Рана на голове Ладишона оказалась лишь очень глубокой царапиной. Обломок черепицы, оглушивший мужчину, острым краем рассёк кожу на макушке. Да, крови пролилось достаточно, чтобы заставить понервничать сбежавшихся на шум работников и начавших осматривать свои новые владения преподавателей, но будущий наставник целителей быстро справился с несерьезным повреждением.

И вот тут пришло время разобраться с виновниками происшествия. Оба братца, испуганные видом крови на волосах Шона и испачканных руках Рончейи, даже не успели освободиться от верёвок, которыми их обвязали на крыше, а потому не смогли скрыться, когда сестра решила провести с ними беседу.

— О, какая чудесная идея! — девушка поудобнее перехватила концы удерживающих мальчишек перевязей. — Похоже, придётся именно так вас в люди и выпускать, чтобы ещё чего-нибудь не натворили.

Те немного подёргались, пытаясь улизнуть, но строгий взгляд Шона заставил озвучить “гениальный” план по воссоединению супругов. Умолчали лишь об активном участии оборотней, не выдав друзей, а ведь именно они обнаружили маленькое окошко рядом с горельефом, изображавшим неведомого зверя, с которого потом и пришлось снимать двух братьев. В это отверстие вряд ли протиснулся бы взрослый, даже десятилетний Даер с трудом справился с этой задачей, а потому никто из строителей даже и не вспомнил о такой возможности, удивляясь появлению детей на фронтоне.

Рони хотела посадить провинившихся дома как минимум на неделю, но Ладишон предложил направить бурную энергию в мирное русло. Если сил и времени много, так пусть хотя бы пользу приносят — помогают территорию Академии вычистить от мусора, оставшегося после большой стройки. Приунывшие было после слов сестры Даер и Каер с радостью согласились на более интересное наказание. А уже назавтра к ним присоединилась и остальная компания, с полным правом поучаствовавшая в подготовке к открытию новой достопримечательности.

***

— И почему ты меня раньше не попросил? — Эйдишон с удобством расположился напротив дяди в его кабинете. — Я бы приехал, посмотрел, и сразу сказал бы, что Рончейя тебя любит.

— Да… как-то вмешивать посторонних…

— Ага, то мы одна дружная семья, а то вдруг — посторонние!

— Я как-то не подумал даже, — смущенно потёр подбородок Шон-старший.

— Вот вечно вы про меня забываете! Я тут уже который год учусь на менталиста… Кстати, поздравь, мы с Авайей решили последовать примеру твоей Рони и досрочно всё сдать, а то Мерлинат нас оттуда всё равно как-нибудь вытащил бы, по нашей специальности преподавателей не хватает… Так вот, у вас под рукой свой менталист, а вы вечно забываете про это. Обидно!

— Ну, не по каждой же мелочи тебя вызывать, — улыбнулся Ладишон.

— Ничего себе мелочи! Да вы почти разошлись!

— Не разошлись же, справились, — пытался успокоить возбужденного племянника мужчина.

— Ага, справились, чуть не поубивались при этом! А Рончейе, между прочим, волноваться нельзя! — Шон-младший и сам устал ворчать, но не мог остановиться, успев считать все подробности произошедшего с дядиной жены.

— Откуда ты…? А, ну да, менталист.

— Во-о-от! Об этом я и говорю, вы постоянно забываете о моих возможностях. Ладно, давай выпьем за… А кто он мне будет? Двоюродный брат что ли?

— Да, привыкай, скоро вокруг младенцев прибавится. Что там Дарайя? Скоро уже? — наполнял бокалы Ладишон.

— Угу, к зиме появится очередной Рик. Нам с тобой повезло, мы младшие братья, а потому не обязаны ломать голову, чтобы придумать очередную вариацию имен Рик и Шон. А то Эйдирик уже дёргается, когда его спрашивают, как сына назовёт.

— И к делам семьи нас не так часто привлекают, можем себе позволить спокойные занятия.

— Это ты деканство своё спокойным занятием назвал? — рассмеялся Эйдишон. — Ну… Хотя, смотря с чем сравнивать.

— Да уж, после Даера и Каера студенты мне покажутся милыми и послушными… Надеюсь на это.

— Надейся-надейся! Видно, ты забыл, как сам учился в Академии. Слишком идеализируешь разумность молодых оборотней и людей.

