— Ага. Чревато.

Звонить не стал. Набрал сообщение, а затем скинул координаты кладбища.

Еще раз оглядел опутанных паутиной ведьм. Одеты тепло, до утра не должны загнуться от холода, так что можно уходить с чистой совестью.

Оглянулся назад.

М-да, а ведь еще гроб с прабабкой тащить нужно.

Подошел к железному ящику, наклонился и упершись руками в край, толкнул вперед. Гроб довольно легко поехал по обледенелому насту.

По крайней мере, не нужно переть на своем горбу.

— Стас, надо поспешить. Не хотелось бы столкнуться с оперативной бригадой. Они хоть и наши, но все равно не проверенные. Не хватало еще, чтобы заинтересовались, что сотрудник ДМБ на пару с секретарем делают на заброшенном кладбище в середине ночи. А если еще и гроб увидят, то считай слухов не оберемся. Ниточка — за ниточку и все будут знать, кому ни лень. Сложить дважды два многие сумеют, конечно, с Ириной Петровной вряд ли концы сведут, но то, что мы ведьму откопали, точно догадаются.

Пришлось поднапрячься.

У края холма остановился.

— Прости дорогая родственница, но придется тебе немного потрясти костями.

Хмыкнул от того, как прозвучали слова в данном контексте. Улыбка вообще не удержалась и чуть не захохотала в голос.

— Все-таки из нас с тобой отличная команда получилась.

— Ага. Полностью согласен. Ну, что, бабуля, поехали? — протянул усмехаясь, и столкнул гроб с края холма.

— Фью-ю-ть, — просвистело в ушах, и железный ящик с грохотом скатился вниз.

Мы с Надеждой переглянулись и тоже решили не заморачиваться, уселись на задницу и покатились с холма.

Только когда я подтаскивал гроб к машине, до меня дошло, что в салон-то он как раз и не влезет.

— Да твою же... ядрену копоть!

— Я предусмотрела подобный вариант. Не нервничай и скажи спасибо, что у меня на автомобиле рейлинги имеются.

— Спасибо, — произнес покладисто.

Улыбка открыла дверь своего автомобиля и вытащила с заднего сидения огромный кусок парусины и крепежные средства.

— Давай заворачивай ящик в ткань и прикрепляй поскорее.

М-да. Устал я уже как собака, честное слово, но делать было нечего. Нужно двести начатое до конца.

Пока занимался, в голове крутилась одна и та же мысль.

— Надь, ребята приедут, а рядом с привязанными ведьмами могила разрыта. Не дураки ведь, все равно поймут, кого оттуда выкопали.

— Да пускай, — Отмахнулась от моих слов Улыбка, — главное, чтобы с нами не связали. — Им приказ поступил: приехать, упаковать особо опасных преступниц. Подробности операм никто разглашать не собирается, да и они сами по себе не любопытны. Прекрасно понимают — чем меньше знают, тем больше шансов уцелеть. Так что узнавать: кто, где, зачем и когда орудовал лопатой — вряд ли станут. Поэтому я и говорю, что нужно поскорее отсюда убраться.

Решили, что каждый поедет на своей машине до ближайшей платной стоянки, которая находилась примерно в ста двадцати километрах от города. Там я собирался оставить свой форд и пересесть на Надину бэху.

Уже отъехав на приличное расстояние, увидел, как мимо нас промчалась Газель с оперативной группой.

Перевел дыхание.

Замечательно. Осталось самое малое. Проехать без проблем через посты ГАИ.

Посмотрел на время и подавил зевок. Почти четыре утра. Глаза начинали слипаться. Хотелось добраться до дома, упасть на кровать и проспать пару суток, но я понимал, что мне не удастся выкроить даже пару часов отдыха, так как в девять мы должны были выдвинуться в сторону Изморози.

К тому же, что-то необходимо было решить с прабабкой, не оставлять же ее в гробу до моего возвращения. Бедная женщина и так настрадалась вдоволь. Даже тюрьма для нелюдей Ирине показалась бы райским курортом, в отличии от железного ящика, в который она была заточена более чем на половину века.

Первые два поста ГАИ пролетели без проблем, а вот на третьем не повезло.

