Рьянка сбежала с лестницы, она передала мешок Айлил, и девушка заметила, какой восторг горит в глазах служанки. Хозяйка цыкнула на Рьянку и та метнулась на кухню, а когда вышла, несла в руках большой узел.

— Вот возьмите с собой, тут припасов немного, — сказала женщина и, переняв узел от служанки, протянула его Айлил.

Девушка кивнула в благодарность, подхватила под локоть Аерина и они вышли во двор. На конюшне нашли пять офицерских лошадей. Жеребец, что выбрала Айлили дико вращал на нее глазами и воротил морду. Девушка заметила на боках животного рваные шрамы от стальных шпор, и понадеялась, что бывший хозяин коня это тот самый офицер, которому она порезала пах рапирой. Айлил всегда находила подход к животным, и в этот раз произошло тоже самое. Она оседала жеребца для себя и Аерина, что все это время стоял прислонившись к деревянному столбику поддерживающему крышу конюшни. Потом подумала немного и оседала еще двух.

— Что ты делаешь? — Спросил Аерин.

— Спасаю тебя… ну и себя конечно.

Через несколько минут, в непроглядную темноту ночи от постоялого двора удалялись два всадника. Один из них сидел в седле уверенно и даже несколько расслабленно, второй же сгорбился и зажимал бок рукой. За ними, на привязи, шли еще два оседланных коня.

— Как они схватили тебя? Из-за меня? Кто-то в Выселках рассказал, что видел нас вместе?

— Нет, в Выселках никто ничего не сказал, это не то место где люди сотрудничают с Охранкой. Меня взяли по прошлому делу…

— Чем ты занимался?

— Контрабандой.

— Айк, — на молчаливы вопрос Аерина, Айлил пояснила, — старший возничий в обозе, с которым я ехала, рассказывал про тайные пути через границу. С его слов, купцы пользуются путями, когда запросы пограничников становятся слишком высокими.

— Все верно, всегда есть Аджары, которые ведут караван.

— Аджары? Волки?

— Так, на падангский манер называют тех, кто ведет обоз тайными путями через горы.

Айлил кивнула. В голове зрел план.

— Что если…

— Нет, — резко, даже несколько грубо ответил Аерин, — нет и еще раз нет! Ты должна покинуть герцогство и попасть в Серединное королевство, начать новую жизнь.

— Это так, и даже некоторый капитал у меня есть, но не хочется уезжать так просто…

— Да что с тобой Айлил? — воскликнул Аерин, — это кольцо тебя меняет?! Так сними его хоть на час и стань собой!

— Я все та же Аерин, и на постоялом дворе была я… кольцо тут ни при чем. Может быть, наконец, первый раз в жизни, я перестала бояться. И заступилась за того, кто нуждается в помощи…поедем со мной Аерин, в Серединное королевство?

— Я не могу уехать.

— Из-за Майки? Кто она? Аерин? Расскажи мне?

Наемник только хмуро глянул на Айлил, но смолчал.

Аерин родился в фермерской семье, и был младшим сыном. У его родителей было трое сыновей и две дочери, семья не маленькая, но и не большая по меркам деревни. Старшему сыну, должна была отойти ферма, средний собрался в армию, а уделом Аерина было стать батраком у старшего брата или уйти в город и учиться ремеслу и много лет быть подмастерьем. Отец даже договорился с кожевенным мастером из столицы. Работа была тяжелая, опасная, но дающая хороший заработок. Ну и что, что у сына будут обожжены руки химикатами, которые использовали при выделки кожи, ну и что, что пигмент, который используют при покраске кожи так сильно въедается во все вокруг, что даже руки мастера покрывали сине-красные, грязные, никогда не отмывающиеся разводы. Ну и что. На то это и работа.

Аерин воспринимал свою судьбу как должное, деваться было некуда, да и сам парень не знал ничего иного.

В шестнадцать с половиной лет, Аерина отправили в город, мастер встретил его приветливо, неделю назад в чан, в котором красили кожу, упал предыдущий подмастерье, и пока его выудили, мальчишка нахлебался краски так, что сгорел за три дня от резко развившейся пневмонии. Теперь мастер нуждался в помощнике. Аерину отвели комнату на чердаке. Оплата ему еще не полагалась, пока Аерин должен был работать за еду, одежду и жилье. Аерин оказался хватким и шустрым, а еще сильным не по годам и мастер не мог нарадоваться на высокого, плечистого парня, который легко управлялся с работой.

