— Ну да, — кивнул мужичок. — Да брешут, где им столько взять-то.

— А ещё чего слыхал? — спросил я, пряча усмешку в пивной кружке.

— Да всякое... — протянул мужик. — А вы-то сами откуда такие взялись?

— Из Бостона, — соврал я.

— Говор странноват у тебя, не бостонский, — произнёс мужик. — Ну да ладно. За Бостон стоит выпить!

Выпили. Вернее, я немного пригубил местного пива, а мужичок на халяву пить не стеснялся, осушил всё до дна. Думаю, пора переходить к делу.

— Мы тут недавно. Кого вообще в здешних водах стоит опасаться? — спросил я.

Калека почесал затылок, вспоминая имена и фамилии местных знаменитостей.

— Да тут всяких полно... Лучше всех опасаться, на всякий случай, а то знаешь, торговец торговцем, а при случае возьмёт и ограбит, и концы в воду, — пожал плечами мужик.

Звучит логично. Но мне нужны были имена.

— Это-то понятно, — сказал я. — Тут, я имею в виду, на Наветренных. Так мне, чтобы знать.

— Тут пару дней назад полная шлюпка испанцев пришла, болтали, какой-то новый пират объявился, не то Грин, не то Гривз, весь в чёрном, под чёрным флагом, жуть! — оживился мужик. — Пинас их абордажем взял, капитана повесил, священник у них на борту был, так над ним издевались едва ли не весь день, а потом за борт выкинули!

— Ого, — выдавил я.

— Так это я Гривз! — воскликнул Губернатор, и я снова пнул его под столом.

Калека смерил его пристальным взглядом и хрипло рассмеялся. Я поддержал, посмеявшись тоже, и только Гривз сидел сконфуженный.

— Не. Тот, болтали, под семь футов ростом, широченный, рожа злобная, как у бешеного пса. А ты, браток, не обижайся, но на пирата не тянешь, — улыбнулся мужик.

— Чего это вдруг?! — вскинулся Губернатор.

— Клифф, успокойся, — процедил я и протянул ему монету. — Сходи-ка лучше ещё пива принеси.

Губернатор что-то пробурчал себе под нос, но всё-таки встал и пошёл за пивом. Калека насмешливо поглядел на нас обоих.

— Чего ещё расскажешь? Какие тут ещё негодяи поблизости рыщут? — спросил я.

— А вы, верно, в команду хотите? — прищурился однорукий.

— Да что ты! Боже упаси! — произнёс я.

— А то на «Йоркшир», вон, набирают. Но я бы туда не пошёл, больно там капитан лютый. А вот на «Поцелуй Фортуны» можно, там, говорят, весело, привольно, — мечтательно протянул мужик. — Кабы не рука моя, так снова бы в моряки пошёл, а так... Эх...

— «Йоркшир»? Это который? — спросил я.

Гривз снова вернулся с пивом, недовольный и злой, уселся за стол.

— Барк военный. На Багамах недавно на мель садился, прямо у гавани, всем городом вытаскивали, говорят, потеха была та ещё, — хохотнул мужик.

Я хмыкнул. Да уж, потеха.

— Как его так угораздило-то... — протянул я.

— За какой-то шхуной по мелководью сунулся. Пираты тоже, прямо в городе пришвартовались, обнаглели совсем.

— Так это капитан Грин и был! — заявил Губернатор.

Пинать его, кажется, было уже бесполезно, пора вырубать. А на мои предостерегающие взгляды он и вовсе внимания не обращал.

— Да? Ну, ловок, шельма! — хохотнул однорукий.

— А что за «Поцелуй Фортуны»? — перевёл тему я.

— Капер Его Величества, — вытряхивая остатки пива себе в глотку, рассказал мужик. — Общался как-то разок с тамошними матросами, так сам едва к ним не попросился, хоть и без руки!

— Ну и ну, — хмыкнул я. — Что ж там такого-то.

— Что такого? Добыча, братец! Смекаешь? Главное, долю плати. Ты бы их видел! Все до одного в шелках, в золоте! — раздухарился калека.

— Пираты что ли? — спросил я.

— Да не пираты! Каперы! Понимать надо! — он даже потряс пальцем в воздухе.

Да уж, мне бы патент тоже не помешал. Даже на тот случай, если меня вдруг настигнет какой-нибудь патруль. Пираты — презренные разбойники и негодяи. Каперы — уважаемые члены общества, лихие рубаки, в порыве патриотизма снаряжающие свои корабли, чтобы бороться с врагами короны. Хотя на деле разницы никакой, разве что каперу приходилось отстёгивать долю властям и не бояться быть повешенным.

