Зато я смог увидеть Хильду в новом образе. Обычно она серьезна и прямолинейна, порой казалась немного печальной, и в то же время уверенной в своих действиях. Но в высшем свете она много смеялась, много улыбалась и вообще была душой компании, чего обычно за ней не замечал.

Во время этих бесчисленных разговоров большую часть новых знакомых интересовали темные эльфы. В глаза ту же Сивилл они спрашивать бы о таком не стали, а вот меня — запросто. Правда ли, что они едят человечину? Правда ли, что они поклоняются темным богам и проводят кровавые ритуалы? Ну и всё в таком духе. Длинноухие по какой-то непонятной причине имели дурную репутацию, а уж каких я небылиц о них наслушался… Подозреваю, что источником слухов служили Беспаловы или Мальцевы, те, кому было не выгодно, что Доминион взял себе независимого торгового представителя. Я, разумеется, все это сразу отметал, обеляя образы длинноухих, да и Хильда не осталась в стороне, также помогая мне в этом. Она рассказывала о том, что темные финансируют частные школы для бедняков, приюты и помогают армии в борьбе с Османской империей.

— А правда, что они финансируют профсоюзы рабочих?

— Разумеется, — сказал я, улыбаясь, а вот Хильда при этих словах досадливо поморщилась. Вначале я не понял почему, но тогда улыбающийся мне господин помрачнел и разразился такой яростной тирадой, что я малость офигел.

— В следующий раз на такие вопросы отвечай нет, — сказала Хильда когда мы ретировались.

— Да что такого в профсоюзах? — не понял я. — Я ведь даже не знаю, правда ли она их финансирует.

— Правда, — кивнула Хильда. — Вообще всё, что я сказала, было правдой. Доминион старается создать максимально позитивный образ внутри страны, а это значит, что они пришли всерьез и надолго. И финансирование профсоюзов — это отличный шаг получить любовь среди простого народа и ненависть у владельцев предприятий. Профсоюзы требуют нормированный рабочий день, выплаты за травмы и больничные, повышение заработной платы работников и всё в таком духе. Это как механические часы, в которых несколько шестеренок внезапно решили, что достойны большего. Весь механизм ломается, а предприятия теряют прибыль. Так что да, финансирование профсоюзов со стороны крайне негативно воспринимается большинством из присутствующих, да и ты, уверена, в будущем с этим столкнешься.

— Мда…

— Они головная боль. И я очень рада, что на севере профсоюзов нет… Но, как бы не было прискорбно, тенденция только набирает обороты. Последние десятилетия особенно. Раньше все было проще: были дворяне и простой люд. Одни работают, другие получают из этого выгоду, теперь же все иначе. Рабочие теперь и сами могут диктовать условия своим господам. И сегодня они требуют поднять заработную плату на рубль в неделю, а завтра на все десть.

— Каждый хочет жить хорошо, — пожал я плечами. — Лично я не вижу в этом ничего плохого. Вот ты бы хотела гробить свою жизнь и здоровье за деньги, которые хватает лишь бы на выживание? Думаю, что нет. Сивилл не глупа, более того, она возможно богатейшая из присутствующих, и раз она считает, что профсоюзы нужны, то значит в этом есть определенный смысл. Не в обиду, но возможно ты мыслишь так же, как присутствующие: сиюминутной выгодой или выгодой в короткой перспективе. А Сивилл вполне может играть на десятилетия вперед, а может даже и дальше.

Хильда удивленно на меня посмотрела, затем бросила заинтересованный взгляд на темную эльфийку.

— Я не обижаюсь. Может ты и прав. В конце концов, я даже не смогла найти тебе миллион, а она вручила тебе пятнадцать. Но такие люди меня пугают, Дима, ведь начинает казаться, что они видят даже больше, чем я. А я вижу… Ну, ты в курсе.

— Ага.

Но в этот момент разговоры стихли, потому что случилось главное событие вечера — явилась непосредственно императорская семья. Вышли они откуда-то со второго этажа и прямо сейчас спускались в бальный зал по лестнице. Во главе шел непосредственно глава семьи, под руку с ним шла жена, полагаю мать Фёдора, так как, насколько я слышал, мать Лизаветы скончалась при родах, а за ними шли дети, причем тут были не только Фёдор и Лизавета, но и трое других дочерей.

