─ Значит, тебе хорошо, когда другим плохо? Никогда бы не подумал… ─ возвращаю её же слова, едва касаясь опухших губ.
─ А ты ещё не понял? ─ язвит, оставаясь собой до конца, а я набрасываюсь с поцелуем, не давая ей вставить ещё слово, и отпускаю, только когда воздух в лёгких заканчивается у нас обоих.
─ Тебе полегчало? ─ интересуюсь, не без удовольствия рассматривая раскрасневшиеся щёки, прислоняясь к её взмокшему лбу. ─ Потому что мне ни хрена, и я понятия не имею, как с этим дальше справляться. Как ты сама с этим справляешься?
─ Покажу как-нибудь, ─ довольно мурлычет, и выглядит в это мгновение, как самая хитрая кошка, а я только киваю, потому что говорить не получается – в голове то и дело мелькают порочные образы того, как она ласкает себя, а я просто смотрю.
─ Ловлю на слове, зайка, ─ удаётся вернуть контроль над языком, хотя я бы с радостью сейчас нашёл ему другое занятие, но время не терпит, а сюда вот-вот войдут хозяева шатра. ─ Идём?
Отступаю, и мне это стоит всех сил на свете, после чего любуюсь, как Ада поправляет волосы и одежду.
─ Как я выгляжу?
─ Будто только что занималась непотребствами, но не испытываешь угрызений, ─ ухмыляюсь, едва не лишившись глаза, и ловлю себя на мысли, что не хочу знать, какая дрянь произошла между нами в прошлом. Сейчас, в моменте всё кажется идеальным именно потому, что в любой миг может рассыпаться, как песчаный замок. Но я до сих пор хорошо помню, как обнял Аду, когда впервые встретил её после арены, и тело среагировало раньше, чем мозг, а значит, накосячил где-то там именно я…
Искренне любящая женщина не смотрит на тебя с такой болью, если в чём-то перед тобой виновата – она лучше спрячет все эмоции, не позволив ничего узнать, а вот Ада смотрела, раскрыв себя на то короткое мгновение. Мне всего-то и надо было, что раньше сообразить, к чему были эти эмоции в тот день, но я упустил важный момент, потратив драгоценное время. Моя вина.
─ Что у тебя на уме? ─ смотрит как на того пацана, что притащили в академию – ласково и немного, как на несмышлёныша, а я опять витаю где-то в стране феечек и розовой пыльцы. ─ Вернись ко мне, а?
В этой фразе что-то большее, чем простая просьба, значимей. Неужели я и правда свалил, не попрощавшись, а потом пропал, не давая о себе знать? Тогда кто разлучил нас? Какая тварь посмела отобрать её у меня, а самое главное, для чего?
─ Тот мальчишка, ─ поясняю за своё зависание. ─ Ты просто на него так же смотрела.
─ А, ─ усмехается с грустью, вновь на секунду открываясь для меня, и в усмешке слишком много застарелой тоски. ─ Заглянула в прошлое… Давай не сейчас, ладно?
Я согласен. Сейчас не время и не место обсуждать старые раны, и я обязательно вытащу всё то, что она от меня прячет, зализав всё, что не зажило, но это произойдёт позже. Только вот мысли о маленьком воронёнке, который каким-то чудом попался живым и невредимым, не дают покоя, и даже когда мы возвращаемся в эльфийский дворец, я продолжаю перемалывать их, пытаясь понять, почему его появление мне кажется таким зловещим знаком.
─ Если такие, как мы стали рождаться чаще, миру грозит как минимум задница, ─ соглашается Демон, когда я рассказываю о своих умозаключениях, пока Ада готовится к вечеру в соседней комнате. ─ Надо бы выяснить, что помнит о себе этот малец. Паршиво, что в таком возрасте он уже вынужден выживать в одиночку.
─ Я сам этим займусь, ─ обещаю, хорошо представляя, через что пришлось пройти пареньку.
В своё время мы с парнями все пытались выяснить, для чего охотники, подобные нам вообще рождаются, но повезло именно мне. В одном из миров я наткнулся на древний, почти уничтоженный свиток, в котором кровью были описаны существа, появляющиеся на свет примерно один раз в тысячелетие – точные временные рамки указаны не были. Таких охотников, как мы звали во́ронами, и если уж им приходилось родиться, их миссия заключалась в уничтожении какого-то ну очень неубиваемого зла… А после выполненного долга они снова исчезали до следующей эпохальной битвы.