— Туда небось хрен попадёшь, — прогудел Губернатор. Гривз был уже заметно пьян.

— Ну да... — протянул калека. — Но капитан у них — вот такой мужик!Настоящий джентльмен, мало таких осталось!

— А кто капитан? — спросил я, понимая, что уже знаю ответ.

— Джон Гилберт, эсквайр! — воскликнул мужик. — Частенько тут бывает, кстати.

— Небось и пивом тебя поил, — хмыкнул я.

— Конечно! Вот так же сидели, как мы с тобой! Ей богу! — воскликнул он.

У меня мелькнула мысль дождаться Гилберта здесь, в городе, подкараулить где-нибудь и убить без лишнего шума и пыли, а потом забрать заложников у растерянной команды.

— А сейчас он где? — спросил я будто невзначай.

— Что, в команду захотел? Нету его здесь, в море ушёл, с недельку назад, — хохотнул калека.

Губернатор вдруг саданул кружкой по столу, расплёскивая пиво. Я не мог и представить, что с трёх кружек он будет мертвецки пьян. Видимо, с непривычки. Либо тайком от меня накидывался чем-то крепким в те моменты, когда я гонял его за пивом.

— На что ему команда? У н-него своя! Ха! Полный корабль головорезов! — расхохотался Гривз. — Мерзавцы, ворьё и ублюдки! Лягушатники сплошь! Голландцы! Негры! Бродячий цирк!

Я похолодел. Прежде, чем я сумел вставить хоть слово, Губернатор продолжил.

— Это ж надо! В кости играть нельзя на борту! Доли лишил меня, собака! Ещё и ногами пинает! Меня, английского джентльмена!

Джентльмен из него был как из дерьма пуля. Я подскочил, опрокидывая стол на него и однорукого, заорал что-то невнятное и саданул его кулаком в ухо. Губернатор повалился набок, зацепил при падении ещё один стол, опрокидывая и его. Раздался звон посуды, чей-то вопль, глухой звук падения.

— Наших бьют! — кто-то завопил так, будто от исхода битвы зависела судьба Галактики.

Однорукий поднялся, отряхиваясь, ему тут же кто-то зарядил кружкой по голове, и он рухнул на лавку прямо там же. Я заметил у некоторых кастеты, но до ножей хотя бы дело не дошло. Хозяин паба пытался призвать к порядку, но тщетно, такую ораву пьяных людей просто так не остановишь, и он просто ждал, когда буря утихнет.

Какой-то дюжий моряк попытался ударить меня деревянной кружкой, я пнул его по коленной чашечке в ответ. Губернатор, пошатываясь, встал на ноги, с размаха ударил местного работягу. В пабе начался сущий кошмар. Все дрались со всеми, орали, свистели, били посуду.

— Держите его, братцы! Пират это, Андре Грин! — заорал Губернатор, указывая на меня пальцем. — Хватайте мерзавца!

Я только выругался и сплюнул на пол. Всё-таки заложил. Шон был прав. Я пригрел змею на груди, а теперь она меня цапнула, в пабе, полном разозлённых англичан.

— Хватайте пирата! Повесить! Держи его! — послышалось со всех сторон, а я ощутил себя крысой, загнанной в угол.

Всё-таки эта вылазка в Сент-Джонс оказалась самым глупым поступком в моей жизни. Как я и предполагал.

Слава богу, у меня с собой был заряженный мушкетон. Прихватил по чистой случайности, конечно же, прямо как Филеас Фогг в своём саквояже. Поэтому я, недолго думая, выхватил его из-за пояса, взвёл курок и направил в толпу разъярённых англичан.

— Прочь с дороги! — прорычал я, медленно водя стволом мушкетона.

Туча дроби подметёт весь паб словно поганой метлой, и это почти все понимали. Драка прекратилась тут же, несколько десятков пар глаз пристально уставились на меня.

— Прочь, я сказал, — повторил я для особо непонятливых, для пущей наглядности махнув стволом мушкетона.

По сути, кремневый дробовик, далёкий предок знаменитых винчестеров и бенелли. Выглядит и действует ничуть не менее брутально, чем распиаренные потомки, и снести башку жидкому Терминатору мог бы ничуть не хуже.

Смельчаков лезть на пули не нашлось, толпа расступилась. Я с досадой поглядел на Губернатора, который тоже стал частью этой толпы, жалея, что не могу его пристрелить прямо на месте. Список врагов пополнился ещё одним именем.