– Я видела в картах – костры разгораются, – кивнула мадам Фран.

– Страшные времена, – заметила Соня.

– Вы себя слышите? Нельзя строить планы на хаосе. Может, через месяц у нас будет новый префект. А может Бальдвин перевешает всех несогласных! – Кейра почти сорвалась на крик.

– Ты его боишься, – тихо удивилась Келли.

– Разумеется! Меня бросили в тюрьму. Не знаю, как я выжила, но больше судьбу испытывать не хочу!

Она ждала, что мадам Фран скажет что-то про судьбу. Что хоть кто-нибудь что-нибудь скажет. Но все растерянно молчали.

– Я хочу, чтобы вы поняли. Эта история началась давно. Грег, мой отец. Это Бальдвин приказал, чтобы его убили. Я не дам этому повториться. Никто больше не умрет.

Кейра поздно осознала, что не стоило пугать детей. Теперь Соня смотрела на нее осуждающе. А мадам Фран – захочет ли она жить в таверне, хозяина которой убили люди префекта? Тимми-Бугай непонимающе хлопал глазами. Келли громко всхлипнула.

– Он что, признался? – спросил Феликс.

– Можно и так сказать. Теперь понимаете? Я просто хочу, чтобы все закончилось. Если им так нужна таверна – пусть забирают. Если хотят выслать меня из города – уеду сама.

Как же она боялась говорить эти слова. Тяжелое решение. Сейчас быть на ее стороне – большой риск. Пока она не покинет Дагроссу, все в опасности – и она сама, и люди вокруг.

– Ты хочешь уехать? А что будет с нами? – спросила Соня.

– Мой дядя получит таверну, как и мечтал. Похоже они с Пирсом на короткой ноге, так что проблем у вас не будет. Конечно, Курт ни черта не смыслит, как управлять таверной, но я надеюсь на вас. Феликс, ты же не дашь всему развалиться? – с горечью улыбнулась Кейра.

– Думаешь, мы станем терпеть Курта? После того, как он тебя оклеветал? Пусть только появится, я его вышвырну, – пообещал Феликс.

– О чем ты? Она не может уехать! – запротестовала Келли.

– Подожди, Келли. Феликс, послушай меня. Не ссорьтесь с Куртом и Пирсом. Не провоцируйте Бальдвина. Не дайте ему все разрушить!

– А разве что-то осталось? – с горечью спросила Соня.

Кейра непонимающе посмотрела на уборщицу.

– Последняя мечта моего отца. Лучшая таверна Дагроссы. Пусть мое место займет Курт, но таверна будет жить. Где еще мадам Фран сможет снять комнату за бесценок? – улыбнулась Кейра.

– Этот дом весьма неплох, – хихикнула гадалка.

– Кейра, ты не понимаешь. Ты собрала нас вместе, и ты нам нужна. Нельзя делать вид, что после твоего отъезда ничего не изменится, – Феликс выразил общую мысль.

– Все уже изменилось, Феликс!

– Постой! Бальдвин – убийца и чертов ублюдок, но он не Император. И даже не наместник Каармора. Империя может призвать его к ответу, и тогда тебя восстановят в правах, – с сомнением предложил Феликс.

– Этот ублюдок правил Дагроссой двадцать лет. У него все схвачено, везде подмазано, а Империи нет дела до нас. И прежде чем ты предложишь мне еще что-то, скажу сразу: я не сяду с Бальдвином за стол переговоров. Не после того, что он сделал.

– Я никогда этого не предложу! Бальдвин ответит за Грега, за все свои преступления. Ты можешь приблизить его конец, а можешь уйти. Я не в праве говорить тебе, что правильно, да я и не знаю. После того, что ты пережила… скажи свое решение, и я тебя поддержу, – пообещал Феликс.

– Я тоже. Обещаю, что не подведу тебя, – сказала Соня.

– И я, – почти одновременно сказали Тимми, Аксель и Пит.

Мадам Фран хлопнула в ладоши.

– А знайте, я тожу хочу помочь. Если этот Курт, новый владелец, что-то напутает в цифрах, я ему подскажу. Тем более когда-то я работала в казначействе, а Курт женат на настоящей фурии, – мадам Фран мечтательно закатила глаза. – Что вы смотрите? Гадание – мое хобби. Люблю, когда люди заглядывают мне в рот, словно там ключи от их счастья.

– Спасибо вам всем, – Кейра украдкой смахнула слезу.

– Ты можешь на нас рассчитывать, Кейра, – серьезно сказал Феликс. – Сегодня будешь спать у меня дома. Это не обсуждается.