Зная об этом, я, тем не менее, отчаянно не хотел верить, что вскоре придётся столкнуться с чем-то подобным, и вот оно происходит.
─ Думаешь, эльфы догадываются, что грядёт? ─ вмешивается в мои размышления Демон.
─ Вряд ли. Хотя, может, им и выбора не оставили, если судить по событиям их же прошлого, ─ вспоминаю рассказ белобрысого, а у самого когти против воли вылезают, и в воображении уже куча кровавых образов с участием ушастого принца.
Меня выворачивает от одной только мысли, что у его папаши всё может получиться, а Ада не только станет женой белобрысого, но и будет носить в себе их ребёнка, возможно, зачатого целой толпой таких же бесполезных кретинов…
Я видел её другой. С округлившимся животом, в нашем доме, где будет бегать эта банда из собаки и своенравной кошки, а может, к ним ещё кто присоединится – почему-то мозг рисовал огромного варана, – пока мы сидим у камина. Она в своей манере рассказывает какие-нибудь, несомненно, важные факты с самым уверенным лицом, а я просто слушаю, невзирая на их идиотизм. Слушаю и снова нахожу в этом свой маленький рай.
Размечтался, грёбаный лжец!
─ А ты уже… рассказал ей о себе? ─ звучит закономерный вопрос, и гад прекрасно знает, что сейчас творится у меня на душе.
─ Нет. И, кажется, я сильно облажался, ─ выдыхаю, понимая, что моя мечта быть с Адой мечтой так и останется, а как ей об этом сообщить, я не имею ни малейшего понятия.
Но уберечь от незавидной участи я её просто обязан, и сделаю для этого всё...
Ада
Праздник у эльфов – это всегда что-то настолько скучное, что засыпаешь на ходу, но только не в этот раз. Меня раздирают плохие предчувствия, и просто не дают заскучать, платье бесит, как и взгляды толпы придворных, оценивающе скользящие по всему телу, а мне хочется напиться. Жаль, никто не даст.
─ Тебе просто нужно это выдержать, а потом домой, ─ успокаивает Дарина, держащая меня под локоток. ─ Устроим девичник, как в старые добрые времена. Поверь, я тоже мечтаю выпить в компании кого-то, кроме собственного мужа.
─ Мой брат – сатана, я знаю, ─ вздыхаю, чувствуя на себе чужой интерес.
Ник, прекрасно меня услышавший и всё же сумевший вырваться, шагает позади вместе с Демом, зорко следя за тем, кто к нам приближается, и я благодарна за эту защиту, хотя мне всё равно неспокойно, невзирая на уже известную дату ритуала. Я доверяю видениям Димы, но это вовсе не значит, что планы не могут измениться, а эти радушные, приторные улыбочки, больше напоминающие акульи оскалы, лишний раз убеждают меня в своих опасениях.
Мы чуть опоздали к началу из-за спора, кто должен сопровождать меня – будущий муж или всё-таки охранник, и кое-кто едва не разнёс мою спальню, но братец появился вовремя, вмешавшись в так и не состоявшееся кровопролитие. Именно поэтому Эл сейчас сурово смотрит на меня издалека, находясь в окружении своей семьи, а я не стою рядом с ними, раздавая фальшивую радость направо и налево.
Владыка уже объявил начало праздника, и, судя по придурковатому выражению на его лице, эльф привечает кого-то из будущих смертников, а стоит нам подойти, расплывается в улыбке, какой я у него прежде не видела.
─ Ада, милая, ─ буквально светится от счастья он, и его собеседник – разумеется, эльф с яркими рыжими волосами обращает своё внимание на меня. ─ Наконец-то имею счастье лицезреть тебя.
Я бы не желала видеть никого из этих высокомерных созданий вообще, но разве я могу сейчас взять и высказать им правду в лицо? Впрочем, хотела бы я видеть выражения их лиц...
─ Прошу прощения, ─ приходится изобразить вежливый поклон, как учили, а желание пробить лбом парочку холёных морд я вынуждена спрятать.
─ Познакомься, ─ кивает на высокого типа в слишком блестящем камзоле. ─ Лорд Л’авенори – один из последних представителей своего семейства. С остальными познакомлю позже.
Интересно, каким в очереди ты собираешься стать, мерзкая твоя душонка?
