкает в нем.

— Как ты относишься к китайской еде? — вдруг спрашивает он.

Удивленно вскидываю голову. Я-то отношусь положительно, но он… Этот мужчина под два метра ростом, вдвое больше меня действительно будет есть китайскую лапшу и сырую рыбу? Да, ему, по меньшей мере, нужно кастрюлю такой лапши слопать, чтобы наесться.