Усатый гаишник с заспанными глазами, но при этом со зверской мордой, поднял дубинку, показывая ехавшей впереди меня машине, свернуть на обочину.

Создалось ощущение, что эта ночь не закончится никогда.

Делать нечего, тоже остановился и выскочив из автомобиля, быстрым шагом направился к сотруднику ГИБДД.

Надя уже предъявила документы, которые рассматривал гаишник, подсвечивая их фонариком.

Он недовольно глянул на меня, но когда я пояснил, что мы вместе, лишь недоверчиво хмыкнул и отвернулся, совершенно игнорируя мою персону и сконцентрировав все внимание на Улыбке.

Он не столько выполнял сою работу, сколько пялился на красивую женщину, отпуская похабные шуточки.

Захотелось дать ему в морду или сказать пару ласковых, но я сдержался. Не имел права рисковать. Вякни я сейчас хоть слово и неприятностей было бы не избежать. Этот гад точно бы прицепился и из вредности устроил досмотр нам обоим.

Одно успокаивало. Я знал, что Надежда может постоять за себя. Это вам не обычная жеманница, а женщина-акула, поэтому отошел в сторонку и стал с интересом наблюдать за разворачивающимися событиями, не забывая поглядывать в сторону служебной будки, где находился напарник гаишника.

И все же, разговор похоже не сложился. Даже умудрённая опытом Улыбка не смогла пробиться сквозь твердолобость и упертость постового. Не знаю, что он вбил себе в голову, но никоим образом не собирался отпускать Надежду, пока не добьется...

А вот чего добьётся я так толком и не понял?

Заметил, как ведьма сжала ладони в кулаки. Похоже почти всегда спокойную и уравновешенную Улыбку, местный страж дороги довел до ручки.

Сейчас как жахнет по надоедливому мужику заклинанием и пиши-пропало. Нет, я был бы не против такого финала, если бы рядом в будке не сидел его напарник, но даже не это было главным.

Бюрократия, мать ее...

Запрещалось сотрудникам ДМБ применять свои силы на определенных товарищах. Не имели мы такого права. Прознай кто об этом, полетели бы наши задницы со службы как ежики над лесом после ускоренного пинка, и приземляться на землю было бы ой как больно.

Доблестный сотрудник ГАИ сделал шаг вперед по направлению к Надежде, и так хмурое лицо, сморщилось еще больше. Видимо не ожидал подобного отпора от хрупкой женщины.

Улыбка не истерила, не повышала голос, не лебезила, не упрашивала вернуть документы, не хлопала глазками, пытаясь растопить суровое мужское сердце, а ясно и доходчиво объясняла свою позицию.

Причин нас задерживать не имелось и досмотр проводить тоже, никаких дорожных правил мы не нарушали, но и не в нашей власти было что-то запрещать гаишнику. Он находился в своем праве и без всяких угрызений совести и протестов со стороны водителей, мог перевернуть наши машины вверх дном.

Он уже несколько раз косо поглядывал на огромный сверток, прикрепленный к крыше автомобиля.

Я понял, что досмотра не избежать. Еще пара слов и гаишник потребует показать весь находящийся в машине скарб.

— Слав! Ты чего там застрял? — послышался голос, а навстречу к нам направился второй гаишник.

— Да тут дамочка какая-то мутная и мужик с ней непонятный. Наверняка за ним что-то числится.

— Ага, конечно, иначе и быть не может, — хмыкнул скептически.

Ты, придурок, со мной даже парой слов не перекинулся, а уже приписал невесть что.

Пока внимание постового перекинулось на своего напарника, я подошел к Надежде.

— Может Антипову позвонить?

— Нет. Не буду Дениса Андреевича дергать. Не хотела с Косаревым связываться, но видимо придется. Уж больно кадр попался упрямый. Не отвертеться. Самое забавное, что денег не возьмет, а натурой платить я не собираюсь. Еле сдержалась, чтобы не жахнуть по нему как следует. Ну, до чего же противные люди иногда встречаются.

— Кто такой Косарев? — вычленил я самое главное из речи Надежды.

— Не последний человек в ГИБДД, — Улыбка покачала головой, — не хотела я алезать к нему в еще большие долги, но видимо придется.