Говорить я не могла, ком в горле встал. Поэтому только кивнула. Да, помню, теперь отчётливо. Раньше всё было как в тумане, а сейчас помнилось ясно, будто вчера произошло.

- Ну вот, ты подросла, и я всем сердцем надеюсь, что не передумала, - прошептал он, нежно стерев пальцем одинокую слезинку с моей щеки.

- А как же заклятье? – шмыгнула я носом.

- Знаешь, оно меня уже совсем не тяготит. Рядом с тобой я его практически не ощущаю. Напротив, даже приятно, что оно связывает нас, - с улыбкой признался Дарион. – И, если ты вдруг могла подумать, а так оно и есть, судя по слезам, заверяю тебя, заклятья подчинения такого уровня не влияют на личные привязанности и чувства. Поверь, за восемь лет я узнал об этом виде колдовства всё, что только возможно. Можно сказать, я теперь эксперт по подчиняющим заклятьям. То, что я чувствую к тебе, никак не связано ни с колдовством, ни с магией. Ну разве что это можно назвать волшебством… Но, если ты хочешь, мы обязательно постараемся снять это заклятье. Обещаю, это ничего не изменит.

- А что ты чувствуешь? – подняла я взгляд, сквозь слёзы всматриваясь в такое родное и любимое лицо. Столько лет убеждала себя, что ненавижу его, и даже верила, а теперь… Дыхание перехватывает.

Я ждала, я честно надеялась, но нет, он произнёс не то, что мне так хотелось услышать.

- Не всё сразу, Зая. Но мы обязательно вернёмся к этому вопросу, и не через восемь лет. Если ты не передумаешь, конечно, - с лукавой улыбкой проговорил он.

Всё, моральные силы у меня закончились. Груз многолетней обиды, ожидание, переживания последних дней, радость, облегчение – всё навалилось как-то сразу. В голове стало пусто и звонко.

- А можно я поплачу? – спросила, опять шмыгнув носом.

- Надеюсь, от счастья? – спросил мой Дар.

Я сползла со стула, обняла его и разревелась. Да, пора повзрослеть, и я обещала себе, что не буду больше вести себя как ребёнок. Но можно же в последний раз, выплакать остатки обид и недопонимания, выплеснуть всё и забыть, начать жизнь заново… с ним. Ну, по крайней мере, я на это очень надеюсь.

Потом он взял меня на руки, отнёс к дивану, усадил к себе на колени, долго успокаивал, нежно вытирая слёзы и обещая, что всё будет хорошо. Ну и да, целовались, чего уж там. Пожалуй, поцелуи лучшее в мире успокоительное. Хотя, для кого как. Дарион наоборот как-то разволновался, дышать тяжело начал. И меня этим волнением заразил…

Так закончилась моя восьмилетняя эпопея ненависти и жажды мести. Но зато началось что-то новое, особенное, такое прекрасное и волшебное. А недомолвки, обиды и заклятья это такая мелочь перед силой любви… и ведьминого упрямства. Говорила же - не сдамся, полюбит и будет слушаться!

Бал – как много в этом слове… нервотрёпки, сборов и ожидания. А ежегодный бал в АИСТе это вообще особое событие.

В этом году академию покидали многие. В основном новички, даже несмотря на то, что время испытаний сократилось вдвое, но были и адепты с других курсов. Кого-то напугали разбушевавшийся ректор и учинённый им разгром, уже, впрочем, устранённый.

Кого-то далинары, которые, кстати, прислали официальные извинения за «недопонимание». Да-да, именно так они назвали вторжение в академию, пока ректор был ослаблен. Дескать, помочь хотели, присмотреть за всем, пока глава АИСТа восстанавливается. Причём, не лично извинились, а прислали письмо с адъютантом императрицы. Надеюсь, она им объяснила, как они были неправы. Тем более что в заварушку угодил и её сын. Кай, кстати, вернулся в АИСТ вместе с посыльным матери. Когда всё закончилось, он лично отправился во дворец, чтобы всё рассказать. Младший принц продолжал скрываться и заставил всех посвящённых поклясться, что они сохранят его тайну. Я согласилась только в обмен на клятву забыть про запрещённые заклятья и прочие нюансы, которые не касаются никого, кроме нас с ректором.

