– Гуари двигался среди камней, вон там. Он умеет обращаться в камни, сливаться с ними. Он выедает душу своей жертвы через глаза. Он охотится на всех, кто заходит в его владения. Он несёт смерть…
Но Алмаз уже отмахнулся от религиозного бреда, заученного шаркхомбо ещё в детстве. Теперь его хищный взгляд остановился на сидящем Маркусе, он быстро подошёл к нему и мыском тяжёлого сапога пнул путешественника в бедро.
– Ты видел? – Рыкнул он так, что в лицо Маркусу полетела слюна. – Отвечай, засранец, ты его видел?
Маркус отрицательно качнул головой. Такой ответ абсолютно не устроил Алмаза, он замахнулся было, чтобы приложить писателя прикладом арбалета, но в следующий момент новый крик Тенцинга был заглушен куда более мощным и раскатистым рёвом.
Прямо над камнем, к которому крепился навес, возникла фигура. Долговязая, с длинными руками, покрытая взъерошенной шерстью. Она тенью мелькнула меж снежных пятен, одним прыжком добралась до края валуна и очутилась ровно над темнокожим Аппой. Широкая ладонь сгребла в охапку негра, оторвала его от земли и сильный броском отправила его в полёт. Темнокожий человек впечатался в ближайшую каменную группу, обилие курток если и смягчило удар, то не в полную меру. Обмякшее тело скатилось вниз, из рук выпал разломанный арбалет.
Всё это заняло не более нескольких секунд, а Алмаз уже успел среагировать на изменившуюся ситуацию, мигом выбросив из головы Маркуса, он прицелился, однако ему не следовало списывать путешественника со счетов так рано. Подтянув ноги к животу, Маркус изо всех сил лягнул охотника в ближайшее колено. Подошвы его туристских ботинок врезались в Алмаза, лишили его равновесия, но не смогли помешать выстрелу. Болт всё же сорвался с тетивы и почти одновременно с ним послышалось злобное ревение.
Потом, потом, потом он разберётся в его причинах, сейчас Маркус не мог отвлекаться на посторонние дела, он видел перед собой только трекинговую палку. Кое-как поднявшись на затёкших ногах, он ухватился за торчащую палку, связанные руки не давали возможности полноценного замаха, но он надеялся, что ему вполне хватит одного удара. Чуть в стороне поднималась лысая голова Алмаза, и навстречу ей Маркус направил вольфрамовый наконечник своего альпенштока.
Карбоновая трубка разлетелась после одного удара, осыпав кровоточащее лицо Алмаза множественными осколками. Маркус запустил в охотника оставшейся у него рукоятью и, быстро развернувшись, стал пробираться к лежащему без сознания Аппе.
Ударенные колени давали о себе знать, он чувствовал горящие спицы, вспыхивающие внутри его суставов, но не должен был останаливаться. Чёрт! Он и не думал, что его ноги настолько задеревенели за несколько часов неподвижного сидения, он едва волочился, а связанные руки представляли крайне неудобную точку опоры. Маркус миновал коричневую лужу дымящегося какао, он не смотрел по сторонам, он видел только ботинки поверженного негра и изо всех сил спешил до них добраться.
Где-то за его спиной Алмаз перезаряжал арбалет. С прикушенным языком Маркус ждал, что вот-вот в его незащищённое тело вонзится арбалетный болт, пригвоздит его к камням и поставит окончательную точку в этой схватке. Однако выстрела не следовало, Маркус добрался до тела Аппы и повалился на него сверху. Перебирая локтями и отталкиваясь ногами, он сумел доползти до пояса негра. Длинный нож по-прежнему находился в ножнах, к нему-то и стремился Маркус. Вцепившись в рукоять, он резко дёрнул за неё и вытянул наружу несколько сантиметров убийственно острого лезвия – то, что нужно. Маркус принялся елозить тугим узлом на запястьях по режущей кромке.
– Покажись! – Взвыл позади него Алмаз. – И получишь второй болт в самое сердце! Где ты, урод?
Маркус отвлёкся и тут же пожалел об этом. Левая рука соскользнула, нож пропорол рукав его куртки и чиркнул по коже на предплечье. Ножны сразу стали окрашиваться красным, тёплая кровь потекла из свежей раны, затрудняя работу Маркусу.
Он практически перерезал верёвку, когда услышал звук спущенной тетивы, а затем последовал щелчок болта по камням. Алмаз промахнулся, о чём практически сразу возвестили ругательства охотника. Маркусу оставалось совсем чуть-чуть, и тут тело Аппы под ним стало подавать признаки жизни.
Раскрылись злобные, прорезанные воспалёнными сосудами глаза, приходящий в себя великан взирал на расположившегося у него на груди непрошенного гостя. Подняв облачка снежной пыли, взметнулись вверх руки в тяжёлых рукавицах и плотной хваткой сомкнулись на горле Маркуса.
Одно движение, и из его лёгких вышел весь воздух. Позабыв про верёвку, Маркус вцепился пальцами в руки Аппы, но это было всё равно, что царапать бетон. Удушающие объятия становились всё крепче, Маркус видел перед собой перекошенное чёрное лицо, владельцу которого и раньше приходилось убивать. Он был абсолютно беспомощен против такой силы, из него выдавливали жизнь, как зубную пасту из тюбика.
Видимо, очнувшись в полной мере, Аппа решил довести дело до конца. Для начала он спихнул лежащего сверху Маркуса в сторону, не отнимая рук от его шеи, а потом стал медленно подминать путешественника под себя, желая оказаться над ним. Теперь Маркус лежал спиною в снегу, его вдавливала в него вся масса Аппы, нагрузка на шею становилось катастрофическим. Он не оставлял попыток ударить негра связанными руками, но тот совершенно не обращали внимания на его жалкие потуги к жизни. На заднем плане что-то кричал Алмаз, шум в ушах мешал разобрать слова. Затем Маркус увидел, как голубое небо пересёк брошенный камень. Над ним висело расплывчатое лицо помощника охотника…
Вдруг это лицо, а вместе с ним и вся голова резко дёрнулись назад. Тонкая струйка свежего воздуха ворвалась в горло Маркуса и венула ему ясность сознания. Он видел, как чёрную кожу над ним пересекают светлые полосы – пальцы существа. Он разглядел и само существо, сидящее над Аппой и сжимающее его голову в своей лапе. Сильная конечность поворачивалась в сторону, заставляя уже Аппу сражаться за свою жизнь. Но человек ничего не мог противопоставить первобытной мощи перевального духа. Голова с треском повернулась вбок. Как люди вскрывают бутылку с газировкой, так Гуари одним движением свернул шею.
Сбросив с себя смертельную тяжесть, втягивая жадными глотками горный воздух, Маркус смотрел в нависающие над ним большие глаза, они совершенно не походили на исполненные злобы и ненавистью глаза Аппы, в них читалось куда больше созидательного гуманизма. Теряясь в глубине животных глаз, Маркус осмыслял то, что Гуари намного более человечен, чем собравшиеся на этом перевале люди.
Впрочем, у них не было возможности рассматривать друг друга вечно, откуда-то со стороны доносились не то всхлипы, не то стоны, а это значило, что кто-то из отряда охотника по-прежнему хватается за жизнь. Маркус наконец-то смог избавиться от расслабленной верёвки, ему бы не хотелось снова прибегать к помощи ножа Аппы. Лежащий рядом с ним труп со свёрнутым лицом никоим образом не походил на живого человека, то была лишь оболочка, лишившаяся своего изначального наполнения.
Пошатываясь и с пляшущими перед глазами кругами, Маркус кое-как занял стоячее положение, впрочем, практически сразу ногу изменили ему, и он был вынужден прислониться плечом к камню. Горло горело, дыхание причиняло дискомфорт, как будто вместе с воздухом он засасывал в себя маленькие стекляшки, колени ныли, левая рука сочилась кровью – всё тело болело, и боль, как это не парадоксально, приносила с собой ощущение жизни. Он не умер, вопреки планам Алмаза и прошедшей схватки.
Только после того, как он убедился в несерьёзности собственных повреждений, Маркус обратил внимание на застывшего рядом с ним Гуари, из левого предплечья которого торчал арбалетный болт. Сразу стало тошно, было невероятно противно видеть пронзивший плоть наконечник, проглядывающий сквозь шерсть. Солнце играло на его окровавленных гранях, а с другой стороны, мелькало разноцветное оперение. Всё-таки Алмазу удалось подстрелить зверя.