– Час и правда поздний. Я возвращаюсь в таверну, и надеюсь этот крепыш меня проводит, – мадам Фран кивнула Тимми-Бугаю.

– Пит, а можно к тебе на ночевку? – спросил Аксель.

– Только не бери в привычку, – ответила Соня, когда Пит спросил ее разрешения.

Гости разошлись, и с каждым Кейра тепло попрощалась. Она не знала, когда увидится с ними в следующий раз. Все-таки не стоило терять контроль и вываливать все так. Зря сорвалась и не удержала эмоций.

Кейра чувствовала, что Келли злится. Ей хватило такта промолчать и не впутывать посторонних в семейные дрязги. А Кейра, наверное, все испортила.

– Келли, ты на меня сердишься?

– Значит, ты приняла решение за всех? Исчезнешь, а мы будет жить, как ни в чем не бывало? – Келли недобро прищурилась.

Что ж, ей не понравится то, что Кейра собиралась сказать.

– Думаю, тебе нужно поехать со мной… хотя бы на время.

– Что?! Ты в своем уме?

– Я боюсь за тебя. И не знаю, что делать с мамой. Может, нам всем стоит оставить позади этот город и найти безопасную гавань…

– Ты сама себя слышишь? Этот город… я прожила здесь всю жизнь! Я была здесь с отцом, когда ты уехала. Была, когда он умер. Здесь я полюбила Феликса, наконец! Я никуда не уеду! Ты не в праве решать за меня, ясно? Хочешь бежать, беги. Но я остаюсь, – со слезами закончила Келли.

Кейра никогда не видела сестру такой злой и взъерошенной. Она хотела ее успокоить, но не находила слов. Феликс попытался обнять девушку, но она отстранилась и убежала в спальню.

– Кейра… Я знаю, у тебя есть причины бояться. Бальдвин ужасно поступил с тобой, со всеми нами. Но даю слово – я не дам Келли в обиду. Я смогу ее защитить. Пойду, успокою ее.

Феликс ушел, а Кейра осталась одна.

Кейра даже не пыталась заснуть. Хотелось рвать с треском ткани и разбивать зеркала. Хотелось прогнать тревоги и сомнения, что роились в голове как злые пчелы. Словно молитву она повторяла самой себе, что поступает правильно. Покинуть этот порочный город – единственный выход. Не в первый раз.

Она могла понять чувства Келли. Для родных и близких Кейра всегда была чуткой и понимающей. Понять собственные чувства, довериться им – вот где Кейра терпела поражения. Она снова и снова убирала эмоции в долгий ящик. Ведь когда настанет время действия, ей будет нужна холодная голова.

Кейра услышала тихие шаги босых ног, и спустя мгновение Келли забралась к ней на кровать. Лунный свет выхватил из темноты лицо сестры – на нем больше не было гнева.

– Тоже не можешь уснуть? – спросила Кейра.

– Мы с Феликсом многое обсудили.

– Вдвоем могли заняться чем-то более веселым, – пошутила Кейра.

– Я не всегда поспеваю за тобой. Но кое-что я поняла, – Келли серьезно посмотрела на сестру и указала пальцем на ее голову. – Я совсем не понимаю, что у тебя в голове. А как еще может быть? Я видела, как стражники затолкали тебя в дилижанс. Видела, как ты вернулась. Но я даже близко не представляю, через что ты прошла.

А что Кейра могла рассказать? За последние дни было столько потрясений, что явь прочно переплелась с бредом. Эмпаты, мнимая смерть, двери во тьме и Юрген из Аскерми. Высказать вслух – значит дать этому бреду власть над собой.

Кейра отчетливо поняла, что не расскажет Келли все. Больше всего Кейра ценила доверие – и сейчас просто не могла открыть рта. Даже если ее замучает совесть – с ней Кейра разберется.

– Ты права. Мне пришлось пройти через ужасные вещи. Я страдала, боялась и сходила с ума – но теперь я здесь. Прости, сейчас я не хочу говорить. Воспоминания, они… еще слишком свежи.

Не будь Кейра худшей актрисой Каармора, то добавила бы в голос горя. Слова получились бесцветными. А еще они были правдой – Кейра ощутила, что и впрямь не хочет вспоминать.

– Я не заставляю. Просто знай, что я рядом, если захочешь поделиться, – сказала Келли.

В ее голосе были сочувствие и печаль.

– У меня самой в голове ничего не укладывается. Ты сказала, Бальдвин приказал убить нашего отца. Чем ему мог насолить простой трактирщик? И зачем отбирать нашу таверну? Как все это могло произойти?