Но большая часть уходящих решили покинуть академию, когда узнали, что им придётся жить бок о бок с её давно почившим основателем. А соседство с привидением не каждому по душе. Кто-то опасался всесильного духа легендарного ведьмака-мага, кто-то брезговал делить крышу с мертвецом, но большинство были до глубины души возмущены тем, что руководство АИСТа категорически запретило даже пытаться развеивать такую одиозную потустороннюю сущность.

Да! Это свершилось! Тартуросс вышел из тени, вернее, из своих бесконечных теней, оплетающих замок и пронизывающих его потусторонним лабиринтом. Тени и лабиринты АИСТа действительно были чем-то особенным, уникальным, делающим эту академию исключительной, волшебной и самой лучшей в империи, а может и во всём мире.

Пожалуй, только за создание этих теней и стоило простить Тартуроссу все его прегрешения. Но я не спешила миловать старого интригана. Особенно, зная причину его выхода из тени. Это была плата за обещание не открывать дополнительный курс для адептов с биполярными способностями.

Тартурос добился от ректора официального отказа от этой затеи. Дасмира же будут учить в частном порядке, не афишируя его таланты, пока он сам этого не захочет. А сам Дас и не рвался снискать славу преемника Тартуросса, так что первенство осталось за основателем.

Но Дарион тоже умел торговаться. Так что платой за сохранение драгоценной репутации легенды для Тартуросса стал выход на свет. Дабы потусторонний интриган больше не отравлял умы и сердца адептов, затаскивая их в тени и подталкивая к необдуманным поступкам. Теперь, когда основатель стал официальным духом академии, он был на виду и Орс мог за ним присматривать.

Но адепты не знали всех этих нюансов и не желали мириться с тем, что охота на призрака под запретом. Пожалуй, в ближайшее время Тартуроссу скучать не придётся. Будет немало попыток, прежде чем все осознают, что тягаться с ним бесполезно. Ведь основатель очень силён, потому что связан с самой академией, можно сказать, он её душа. Вот такая неоднозначная, метущаяся, порой вредная и заносчивая, но всё же неплохая, если присмотреться, душа. И пусть те, кто не хочет её принимать, уходят. Так будет лучше.

А уходу одного адепта я была даже рада. Продажный ведьмак Алист тоже решил оставить академию… после приватного разговора с ректором. Нет, его не отчислили, но огромный фингал под глазом он однозначно заслужил. Как и всеобщее порицание, вынудившее гадёныша сбежать, поджав хвост. Не удивлюсь, если он пополнит ряды фанатиков скрытой истины. Но пусть эти ребята только попробуют ещё сунуться в АИСТ, теперь все адепты о них знают, так что мы будем начеку!

Кто-то собирал вещи, а кто-то собирался на бал. Я, разумеется, была в числе вторых! И это так волнительно…

Вся академия гудела, как улей. Девчонки носились из комнаты в комнату, спрашивая друг у друга всякие мелочи, парни шушукались по углам, о чём-то договариваясь, и только Яфания была спокойна, как никогда.

- Яфа, ты почему не собираешься? – вопросила я, выбегая из ванной. – Даже Элла вон красоту наводит.

- Мне особо и стараться не нужно, в отличие от вас, - заявила блондинистая вредина, магича себе переливающиеся, словно змеиная чешуя, пряди.

- Ещё только обед, - не отрываясь от книги по прорицанию, ответила Яфания.

- Вот именно! Уже обед, всего пять часов осталось! – воскликнула я.

 Правильно, ещё целых пять часов, - захлопнув книгу, улыбнулась она. – Даже самой отъявленной копуше и двух хватит. Вот вы сейчас соберётесь, а потом все изведётесь, растреплетесь и помнётесь.

- Не собираюсь я мяться, - возразила, хватая платье.

О, моё платье, это отдельная история. Насыщенно-голубого цвета, с золотой отделкой, сверкающее и неповторимое. Самое лучшее на свете! В нём я буду неотразима! Мне его только утром Арон привёз. В этот раз ворота пропустили брата. И встречать его вышел сам ректор. Уж не знаю, о чём они там говорили, но, прощаясь, пожали друг другу руки, и уезжал Арон очень довольным. Надеюсь, помирились.