«Я бы не остался».

Словно издеваясь, мозг прокручивал фразу раз за разом.

— И без тебя знаю, идиота кусок! — рычу я и со злостью пинаю подвернувшуюся бутылку.

Сложно определить, что именно поднимало волну гнева во мне. Инквизиторы? Слова Фабьена и его мучения? Собственная глупость? Пожалуй, последнее. Ведь не поддайся я чувствам, послушайся ведьмака с самого начала, и никто из нас не оказался бы в подобной ситуации.

Выбор Фабьена не стал новостью, но это вовсе не означало, что следовало так легко убегать. Бабушка всегда твердила, что эмоции поглощают меня чересчур быстро. Однако во мне достаточно здравого смысла, чтобы понять: собственное спасение — правильный выбор. Но что делать, если ко всему этому прибавляется и голос совести? Он не мучил бы так сильно, будь я уверена, что Фабьен сможет выбраться. С его способностью это проще некуда. Но он не мог. Магия неохотно возвращалась в тело, словно опасалась, что её вновь изгонят из дома и сделают больно. Стоило лишь догадываться, что происходило с ведьмаком после комы и действия розария.

«Я бежал бы так быстро, как только мог».

Верно. Какие бы роли мы не разыгрывали друг перед другом, нельзя забывать: всякий спектакль заканчивается. Иногда казалось, что между нами всё же наступал антракт. И прячась за кулисами, куда не проникнуть взглядам зрителей, можно было попробовать смыть грим. Можно было. Но никто из нас даже не пытался.

Фабьен мне не родственник, не друг, но и не враг. Как только обещание срывается с губ, то вступает в силу. Я должна взять на себя ответственность за произошедшее и вызволить ведьмака. Опираясь о стену, получается встать. Чем дольше возвращается магия, тем болезненнее это сказывается на организме. Я запрещала себе думать о том инквизиторе, но его явное безумие, которое он так любовно подпитывал, угрожая мне, заставляло содрогаться.

Крошечными шажками бредя к выходу на улицу, ведущую к чёрному входу Дуомо, я старалась просчитать, как поступить будет лучше всего. Карты, закреплённые специальной повязкой на бедре по-прежнему отдавали холодным безразличием. Это опустошало. Не ощущая привычной связи между нами, казалось, что кровавые пятна в небе остались единственными яркими красками, окружающими меня.

—Что, по-твоему, ты собираешься сделать?

Тук. Тук. Тук. Рука потянулась к колотящемуся сердцу. Как такое возможно?

—Я ведь говорил тебе уходить.

Резко оборачиваюсь и замираю. Какой-то мор? Проделки молельной комнаты? Заметив, что я с трудом держусь на ногах, Фабьен направляется ко мне, но вытянутая ладонь его останавливает.

Был только один способ проверить настоящий он или нет.

—Я знаю, где чаша.

Невзирая на ситуацию, на дне его глаз засверкал знакомый огонёк алчности. Фабьен метался между тем, чтобы помочь мне и тем, чтобы скорее заполучить желаемое. Замечательно, ведьмак был реальным, ведь я хорошо знаю себя. Если бы подсознание вздумало подкинуть иллюзию, то в ней Фабьен не стал колебаться. Он выбрал бы меня.

Взгляд с жадностью цеплялся за бледное лицо Фабьена. Секунды грозились растянуться вечностью. Ведьмак вновь протягивает руку, чтобы помочь, но добрый жест теряется за тенью крепкой фигуры брата.

—Не лучшее место для таких разговоров, — Мирослав полностью заслонил собой Фабьена. — Идёмте.

Ума не приложу, как и он нашёл меня. Сегодня я не надела его кольцо. Впрочем, спорить и выяснять что-либо совершенно не хотелось. На моей памяти подобное случилось впервые за три года.

♝♝♝

Ощущения напоминали то чувство, когда ты принимаешь горячую ванную, наполненную ароматными маслами. Именно так опустошенное тело воспринимало потоки магии от каждого ведуна в доме. Отношения между мной и любым членом отряда Мирослава нельзя назвать приятельскими. И всё же мы связаны особыми узами. И хоть я отказывалась это принимать, природу не обмануть. Почувствовав других ведунов, моя собственная энергия начала возвращаться.