Хладнокровие окинул гостей взглядом, остановившись где-то на середине лестницы, и разумеется, он не смог не задержаться взглядом на мне. Я в ответ продемонстрировал ему одну из самых нахальных из возможных для меня улыбок.

А в ответ…

Кхм…

Он показал, кто тут главный. Меня словно ледяным порывом ветра обдало, а мир вокруг словно замер, замороженный лавиной силы. Длилось это считанные секунды, но зато я ясно понял, что лучше вести себя тут потише и не портить ему настроение.

Но уже через миг он потерял ко мне всякий интерес и улыбнулся гостям.

— Дорогие друзья, я рад приветствовать всех вас на этом чудесном празднике…

Звучала обычная торжественная речь, которую я слушал в пол уха, но ради приличия изобразил максимальную заинтересованность, попутно борясь с желанием зевнуть, и так увлекся этим процессом, что едва не упустил “нападение”.

Кто-то внезапно схватил меня за бока, и я аж чуть бокал с шампанским не выронил от неожиданности, да и Хильда охнула, сердито нахмурившись. Из-за моей спины выскользнула рогатая прелестница в черном платье с ехидной улыбкой на лице. Похоже, что Эоле было так же скучно как и мне, вот она и решила напугать меня.

— Ох, не ожидал тебя тут увидеть.

— Да, компания не моя, — пожала она плечами. — Но Лиза отказалась идти без меня, и вот я тут, но хотя бы местным зазнайкам будет кого обсудить. Что?..

Последний вопрос был адресован тому, что я малость подвис, смотря на неё.

— Э… Ну… Ты накрасилась?

— Да, что в этом такого? — удивленно вскинула она бровь.

Я впервые видел Эолу с косметикой. Темная помада, подведенные веки с добавлением желтых теней, стильная пышная прическа. И все это вместе с красивым, изящным платьем, отлично смотрящемся на её стройной подкаченной фигуре.

— Ты выглядишь просто… офигенно.

— Правда? Тебе нравится? — внезапно демоница покраснела и засмущалась.

— Конечно.

— В таком случае, — она подвинулась поближе и зашептала мне на ухо. — Может оставим всех этих напыщенных павлинов и найдем место потише? Я знаю пару укромных уголков, где нам не помешают…

Когда я оказываюсь наедине с этой рогатой чертовкой, то могу забыть о важных вещах, например о том, что мы вообще-то не наедене.

— Кхем-кхем, — недовольно поджала губы Хильда, до которой дошел смысл её слов. — Прости, Эола, но сегодняшним вечером он мой.

И с этими слова прилипла к моей правой руке, прижавшись грудью. На демоницу это, впрочем, не произвело никакого впечатления, и если Хильда пыталась вызвать у той ревность, то зря. Порой мне кажется, что у их расы вообще нет такой черты.

— Ну как знаете, — равнодушно отозвалась Эола. — Но Дима, пригласи Лизу на танец. Она тоже не любит подобные мероприятия и будет рада, если ты спасешь её от окружающих.

— Приложу все силы, — улыбнулся я. Что-что, а спасать принцесс я мастер.

Речь Хладнокровия была долгой, и к основной её сути он подошел далеко не сразу, зато когда это случилось, среди части присутствующих это вызвало настоящий фурор.

— Наследницей императорского престола станет моя старшая дочь, Лизавета.

Фёдор, который только что перестал быть цесаревичем, опустил взгляд, и на его лице промелькнули далеко не теплые эмоции. Он даже бросил на сестру ненавидящий взгляд. Вот придурок, он даже не понимает, почему такое происходит. Чтобы вернуть к жизни Лизавету, Хладнокровию пришлось передать ей управляющий конструкт, фактически силу Стремления, завязанную на его аватар.

Больше никаких перерождений. Выходит, даже такие, как мы, могут устать от жизни и перестать цепляться за существование. Интересно, что буду делать я, когда придет время?

Но эти мысли я быстро отбросил в сторону, не до того сейчас.