Дверь дергается. Один раз. Второй.

— Что за хрень? — раздается его гневный бас. — Ты с катушек слетела? — еще раз дергает с такой силой, что я поражаюсь, как она еще остается на месте. — - Потеряла список кого нужно бояться? Я тебе напомню, блондиночка! Сейчас я твоя самая большая угроза! Открывай!

Я знаю. Знаю, что он угроза.

Подбегаю к окну. Тяну на себя, но оно не подается. Дерьмо!

Демьян тем временем, матерясь, берет штурмом дом.

— Чтоб тебя! Безмозглая курица! Дай мне только до тебя добраться…

Выбегаю на кухню, беру первое, что попадается в руки. Железная тарелка. Отлично! Подбегаю к окну и со всей дури бью по стеклу. Раздается треск, и летят осколки, однако мне наплевать. Я настолько напугана, что даже не обращаю внимания на острые осколки, когда начинаю пролезать в окно под разъяренный ор:

— Идиотка! Ты что творишь?! Хватит громить там все!

Вылезаю, плюхаясь в снег. Поднимаюсь на дрожащих ногах и срываюсь с места. Бегу. Бегу со всех ног. Пальцами хватаюсь за забор, не обращая внимание на занозы, что впиваются в пальцы. Перелажу и снова бегу. Оставляя позади себя, громкий грохот падающей двери и рев:

— Чтоб тебя, дура! Убью нахрен!

Демьян

Как только мой телефон звонит, я стремительно выхожу на улицу. Мороз ползет по коже, но едва ли мне есть до этого дело. Провожу по сенсору экрана, отвечая на звонок.

— Слушаю.

— Дема, короче я тут разузнал… Дела твои хреновы.

Пфф, как будто я этого не знал.

— Тебя пасет каждая собака в округе. Ментов подключили и есть инфа о том, что хотят пустить в прессу. Тебя объявят официально преступником. Если все получит огласку…

То мне не скрыться, будь я даже на Сахаре или в Тайге, разве что в Магадане по понятным причинам, заканчиваю мысленно за него.

— Тебе не кажется, что инфа паленая? — достаю из кармана пачку сигарет, затем сигарету и подкуриваю. Нервы ни к черту! — Павлов не станет рисковать своей репутацией. Если все получит огласку, то желтушники начнут рыть дальше. Рано или поздно они докопаются до истории с землей, и многое вылезет наружу.

Мой собеседник задумывается. Леха Киселев. Кислый. Мой университетский дружбан, на которого я могу положиться. Хотя бы, потому что я и сам не раз разгребал его дерьмо. Долг платежом красен, но здесь дело даже не в долге, а скорее в чести.

— Ладно, я проверю еще раз. Надеюсь, вас не объявят в федеральный розыск, — усмехается, а за ним и я. — Лавров что-то мутит. Как бы он не подключился. У него же с твоим батей…

— Я знаю, что у него терки с Мурчиком, — поспешно обрываю его. — Думаешь, он станет встревать? Павлов не водит с ним дел.

Этот чистоплюй и пятнышка не оставит на своей безупречной репутации.

— Да, но раньше и Павлова не шантажировали дочерью. Лавров не упустит возможности надавить, а Павлов не станет ждать пока ты или твой папаша выйдет на связь с условиями. Да, и вряд ли он вообще собирается их выполнять. Он и маму родную продаст за бабки. Они оба точат зуб на Мурчика, им выгодно действовать сообща.

— Ладно, в чем-то ты прав. Это выгодно.

— А то! Этот шакал везде пролезет. После того как Мурчик его нагнул у него совсем башню сорвало.

— Ладно, с Лавровым все понятно, — неохотно соглашаюсь, умом-разумом понимая, что в словах Кислого есть резон. — Но каким боком здесь Ефимов? Он слишком рьяно ищет, как для просто партнера. Старик подключил все связи. Задницу рвет, как будто…

— Ефимову тоже нужна эта земля. Они подписали договор со строительной компанией на стройку торгового центра. Там вложено кучу бабок, сам понимаешь. Стройка уже началась, материалы закуплены, если все прогорит — влетят не на один лям. А вообще я бы посоветовал тебе потрусить девчонку. Мутная у нее история с Ефимовым. Говорят, она постоянно возле него крутится. Возможно, имеет свой интерес.

Это-та? Интерес? Не смешите вселенную! В самом деле, это бизнес, а не тусовки и показ мод. Откуда там интерес?

