- Вот и все, - произнес он и, поднеся мою руку к губам, поцеловал её.

Я выдохнула и осторожно отняла руку.

- Постой, - сказал он и его глаза глядели в мои, ломая мою решимость, точно хрупкий лед.

- Мы ведь не знаем, что будет завтра, быть может, мы умрем... но у нас есть сегодня.

Два чувства боролись во мне - желание и протест, жажда и честь. И я ответила грубо:

- Нет. Я доживу до завтра.

- Как хочешь. - И он вышел из комнаты.

Я улеглась, отвернулась лицом к стене, укрылась с головой одеялом и сжала кинжал.

Непрошенные мысли оккупировали мою голову…

Я слишком ненавидела Павла. Своего отца… Хотя даже в мыслях я и старалась не назвать его так, потому что он был недостоин этой роли.

В лице любого мужчины чудилось мне его лицо, наслаивалось сверху, превращалось…в истинное чудовище.

От которого я так долго не смела сбежать, могла лишь мечтать о дне, когда он умрет, когда месть свершиться.

Как же я ненавидела его!

Мое прошлое держало меня в цепких когтистых лапах, и я не знала, как мне преодолеть все то, что держало, что делало меня такой.

Я вспомнила, что я… нет уже не охотница, но и еще не настоящий оборотень… теперь мне не было места в этом новом мире.

Как не было и в прежнем.

Но засыпая, я с прежним оптимизмом подумала:

«Я его найду!»

Рано-рано утром, когда еще небо за стеклами было беловато-серым, продрогшим и печальным, меня разбудила Ольга.

Автоматически я взмахнула кинжалом, вскакивая, и ее спасло лишь то, что она чудом успела отшатнуться.

- У тебя ум есть?! – зашипела Ольга.

- Прости, - я вложила кинжал в ножны и повесила их на пояс.

- Там, на улице какие-то подозрительные личности шляются. Я случайно проснулась, и заметила их.

- Пошли, проверим, - и я быстро устремилась к двери.

Мы стояли на кухне, и осторожно выглядывали, прикрываясь занавеской.

Это действительно были охотники. И их было четверо. Плохо, очень плохо. И один из них, возможно, был магом, раз они решили остановиться здесь, что еще хуже. Но пока что они либо готовились, либо не знали, что мы здесь.

- Иди, буди остальных! – велела я, осторожно возвращая шторы на прежнее место.

А сама бросилась в комнату, растормошила Андрея, достала пистолет, сунула его в куртку в специально отведенный кармашек.

- Что случилось? Нас нашли? – он глядел на меня безумными глазами.

- Скорее всего да. - Я обуздала панику. Я выберусь из этой передряги, как выбиралась из всех других.

Не стоит суетиться

Я выдохнула.

Андрей тоже обуздал свою панику, и уже был готов к выходу, когда дверь распахнулась.

На пороге стоял Миша.

Он держался за стенку и был бледен, но все же смог дойти до моей комнаты и держался довольно-таки бодро.

- Нужно уходить, - сообщил он прописную истину.

Следом за ним появилась и Ольга. Через ее плечо был перекинут рюкзак, а в руках она сжимала кухонный нож. Длинный, острый, он зловеще блестел в лучах заката.

- Я с вами, - заявила она.

Я пожала плечами.

- Но если с тобой что случится, это будет не на нашей совести.

- Не иди! - Андрей шагнул к ней. - Не рискуй собой ради нас!

- Я делаю это не ради вас, а потому что... должна, - серьезно ответила Ольга.

- Пойдем, поговорим, - Андрей схватил ее за руку и вытащил из комнаты.

Вот, подлец!

- Идем, Миша, - и я распахнула окно и легко спрыгнула на землю. Миша более неповоротливо влез на подоконник и вскоре уже стоял на земле.

- Ты сможешь бежать? – спросила я брата.

- Да, - без тени сомнения ответил он.

И я понеслась, петляя между деревьев, тихо, по-звериному.

- Кира! – тихо звал меня кто-то.

Но они услышали. То ли Андрея, то ли нас. Недаром они нас стерегли. Недаром они звали себя охотниками.

И автоматные очереди разорвали звенящий полог тишины, резко ударили по натянутым струнам нервов.