Мирослав привёл нас в обычный двухэтажный домик, коих в городке было пруд пруди. Однако уже с порога становилось понятно, кому именно принадлежит это место. Повсюду висели обереги разных форм и назначений: колокольчик на входе начинал звенеть, если кто-то чужой появлялся в радиусе пятнадцати метров; небольшие кинжалы в дверных проёмах атаковали ведьму, принёсшую с собой зловредный артефакт; присмотревшись, можно заметить и более мелкие магические предметы: иглы, свёртки, куколки.

С кухни доносился запах лекарственных трав, вероятно, Хельга варила свои отвары. Со второго этажа были слышны голоса братьев-немцев, а в гостиной нас поджидали краснеющая Эир и хохочущий Стэнли. Казалось, его совсем не смущала довольно мрачная обстановка. Все окна были завешаны плотными шторами, а единственными источниками света являлись одинокий торшер в углу и свечи, зажжённые на комодах и стеклянном столике, окружённом чёрными диванами. Эир только что гадала по шару, и бьюсь об заклад: шумный ведьмак жутко её отвлекал.

Завидев нас, Стэнли подскочил, перевернув одну из свечей. Воск мгновенно затвердел, приобретая какие-то неясные очертания. Никто из мужчин не обратил внимания на это, лишь Эир понятливо кивнула, похлопав на место рядом с собой.

— Мой французский поцелуй, — Стэнли шмыгнул носом и попытался сгрести Фабьена в охапку. — Хоть эта милая ведьма и сказала, что вы в порядке, я так переживал!

— Ты сделал, что я просил?

Руки непроизвольно сжались в кулаки: весь путь я старательно делала вид, что Фабьена нет. Только так его странное спасение не поглощало другие не менее важные мысли.

— Присядь ненадолго, — теплота в голосе брата встала комом в горле, но уже в который раз за последний час я решила послушаться.

Прежде чем я направилась к Эир, Стэнли мягко обхватил меня под локоть:

— Рад, что с тобой всё хорошо.

Улыбка сама по себе появилась на лице. Возможно, он был просто хорошим актёром, но на интуитивном уровне я понимала — ещё несколько недель назад незнакомый ведьмак искренне переживал за меня. В сторону Фабьена я так и не посмотрела.

♝♝♝

Вода в крошечном котелке бурлила уже несколько минут. Ещё немного и она могла бы перемахнуть через край и залить плиту, но едва ли это беспокоило хмурую ведьму, хлопотавшую над моим телом.

— Всё в порядке, — в который раз повторила я.

Но как и в первый, Хельга полностью проигнорировала меня.

— Не тебе это решать, — в конце концов раздражённо бросила ведьма, продолжив втыкать магические иглы в нужные точки.

Несмотря на волны откровенной неприязни, Хельга не пыталась как-либо навредить. Она была истинным целителем, знающим своё дело. Мышцы расслаблялись, гул в голове исчезал, даже дышать становилось в разы легче.

Из гостиной доносились отрывки бесконечных вопросов Стэнли и скупые ответы Мирослава. « А как ты это сделал?»; «А что это у тебя на шее?». «А как ты используешь…». Над головой раздавались звуки скрипящих досок: кто-то словно ходил из одного угла комнаты в другой. Суета этого места напоминала о далёких днях, когда в нашей собственной штаб-квартире состоялись встречи, на которых собирались ведуны со всей России. Долгие разговоры на серьёзные темы сменялись всеобщим смехом, готовкой, а иногда гаданием. Обычные люди могли бы прозвать это самым настоящим шабашем.

—Улыбаешься? — Хельга хмыкнула.

На пререкания сил не было. Да и сама ведьма хоть и источала презрение, казалась довольно-таки измотанной. Что неудивительно. Отвар для Фабьена, возвращение моей магии, да и брата ей, наверняка, пришлось осмотреть.

— Вечно ты ему доставляешь проблем.

Она и раньше акцентировала внимание на Мирославе, но я впервые придала этому значение. Если подумать, почти все претензии Хельги были обращены не ко мне напрямую, а связаны с ним.

—Он…нравится тебе?

Одна из зелёных игл выпала из её рук. Ведьма поспешила исправить оплошность. С показным спокойствием она опустила предмет в коричневую жижу и сказала: