Отец же ничего не видел, ведя машину.
Едва машина остановилась, я выбежала под дождь, пересекла двор, поднялась по лестнице, из последних сил переставляя ноги, и вскоре уже была в безопасности своего маленького и темного чуланчика. Стиснув зубы, я забилась в угол, укутавшись одеялом.
Но лучше не стало.
Тогда я вскочила, обработала укус спиртом, осторожно прокралась на кухню, и залпом выпила жаропонижающее.
Отец отмечал удачную операцию с друзьями в баре. Я ничем не рисковала.
Услышав тихие шаги, я обернулась.
Миша стоял в дверях босиком. Взлохмаченные волосы, пижамные штаны, обеспокоенный вид.
- Что с тобой, сестренка? – спросил он.
Я едва не уронила кружку. Что со мной творится! Со мной, с Грозой Обратного мира, у которой отменная реакция.
- Ничего, - ответила я. - Просто я немного простудилась. Только отцу не рассказывай, иначе он не возьмет меня на следующую охоту.
- Хорошо, - Миша пошлепал обратно в комнату.
Я сдержалась, чтобы не выдохнуть облегченно.
Ночь мне предстояла кошмарная. Я металась в жару, передо мной возникали и гасли виденья жуткого прошлого, я порывалась бежать, вскакивая с постели и чуть не падая.
Я глухо стонала и зажимала самой себе рот, боясь, что кто-то услышит.
Меня ожидала смерть, если бы узнали о том, что я превращаюсь, а перед этим куча опытов и исследований. Мучений.
Утром жар спал.
Проснулась я после короткого сна и едва не закричала: вместо ногтей у меня были когти, а все тело покрывал легкий серебристый пух.
Превращение началось.
Снова и снова я пыталась убрать когти. Под конец я была готова убить кого-нибудь.
Наконец, мне это удалось.
Отец весь день приходил в себя после попойки, отсыпался, так что я смогла хоть немного потренироваться.
Вскоре я поняла, что быть оборотнем – это не столько проклятие, сколько дар: быстрая регенерация, сила и реакция, в несколько раз превосходящая силу и человека и охотника, волчье зрение, слух и обоняние способность чувствовать природу.
Мои способности оборотня выручали меня не раз.
Но одно ставило меня под удар.
Я не могла жить без свободы. Каждую ночь мне было необходимо выбираться наружу и выпускать своего зверя.
И каждый раз я рисковала. Но прогулки были необходимы, как воздух.
Я зарылась головой в подушки. Мысли, полуночные ястребы без устали вспарывали крыльями мою несчастную душу.
Какая-то часть меня хотела послушать брата и уехать куда-нибудь в глушь, но другая часть знала, что я там скоро взвою от тоски.
И тогда я выскользнула из дома.
Знакомая судорога превращения расправила тело. Я быстро бежала, скользя меж падающих листьев, и изредка ловя их лапами, и заливаясь веселым волчьим смехом.
Я была свободна!
Я могла забыть все, что мучило меня, человека, и бежать наперегонки с ветром и скользить в лунных лучах, и красться, прячась в сплетающихся тенях.
- Вставай лежебока! – Янита не повторила ошибку Ольги и не прикоснулась ко мне, окликнула, стоя у двери.
Я села на постели. Смутный утренний свет заливал комнату. Пыль клубилась в его лучах. Салфеточки, вазочки, статуэточки, ковры – у меня дома не было уюта.
Я встала и быстро оделась. Янита сидела на кухне и лениво щелкала пультом от телевизора.
- Кушай. А потом пойдем снимать метку, - сообщила она, откладывая пульт и остановившись на каком-то дурацком ток-шоу.
Я зевнула. Было всего четыре утра, и даже моя выносливость оборотня постепенно сходила на нет.
- Расскажи мне про ритуал, - попросила я ее, накладывая себе полную тарелку мяса.
Я могла есть, и вегетарианские блюда, но мясо, я кровожадно облизнулась, было и оставалось моей любимой пищей. За весь год притворства, я и так ела его гораздо меньше, чем хотелось.
Янита сцепила пальцы, не отрывая взгляда от бормочущей ведущей.
