Несчастный помощник не устоял на ногах и распластался на полу гардеробной. В спину ему уперлась рукоять злополучного ножа.

– Сгинь! – злобно крикнул Марвин.

– Я всего лишь…

Марвин с перекошенным лицом надвинулся на Пирса. Тот зажмурился и закрыл голову руками, ожидая неотвратимого удара ногой. Вместо этого Марвин поднял туловище Пирса за воротник, перекрыв приток воздуха в легкие.

– Я не хочу никого видеть! – выпалил Марвин и резко разжал руки.

Пирс ударился затылком о твердые половицы и неловко пополз в сторону выхода. Он взмолился Вечернему Костру, в который даже не верил, что разгневанный мальчишка не станет его преследовать. Однако Марвин потерял к Пирсу всякий интерес, и маленький человек благополучно выполз из гардеробной. Только для того, чтобы упереться носом в тяжелые ботинки Бальдвина.

Пирс торопливо встал на ноги, отряхнулся и поклонился. Кажется, за это время он успел извиниться раз пять. Пирс хотел незаметно скользнуть в боковой коридор, но у префекта Дагроссы, похоже, было к нему дело.

– Напомни, как твое имя? – холодно спросил он.

– Я Пирс, мой господин.

– Мой племянник рассказал, что случилось?

Пирсу не было так страшно даже тогда, когда Марвин на него набросился.

– Вижу, что рассказал. Не распространяйся об этом, ладно?

У Пирса мурашки пробежали по спине. Он по уши завяз в истории, которая грозила репутации префекта. Если Бальдвин решит его убрать, ничто его не спасет…

– Мой племянник. Как он? – внезапно спросил префект.

Его ледяной голос потеплел столь внезапно, что это сбило Пирса с толка.

– Марвин сам не свой, – выдавил он из себя.

– Что ж… пусть переживет это, – покачал головой Бальдвин.

– Хотите войти? Боюсь, Марвин не в духе…

– Нет. Он справится сам, не буду ему мешать.

Префект стоял перед дверью гардеробной – и не уходя, и не решаясь войти. Пирс выбрал момент, чтобы ускользнуть, но Бальдвин снова его остановил:

– Стой! Эту девушку, Кейру, привезли стражники, так? Кто-то должен сказать им, что она не вернется в камеру. Само собой, без лишних деталей.

Если бы Пирс не дрожал от страха, то надулся бы от гордости. Сам префект дал ему поручение! Заметил его! В Дагроссе чем ты ближе к Бальдвину, тем безопаснее твоя жизнь. А еще богаче. Пирс не собирался упустить такой шанс:

– Сделаю все!

Он нашел Эрика за возлияниями на террасе в окружении стайки легкомысленных девиц, которые обсуждали опасную работу в городской страже. Пирс бесцеремонно вырвал стражника из облака кокетливых мотыльков и обрисовал ситуацию в двух словах.

– Что значит не вернется? – вся самоуверенность Эрика в момент испарилась.

– То и значит. Она не вернется не только в камеру. Кейра теперь вообще никуда не вернется.

– Она что, подохла? – ошеломленно спросил Эрик.

Пирс ничего не ответил, давая стражнику время свыкнуться с новой реальностью. А сам-то он успел привыкнуть? Как быстро все меняется…

Эрик выругался так грязно, что даже Пирс был впечатлен.

– Мы так не договаривались! Я забрал ее, но капитан Винсент видел нас! Он отпустил Кейру под мою ответственность. Если ее нет… – Эрик схватился за голову.

– И что случится? – произнес Пирс с недоверием. – Винсент – всего лишь капитан, мелкая сошка. Командор стражи Губерт в кармане у Бальдвина. Ты исполнял поручение префекта. Да и твои родители не последние люди в городе. Выдохни, парень!

– И что я скажу капитану? – все еще не понимал Эрик.

– Ничего. Ты привез Кейру, затем развлекался на террасе. Тебе велели не ждать, и ты уплыл – вот и вся гребаная история, – терпеливо объяснил Пирс.

– Винсент не поверит в эту чушь!

– Плевать мне на его веру. Высунется – ударится головой. Поверь, префект обеспечит твою безопасность.

– С каких это пор ты говоришь от имени префекта, а, Пирс? – недоверчиво нахмурился Эрик.