— Думаешь, она что-то знает? — смех и грех! — Сомневаюсь, — фыркаю. — Ее крошечных мозгов выжженных перекисью даже не хватает на то, чтобы картошку пожарить, а ты говоришь о ее коварных замыслах. Она глупенькая маленькая девочка, так что вряд ли.

Делаю последнюю затяжку, кидаю окурок в снег.

Что-то прохладно…

— Хах! Уверяю тебя, она не так проста, как кажется. Ей Ефимов недавно путевку в Альпы оплатил. Не для бедных, ясен пень. С чего бы это?

В памяти всплывает девчонка. Ее полные ужаса и страха глазенки, нижняя дрожащая губа. И моя бровь невольно приподнимается в вопросе. Хоть убейте, но не вижу в ней коварную искусительницу. Блондиночка даже на кокетку не тянет, при всей своей смазливой мордашке.

— И что ты предлагаешь? Пытать ее? Лупить или морить голодом, пока сама не признается?

После своих же слов остается неприятный привкус, отчего под ложечкой неприятно сосет. Совесть, зараза.

— Ну, только если она сама не против, — смеется мой товарищ, тем самым разбавляя напряжение. —  Расслабься, Дема. Я просто предположил, а решать тебе. Можешь попробовать ее очаровать, — в шутку добавляет.

Очаровать ее?! Разве найдется такой отчаянный? Девчонка дефилирует по мужскому самолюбию, как по красной дорожке и, клянусь, ей доставляет это удовольствие. Адекватная баба на ее месте бы и не пикнула, а этой рот не заткнешь.

— Короче, присмотрись к ней в любом случае, — все же настаивает Кислый, тем самым давая мне почву для размышлений. — Да и еще тебе нужно поменять номера на машине. Твоя засветилась возле какой-то заправки. Я как найду ребят и номера тебе свистну, поэтому сними свои и будь на связи.

— Ладно, я понял. Будет сделано.

На этой ноте наш разговор сворачивается. Мы оба отключаемся, не прощаясь. Я пристально осматриваю территорию, но ничего подозрительного не замечаю и со спокойной душой направляюсь обратно в дом. Дергаю ручку, но она не поддается.

Заело что ли?!

Делаю еще одну попытку, но ничего.

А-а-а, у нас похоже бунт!

— Что за хрень? — кричу, дергая сильнее. — Ты с катушек слетела? Потеряла список кого нужно бояться? Я тебе напомню, блондиночка! Сейчас я твоя самая большая угроза! Открывай!Однако эта заноза не торопится. Слышу только ее шаги с комнаты в кухню и возню.

Что опять взбрело в ее взбалмошную голову?!

— Чтоб тебя! Безмозглая курица! Дай мне только до тебя добраться, — рыкаю, едва ли не срывая дверь с петель.

На что она надеется?!

Из дома доносятся звуки погрома, а у меня скрипит челюсть. Мои зубы сотрутся, прежде чем я ее сплавлю обратно ее папаше. Как бы еще платить самому не пришлось, чтобы обратно свое чадо под крыло пристроил. А-то, не приведи господь, еще оклемается и поймет, что я его избавил от геморроя.

— Идиотка! — выплевываю. — Ты что творишь? Хватит громить там все!

Но, конечно же, она меня не слушает. Возня продолжается, а я мечтаю о том, как буду упиваться своим наказанием. О да-а, девочка! Теперь я тебе так отхожу по заднице, что месяц ходить не сможешь! Затем поставлю на колени и…

Дверь падает к моим ногам с громким хлопком. Я влетаю в дом, оглядываясь, и внезапно до меня доходит, что мерзавки нет. Распахиваю все шкафы, заглядываю за печку, ожидая увидеть трусливого зайца, но ничего не нахожу. Она будто провалилась сквозь землю. Судорожно бегаю глазами по комнате, пока взгляд не цепляется за разбитое окно.

Удрала, зараза.

— Чтоб тебя, дура! Убью нахрен!

От баб одни проблемы, я давно уже был должен зарубить себе на носу! Черт! Неужели можно быть такой бестолковой? Куда, скажите мне на милость, понесло ее задницу? В лес? Похоже, зверью сегодня повезет. У них будет прекрасный ужин. На что она рассчитывала? Тут до трассы пешим ходом не меньше десяти километров, и это в лучшем случае.

Хватаюсь за голову, которую если я не найду девчонку мне оторвут. Если не Павлов, то Мурчик наверняка.