- Сейчас, - сказала она.
Я ткнула костью в накрашенный лик главной героини шоу и прокомментировала:
- Она так похожа на ведьму.
Янита вырубила телевизор. Ее сердитый голос заполнил кухню:
- Хорошо если ты так хочешь, я расскажу тебе! Даже посмотреть не дала!
Я ухмыльнулась:
- Это был комплимент.
Видели бы вы как вспыхнули от злости ее карие глаза! Похоже, я заигралась.
Я слишком любила ходить по лезвию бритвы.
- Извини, - похоже, я зря ее обидела. Вечно я творю, черт знает что, не подумав. - Потом расскажешь, - и включила телевизор.
Янита вернулась на место и сказала:
- Извинения приняты, - но голос ее был непривычно холоден.
Даже мясо показалось мне невкусным.
Она оттаяла, когда увидела мой искренний интерес к магии. Магия была пронизана тайной, я не понимала ее, я не знала и не могла познать, но от этого не меньше жаждала этого. И спрашивала ее обо всем подряд, об изнанке обратного мира.
Начала она так:
- Я расскажу тебе самое основное, то, как должен пройти обряд. Ты нужна здесь, потому что в тебе часть его крови, и ты очистилась от метки.
Я серьезно взглянула на нее и приготовилась слушать.
- Этот обряд базируется на истинной силе человека. Его необходимо выдержать.
Я стиснула зубы. Справится ли мой маленький братик?
Я в него верила, он выходил живым, непоколебимым из многих переделок.
- Постой, а как же ты сняла ее с меня?
- Ты была слишком слаба, - я нахмурилась. Это я-то?!
- Не духовно нет, и не физически, скорее метка пожирала тебя заживо. Твою сущность.
Я вздрогнула. Такое могло испугать даже меня. Ни смерть в честном бою, ни клинок, летящий прямо в сердце, а пожирающая тебя пустота, пока не останется ничего кроме горящего, бредящего тела.
-Бр-р, - я встряхнула головой.
- Теперь все позади, - успокаивающе прошептала Янита.
Я взглянула так, словно на меня смотрела моя беда, моя болезнь: яростно и неистово:
- Зато месть впереди.
Янита чуть-чуть отодвинулась подальше от меня. Неужели я такая страшная? Кровожадная?
Никто не в силах меня понять. Я и сама не всегда себя понимаю.
- Тебе это не грозит, - ласково взглянула я на нее. - Ты же помогла нам.
- Может быть тебе надо…- осторожно начала Янита, а затем махнула рукой. - Что это я говорю! Ладно, время не резиновое, давай дальше.
- Давай, - радостно согласилась я.
- Я проведу основную часть. Ты должна лишь произнести эти слова: «Fledi ratr pare», и по моему знаку разрезать запястье и дать крови пролиться на метку.
- Хорошо, - мысленно я твердила заклинание, чтобы не подвести в самый ответственный момент. - А что будешь делать ты?
Янита смущенно улыбнулась. Ее щеки, немного похожие на щечки бурундука зажглись розовым румянцем:
- Конечно, канва, то есть основный костяк обряда остается неизменным, но можно и импровизировать. Я не знаю, что отчебучу, когда дух магии снизойдет на меня.
- Дух магии? – переспросила я.
- Дух магии – есть та сила, великая сила, из которой исходит все, - все ее лицо было озарено внутренним огнем.
- Это ваша религия? – поинтересовалась я.
- У нас нет религии, - Янита фыркнула. - Зачем молить о чем-то, если можно получить это с помощью колдовства.
Потребовать.
- Но не всегда, - не согласилась я.
- Некоторые из нас верят в бога, другие в дьявола, третьи служат срединным силам, которые уравновешивают все, но практически все верят в дух магии, как в некую разумную и прекрасную силу.
- Понятно, - протянула я.
- Идем, - Янита встала и направилась к моему брату.
Едва услышав звук открывающейся двери, Миша вскочил. Сказалась старая выучка и страх перед отцом.
Но увидев всего лишь Яниту и меня, он сел на постель и взглянул на нас исподлобья.