Пирс хотел было ответить, но в последний момент передумал. Он улыбнулся, развернулся на месте и отправился прочь. Озадаченный Эрик даже не пытался его остановить.

Много лет Пирс влачил жалкое существование. Жил в крохотной душной квартире на краю трущоб, питался в паршивых забегаловках и без конца мечтал о лучшей жизни. Ему пришлось извиваться ужом, чтобы пробиться к Марвину. Он исполнял капризы мальчишки, терпел его ужимки и издевки в надежде, что это тот самый счастливый билет. Шанс выбраться из трясины. Стать человеком, которого никто не сможет презирать.

Да только сам Марвин не видел в нем такого человека. Пирс понял, что стоит на лестнице, изо всех сил сжимая кулаки. Этому мальчишке нужна была помощь, и Пирс хотел ему помочь, но вновь получил черную неблагодарность! Его заставили ползти на четвереньках, словно животное! Еще одно оскорбление, которое придется проглотить – до поры, до времени…

Пусть Марвин считает его незаменимым. Дает поручения, доверяет свои тайны. Мальчишка не понимает, что мир не сошелся на нем одном. В мире столько гораздо более достойных нанимателей… например, даже сам префект! Пирс и дальше будет исполнять капризы Марвина, пока не подвернется новый счастливый билет, а дальше – будь, что будет… Люди, которые презирают Пирса, кончают плохо – взять хоть ту же Кейру.

Пирс не заметил, как ноги принесли его на каменистый берег. На черной воде играли бликами огни префектовой виллы. Где-то впереди, на другой стороне Рыбачьего Рога, мерцала вечно неспящая Дагросса. Пирс сам не знал, что он хочет разглядеть в мутных водах залива.

Жаль, что так получилось с Кейрой… Зарезана ножом, выброшена в воду – жестокая судьба! Она находила сочувствие в сердце для стольких людей, но так и не нашла его для Пирса. Пусть перед смертью она осознала ошибку, но было уже слишком поздно! Каждый горазд на пустые слова, когда на плахе лежит голова… или как поется в той глупой песне?

Пусть Кейра несет свои ошибки в далекие миры мертвецов. Пирс не верил, что там, за последней чертой, что-то есть. Твои воспоминания, желания, мысли – все становится ничем, когда тело съедают черви. И некому жалеть об этом, кроме живых!

Пирс поднял с земли голыш и попытался пустить его «лягушкой» по воде. Камушек бесславно утоп, так ни разу и не отскочив от поверхности воды. Пирс развернулся и побрел, ссутулив плечи, в сторону виллы Бальдвина. Он услышал с воды далекий плеск весел, но не придал этому никакого значения.

Кейра видела удивительный сон.

Она падала, и ее падение длилось вечность. Вокруг была безбрежная пустота космоса. Далекие звезды гасли одна за другой. Вскоре осталась только тьма.

Или не только? Где-то вдали мерцала одинокая звезда. И чем дольше Кейра падала, тем ближе становился таинственный огонек. Ее последний светоч.

Может, ей стоило больше времени уделять религии? Тогда бы она знала, что это за далекий свет. Или хотя бы думала, что знает.

Она забыла себя, но свет выхватывал воспоминания. Одно за другим, они возвращались. И не только они. Эмоции, желания, привязанности. Все, что делало ее собой. Кейра удивленно посмотрела на свои руки. Когда у нее появилось тело? Только что она была ничем, и вот стала чем-то.

Кейра стояла перед белоснежной кристальной аркой, которой никогда не касалась рука каменотеса. Внутри кристалла, похожего на кварц, клубился молочный туман. В проеме арки была знакомая черная пустота – звездный свет исходил от самого кристального монолита.

А еще была музыка. Чистая мелодия обещала покой и гармонию, звала в давно потерянный дом. Оставь былое, Кейра. Освободись. Растворись в сиянии. Стань светом. Кейра протянула руку к кристальной арке…

… и отдернула в страхе. Нет, она не готова. Когда-нибудь – но не сейчас. Кейра зажмурилась, чтобы не видеть свет. Закрыла уши руками, чтобы не слышать музыку. И повернулась спиной к таинственной арке.

Кейра открыла глаза и увидела двери в пустоте. Множество закрытых дверей. Они не звали ее к себе, потому что предназначались для кого-то другого.