Но через две недели, как Аерин поступил в подмастерья к кожевенному мастеру, от родственников приехала жена мастера — Майка, Аерин только взглянул на нее и пропал.

На момент их встречи ей было двадцать пять лет, и уже шесть лет она была замужем за кожевенным мастером. Мастер старался для красавицы жены как мог, сам он был мужчиной сорока лет, но сохранил некоторую мужскую привлекательность. Он был высокого роста, широкоплечим, черты лица были хоть грубоватыми, но достаточно правильными, а волосы русыми и без седины. Внешность только портили следы, оставленные его работой.

Майка же была ослепительно красива по меркам Аерина, который судил по своей деревне, ведь в столице он за две недели никуда не выходил, а только работал. Девушка была стройной, черноглазой и черноволосой. Черты лица были яркими, врезающимися в сердце, и западающими в душу. Майка легко спрыгнула с подвозившей ее повозки, а мастер метнулся к жене, чтобы принять узел с вещами и несколько корзин, что передали деревенские родственники. Когда девушка потянулась, и тепло поцеловала мужа, Аерин испытал такую резкую боль от ревности, что едва мог дышать.

— Вот дорогая, это Аерин, новый подмастерье, — представил мастер Аерина своей жене, девушка мельком глянула, и тут же отвела взгляд, Аерин, который привык к более теплому отношению к себе со стороны деревенских девушек сжал зубы. Но вдруг Майка поглядела на него вновь, уже более заинтересованно, а потом перевела взгляд на мужа, словно сравнивала их. Мастер не заметил взгляда своей жены, а вот Аерин заметил и истолковал его по своему, пожилой, по мнению Аерина мастер, в подметки не годился ему — молодому и красивому. Парень усмехнулся сам про себя и поклонился жене мастера в знак приветствия.

Потянулись серые будни, Аерин крайне редко встречался с хозяйкой, в мастерскую она не приходила, а в хозяйские комнаты ему хода не было. Пару раз Аерин столкнулся с Майкой во дворе, когда хозяйка выходила в город за покупками, и все также парень ловил на себе заинтересованный взгляд девушки. Но на этом все заканчивалось. Как подступиться к Майке, ослепленный страстью и желанием Аерин не знал.

Через три месяца, ранней осенью, мастер запряг собственную повозку, взял кошель и отправился по фермерам, выкупать необработанные шкуры животных, и договариваться с новыми поставками. Аерин остался в мастерской, а Майка одна в доме, прислуги не было. Девушка сама справлялась с домашними делами. Уезжая мастер, долго разговаривал с женой, которая вышла проводить мужа, обнимал ее и словно утешал и Аерину не верилось, что Майке нравятся прикосновения мужчины. Повернувшись к Аерину мастер сказал:

— Пригляди за мастерской и помогай хозяйке.

Когда повозка скрылась за поворотом улицы, Майка глянула на Аерина так, что у того перехватило дыхание, но смолчала и только прошла мимо парня.

Через день похолодало, и Майка, ближе к вечеру, зашла в мастерскую, Аерин как раз раскладывал только что извлеченные из красильного чана отрезки кожи.

— Как закончишь, принеси в дом дрова.

Женский голос резанул слух, Аерин внутренне дрогнул, но только молча кивнул в ответ, боясь, что если заговорит, то голос сорвется.

Она сидела в маленькой гостиной, протянув ноги к холодному, не зажжённому камину. Аерин прошел мимо и сложил дрова в кованную дровницу. Долго и усердно разжигал камин. Не хотелось уходить. Женский голос, прорезавший тишину, словно горячий нож масло, заставил сердце пуститься в сумасшедший темп.

— Останься.

И он остался.

Ему не нужно было ничего делать. Гадать, как подступиться к девушке, что ей сказать, чтобы понравиться. Она сделала все сама. Потом, всю ночь, до утра, они разговаривали. Аерин рассказывал ей как ему жилось в деревне, и какие у него планы на жизнь, Майка рассказала про свое детство и юность, аккуратно избегая разговоров о том, как вышла замуж за мастера.