Упала, уткнулась лицом в сырую, холодную траву, а пули летели и летели над нами.

Смертельная серенада огня.

Я повернула голову. Мишка был рядом. Его горячая ладонь стиснула мою, успокаивая и обнадеживая. Словно он шептал над ухом: «Кира, все будет хорошо».

- Надо идти, - шепнула я, и тут же исправилась. - Точнее ползти.

И я поползла, осторожно привставая, прячась и замирая, едва мне казалось, что пуля летит в меня.

Каждый раз меня обдавало то жаром, то холодом, но я привычно справлялась со страхом.

Наконец, мы доползли до кустов.

Спасение!

Мы поднялись на ноги осторожно, не высовываясь, и тут, внезапно, один из охотников появился перед нами.

Я вышибла автомат из его рук и ударила его коленом в живот, выхватывая кинжал из ножен. Он успел уклониться в последний миг, но автомат улетел на траву, а Миша благоразумно схватил оружие.

Мы кружили друг напротив друга, выжидая, присматриваясь к противнику.

Миша отстреливал остальных.

- Ты предала Орден, мерзавка! – выдохнул мужчина с ненавистью. - Ты была одной из лучших, а стала такой же тварью, как они! Мерзкое отродье тьмы!

Это было его ошибкой. Фатальной ошибкой. В бою нельзя отвлечься ни на секунду!

Я ринулась вперед и ударила его кинжалом, всадив его с силой между ребер.

Он упал, хрипя, а я, торжествуя, пнула его.

И схватив за горло, прошептала:

- Благодари Лираса Святого, за то, что я милосердна – и я отпустила его. Он, задыхаясь, упал на землю. Я подняла глаза и увидела замершего Андрея. Его глаза были широко распахнуты, небось, от ужаса или отвращения, ведь Ольга не убивает…

Однако Ольга меня удивила. Она деловито обшаривала тела охотников (остальных убил мой брат). Ни слез, ни истерик…

Но какой у нас был выход? И тогда и сейчас? Умереть или выжить… Убить или быть убитым. Это был закон мира животных и мира людей. Жестокий закон, который я ненавидела.

Однако были и исключения.

Зло не победить добром.

И нас не спрашивали, хотели ли мы быть охотниками?

К чужим смертям привыкаешь, тело двигается на автомате, а душа… все равно каждый раз замирает, особенно, когда ты убиваешь охотника, бывшего брата по духу, по вере, по пути в этом мире.

- Что поражен моей безнравственностью? – поддела я Андрея, вытирая окровавленный кинжал о траву.

- Ты была воистину крута, когда сражалась, - неуклюжий у него получился комплимент.

- Мы женщины не только борщи варим, - заявила я и собиралась еще раз подколоть его, но меня перебила Ольга.

- Смотрите, - она достала какой-то полукруглый предмет, и как назло в этот момент на полянку вышел колдун.

Что он колдун, я догадалась сразу. На нем висела куча артефактов, но совсем не было оружия.

- Охотница, - улыбнулся он.

Я зло ухмыльнулась в ответ и метнула кинжал.

Внезапно мое плечо обожгла яростная боль. Закусила губу, заставляя себя стерпеть ее молча. Перед глазами все помутилось, и я упала во тьму.

Глава 4

В плече словно была черная дыра. Метка охотников пылала, горела, сплеталась с кожей, пронзала ее. Чернила метки казалось, текли вместе с кровью, отравляя ее.

Я очнулась от боли.

Все столпились вокруг меня. Андрей щупал мой пульс, а Миша звал меня.

- Привет! – сказала я всем и медленно встала.

Колдун был мертв, мой кинжал торчал в его горле.

- Что с тобой? – спросил Миша.

- Метка, - ответила я.

- Черт! – выругался брат.

Андрей недоуменно смотрел то на меня, то на него.

- Что за метка?

Брат начал объяснять:

- Всем ставят метку на левое плечо, когда охотник выполняет последнее задание и его принимают в Орден.

Я помнила свое посвящение. Свое первое задание. Выследить вампира. Легкие, тихие шаги в ночи. Клыки при блеске луны. Серебряный кол в дрожащей от волнения руке.