— Это ты так дяде на его возраст намекаешь? — притворно нахмурился Ладишон.

— Ага, старцы вообще забывчивые, даже про менталиста знакомого забывают то и дело! — Шон-младший еле увернулся от затрещины. — Кстати, ты жене уже рассказал про нашу маленькую семейную тайну? И про обряд, который вам хорошо бы поскорее пройти.

— Пока нет, не до того было.

— Понимаю, мирились, — от второй оплеухи племянник увернуться не успел. — Эй, за что?

— Для профилактики, — расслабленно откинулся в кресле Ладишон, обдумывая предстоящий разговор с Рончейей.

***

К его удивлению, жена не показалась слишком удивленной, узнав об истинном происхождении семейства Ралроиг. Она успела неоднократно воскресить в памяти ту страшную ночь, когда Слаер выламывал ставни на окнах. И внезапная смерть мужчины наводила на определенные выводы. Уж слишком всё это напоминало “напиток правосудия”, подносимый обвиняемому хранителями высшей справедливости.

— А ведь я когда-то давно пообещала, что вызову фиолетовых жрецов, если он не оставит в покое меня и маму с Мини, — задумчиво проговорила девушка.

— Получается, выполнила своё обещание, — Шон крепче обнял сидящую у него на коленях жену.

— И что теперь? Придётся уехать в Ларгиорию? Говорят, жрецы увозят своих женщин и больше никто и никогда тех не видит.

— Легенды! — фыркнул в рыжую макушку мужчина. — Это раньше, когда наши в своих мантиях постоянно ходили. Потом поняли, что без них проще многие вещи узнавать и дела вести. А потому для окружающих мы обычные люди. Просто женам приходится придерживаться той же истории, что муж придумал. Обычно говорим, что мы из Зирбии, ведь туда просто так не попадёшь, особенно зимой. Да и мало кто рвётся в гости, родственники жены — не исключение.

— Надо клятву давать? — Рони неосознанно погладила плоский живот, будто пытаясь защитить зародившуюся жизнь.

— Зачем? Ты разумная женщина, вряд ли будешь рассказывать о таких вещах. Да и общаемся мы в последнее время в основном с моими родственниками.

— А Дари и Ави?

— Они уже прошли обряд, можешь разговаривать свободно, — развеял последние сомнения Шон.

— А мы когда? — девушка повернула лицо к мужу.

— В ближайшие выходные.

— Но как? Туда же далеко добираться!

— Маленькие семейные тайны! — поцеловал жену в нос Ладишон. — У нас есть свои способы перемещения.

***

Рончейя и раньше замечала, что у всех мужчин семейства Ралроиг в левом ухе поблёскивает небольшая серьга. Но мало ли какие у людей бывают традиции. А оказалось, что ларгиорцы, считающие себя потомками когда-то навестившей их мир особой расы, сохранили некоторые из недоступных пока местным магам чудес. Косвенно эту теорию подтверждало появление у потомков только сыновей, ведь за долгие века не появилось ни одной дочери.

Одним из принесённых издалека чудес был секрет изготовления особых колечек, вставляемых как серьга в ухо, внутри серебристо отблёскивавших украшений прятались почти неприметные прозрачные камушки. Ещё одна странность — обычно драгоценности на всеобщее обозрение выставляют, а не скрывают их на внутренней поверхности, где никто не увидит.

Всё просто, серьги оказались артефактами, позволявшими мгновенно перемещаться в точки, для которых ранее установили координаты вездесущие фиолетовые жрецы. А поскольку никто не решался им мешать, опасаясь последствий, то таких точек по миру накопилось уже огромное множество. Вот и ещё один секрет пугающего появления жрецов, чьи передвижения никто не мог отследить.

Оказалось, что перемещать можно и “пассажиров”, а потому, оставив братьев и сестру на попечение Мерлината, Ладишон с Рончейей перенеслись в родовое гнездо, где их уже ждали Ладирик и племянники с жёнами. Обряд мало отличался от большинства принятых у людей и оборотней. Привычные торжественные клятвы перед убелённым сединами старейшиной, знакомый обмен браслетами, похожими на те, что украшали руки Дарайи и Авайи. Немного добавляли таинственности пара высоких мужчин в фиолетых мантиях с низко надвинутыми капюшонами, но те просто ждали, когда освободится старший жрец, чтобы тут же увести его для беседы. Видимо, где-то в мире снова было неспокойно.